Господня Истина Святых Апостолов

если я получу убедительные факты, то я очень строго накажу всех виновных, да и всех причастных к делу. Что вы можете мне еще сказать, именно о пророке?" — "Мы знаем, что Он хороший врачеватель и Он может творить всякие чудеса". — "Я хочу посмотреть на те чудеса, и сделайте все, чтобы Он был у меня, и чем быстрее, тем лучше. Пока пусть Его Даврий возьмет под стражу, хорошо допросит и доставит Его ко мне во дворец. Сегодня же пошлите гонца в Иерусалим". — "Хорошо, Тиверий, все будет сделано".

— "Я вот думаю: как могли Ирод и Пилат допустить это безобразие. Какую выгоду для себя они хотели иметь?"

— "Тиверий, большую роль сыграл синедрион". — "Что, синедрион тоже причастен?" — "Именно он, ибо с него все и началось. Больше нам ничего не ведомо". — "Вот тебе на, это меня все больше и больше начинает интере­совать, даже внутри что-то заболело". (Сенат возглавлял молодой Нерон, который был полностью предан идоло­поклонничеству). "Нерон, что ты молчишь, скажи мне что-нибудь". — "Тиверий, у меня на это есть свои взгляды. Если пророк действительно воскрес, то Его нужно здесь в Риме снова распять и пусть Он воскреснет снова, тогда мы и увидим с тобой чудо". — "Нерон, а если все так и произойдет?" — "Если так все и произойдет, то все наши медные боги будут преданы земле". — "Что ж, будем надеяться, а вообще, Нерон, ты веришь?" — "Не знаю я, что сказать, но я пока верю своим богам, которые нам помогают во всем". — "Да не скажи, Нерон, может, кому-то и помогают, но не..." — "Почему ты замолчал?" — "Извини, у меня есть свое мнение". — "Интересно знать, какое оно?" — "Со временем узнаешь". — "А почему со временем?" — "Потому что я хочу, повторяю, хочу увидеть пророка, ибо я немного ознакомлен с Писа­нием, сошедшим с Небес". — "И тебе не стыдно ве­рить?" — "Пока нет, мне не стыдно. И если я ошибусь, то, возможно, мне и будет стыдно не только за себя, но и за всех нас. Пойми, Нерон, если Его распяли, значит, боялись Его, а если Его боялись, то значит, что Он чем-то обладал". — "Тиверий, вспомни, у тебя был гонец из Иерусалима". — "Да, да я начинаю вспоминать, я его тогда, считай, и не выслушал, значит, я тоже в чем-то виновен. Так что простите меня, уважаемые члены сена­та. Я забылся, ибо не думал, иначе говоря, гордость моя проявилась в тот момент, но еще не поздно, и мы должны разобраться во всем происшедшем без всяких раздоров. Извините меня, я вас покидаю, займитесь своими делами, но гонца прямо сейчас отправьте в Иерусалим. Извини­те меня еще раз".

"Что же в действительности произошло в Иеру­салиме? Если существует настоящий Бог на Небесах, значит, мне нужно быть осторожным во всем, даже в беседах с этим пророком. Конечно, если Даврий дос­тавит мне Его сюда. А что делать, если Он окажется шарлатаном? Да, но ведь Даврий привезет и доказа­тельства, тем более нужно внимательно выслушать Ирода и Пилата. Вот мерзавцы, они меня живьем уби­ли. Сами все видели, а от меня скрыли, ну, я им при­помню. И почему мы такие люди, сразу спешим убить, распять при появлении чего-то нового? А Нерон, я смотрю на него и вижу, как пророк: дай ему власть в руки, он натворит такое, что Бог действительно сойдет на Землю и накажет всех. Да и я хорош, упустил из своих рук, может быть, счастье свое, а может быть, и наоборот, кто его знает. Но ведь еще Юлий Цезарь говорил, что он видел "огненную колесницу", движущу­юся по Небесам. Ему-то я верю сполна. И, если он видел, то значит, там неведомо где что-то есть. И он видел, как эта колесница опускалась на землю. Спра­шивается, зачем, и кто колесницей управлял, не могла же она сама по себе двигаться, ей наездник нужен, и, судя по всему, нужен не один. Я представляю себя мчавшегося на той колеснице. Как бы мне завидовали все члены сената. Хотя бы раз увидеть чудотворную колесницу. Ну, Даврий, преподнеси мне удовольствие и доставь сюда пророка. Что со мной, я размечтался, как малое дитя", — подумал Тиверий.

У Нерона же были свои мысли: "Тиверий, Тиверий, глупец ты. Я не дождусь того момента, когда ты поки­нешь престол, ибо я должен занять твое место, тогда я вам покажу, на что я способен. Всех пророков уничтожу, они у меня будут все распяты на крестах. И пусть всегда вос­кресают. Не позволю никому веру нашу погубить. В идо­лах не один я чувствую силу, все чувствуют ее, и я эти чувства укреплю еще сильней, и ты, Тиверий, убедишься. И чтоб ты скорее сдох. А может, его отравить?"

Тиверий резко обернулся: "Что это такое меня толкнуло, главное, такое неприятное, темное и холод­ное? Нужно отдохнуть".

Нерон от таких мыслей получил необыкновенное удовольствие, он мечтал все больше и больше. К нему обращались члены сената, но он их не слышал, над ним витала слава, которую он сам придумал, и эта слава своим умилением ввела его в необыкновенное состоя­ние, которое пьянило его разум.

Рим жил будничной жизнью. Жители даже не подозревали о том, что было обсуждено в сенате. Лишь спустя несколько лет они узнают все о своем Спасите­ле, а пока же его имя знали и чтили немногие, ибо боялись расправы. Но все равно они чтили имя Иису­са Христа. По вечерам собирались по несколько че­ловек и делились слухами о Нем, хотя тайно все радо­вались тому, что Бог живет на Земле и готовит всем путь в Царствие Небесное.

Тиверий же во сне летел на черном орле. Ему было неприятно, ибо орел кричал: "Я есть Нерон, я есть Нерон".

"Уважаемые члены сената, — обратился Нерон,

— я прошу вас, когда из Иерусалима вернется Даврий, немедленно направьте его ко мне". — "А как же быть с Кесарем?" — "Ну, с ним я сам договорюсь. И вот еще что. Если с Даврием прибудет сюда тот про­рок, его сразу нужно упрятать в темницу, и будьте доб­ры исполнить мою волю". — "Что ж, мы все так и сделаем". —Ну, а если Даврий не согласится?" — "Тогда отравите его, а всю вину возложите на пророка. Всем все понятно?" — Да". — "Молодцы, вот и до­говорились. Я сейчас удаляюсь, мне