-Не ревнует?-я отпила глоток минералки и улыбнулась.-редкое количество мужчин не ревнует своих женщин к другим представительницам этого прекрасного пола.-нежно погладив холодными пальцами ее нежную щеку проговорила я.-а среди моих клиентов таких увы, но мало.
-Думаешь?-Марина потерлась макушкой о мою ладонь, словно ласковая кошка.-мне казалось, что твой мужчина тоже спокойно реагирует на подобное явление.
-Хм, с ним раскрываешь свои самые потаённые закоулки падшей фантазии. Пока твой муж пишет весь этот уничтожающий любую блестяще-чистую скромность мирских людей, заставляя их щеки пылать от хлесткой пощечины все раскрывающих простых, но таких пошлых вещей, мой муж играет на одном верном поле позволяя мне пить коктейль двоякости из маленькой покорной девчонки, что плачет от первой пощечины, и зрелой женщины, которая утром пойдет учить заблудшие души потерявшихся в мире малюток.-улыбка.-раз уж мы заговорили о малютках, что ты думаешь о Лизе?
-Лизе?-вопросительно посмотрела на меня Марина.-эта та зверюшка, что завистливо поедала тебя своим злобным взглядом? Если честно, тот самый тип женщин, которых я считаю серой массой. Они такие не вообще не запоминаются, и ничего из себя не представляют. Их хоть диодной лентой обвесь и включи, а они все равно не запомнятся.
-Серая масса это да, но только я боюсь, что она не так проста, как это кажется с первого взгляда.-я подняла с пола футболку. Холодает.-строит из себя бедную брошенную женушку, но это одно и это ладно.-вздох.-Мариш, представляешь, она строит свои рыбьи глаза моему мужчине, а это уже другое. Ты меня знаешь, я терплю долго, но ведь я могу их вырвать к чертовой матери, засунуть в банку со спиртом и поставить на столе, как трофей, но не слишком ли низко со стороны грациозной лани обращать внимание на серых мышек?
-Тише, крошка,-Марина легла на правый бок прикрывая свое роскошное тело мягкими простынями.-ревнуешь?
-Я всегда говорю, что ревность - это не всегда плохо. Ревность — это доказательство, что ты любишь человека всем своим нутром, и делить его с кем-то это, простите, но перебор. Этакий огонь для твоего любовного зелья с приправой острых отношений, долькой горьких скандалов и гущи самых сладких развратов. Знаешь, а мне иногда даже нравится ревновать. Впрочем, в своей любви к мужу я никогда не сомневалась, как и в его, но иногда, словно сам черт дергает меня за ногу и начинаются эти ревностные переходы, а самое позорное то, что я ревную ко всякой шушере. Удивительно то, что я никогда не ревную к красивым и эффектным женщинам, а ко всяким вот этим…-я делаю еще один глоток минеральной воды опустошив высокий стакан полностью.-хочется страсти и мяса. Ну, например, когда ты идешь с четким намерением бить морду его любовнице.
-О, вот-вот, распахиваешь двери спальни, а там, сука, нет никакой любовницы.-Марина засмеялась.-о-о-о, мне знакомо это чувство.
Мы могли проговорить с ней и всю ночь, но резкий звонок ее мужа вынудил Марину сорваться с места, да и время уже давно шагнуло за полночь. Я поднялась в свой кабинет в чувстве переполняющей меня эйфории, и через десять минут я незаметно для себя уже постучалась в номер Лизы. Она без всякого замедления раскрыла свои двери, но только по ее обличию я понимала, что ждала она далеко не меня, а моего … супруга. Одетая в нежно-персиковый халат она облокотилась ладонью о дверной косяк так, что правое плечико полностью оголилось игриво, приманивая на гладкую кожу чуть приоткрывшегося декольте. Все в ней говорило о брезгливости, о ее полнейшем неуважении меня.
-Виктория?-прикрывая наигранную зевоту удивилась Лиза поглядывая на часы в комнате.-уже поздно для таких резких визитов. Что-то случилось?
-Пока ничего.-я облизнулась обнажая при улыбке свои клыки.-пришла лично вручить тебе приглашение на завтрашнюю выставку. Там, знаешь ли, соберутся художники, и кто знает, вдруг попадется любитель таких, как ты.
-Таких, как я…-повторила ухмыльнувшись Лиза.-не находишь, что звучит хамовато?-улыбнулась с ноткой вызова она.
-Поверь, но работа с тобой доставляет мне катастрофически мало удовольствия. Если честно, то я до мурашек терпеть не могу отвязанных мамашек, и разведенок с привычкой жалеть себя несчастную. Ты здесь, просто потому что выиграла в дурацком конкурсе.
-Если бы не конкурсы на радио, то твоя «Пандора» давно бы загнулась.-улыбнулась самодовольно Лиза.
-Девочка моя,-я сжала мальцами ее скулы, а после брезгливо пошлепала по щеке чуть оттолкнув назад.-знаешь, за глаза меня называют «змеей» за терпеливый нрав и за умение вонзать клыки наполняя всю тебя несчастную ядом. Так вот, верь слухам, ибо я достаточно терпеливый человек, и дождусь еще две недели твоего мерзкого присутствия здесь. Вот только, знаешь, когда ты вернешься восвояси, то я открою шампанское так, чтобы пробка разбила люстру на тысячи осколков. Ты ведь, моя сладкая, снова станешь никем. Впрочем, какое мне тогда будет дело до таких черней, как ты?-не сдерживая своего злорадства я самодовольно улыбнулась и направилась в сторону лифта легкой походкой, как говорится «от бедра».-кстати,-я обернулась вполоборота.-мой тебе дельный совет, не строй свои рыбьи глаза моему мужу.
-Вот как, неужели я вижу ревность самоуверенной выскочки?-прикусив губу спросила Лиза.
-Запомни, от ведьмы уйти невозможно…
Двери лифта закрылись, скрыв мой по-настоящему дьявольский оскал за своими стальными замками…
Глава 11
*Шейла
**Студия «вишневых разговоров».
«Padam…padam…padam» бьет своим грубым, рычащим голосом французская певица по моим набухшим вискам, словно самый кровожадный маньяк поднимает киянку, и замахнувшись врезается в череп заставляя мертвую тебя в последний раз захрипеть на его жадных до твоей крови глазах. Я лежала в кресле, а здесь нужно заметить, что именно лежала, а не сидела, ибо в последний час я просто соскользнула вниз, вытянув ноги на приборную панель, и накинув холодное полотенце на глаза. Сны то приходили, то превращались из эротической новеллы в самый настоящий эротический хоррор типа «Франкеншлюха» или что-то из этой серии. Близился ночной эфир «Вишневых разговоров» вести который не то чтобы я не хотела, а скорее не собиралась. Они ведь так хотели слушать Росс? Так пусть зовут свою выскочку, и она щебечет с ними, словно глупая канарейка про всякий бред. Сегодня днем я и так слишком много натерпелась, чтобы еще сейчас балаболить о всякой несуразной чуши, типа «давайте займемся этим…». Мой редкий сон потревожил звонок, на который отвечать у меня не было никого желания, но только долг велел сделать хотя бы это. Молча сползая с кресла, я, не открывая глаз подняла телефонную трубку на конце которой раздался голосок одной нашей постоянной слушательницы, которая по старой нашумевшей байке раньше была женой одного влиятельного человека, но после развода погрузилась в сладкий мир
