Иоанн Креститель - Человек "Пустыни"

таких пророков. Они рождались и умирали, они забыты и их пророчества тоже. Я не понимаю, как они не боятся провозглашать себя тако­выми. Я свое мнение высказал и хочется услышать ваше мнение, я имею в виду благоразумное мнение". Все члены синедриона поддержали ведущего, хотя не­которые в душе были против, но высказывать свое мнение боялись. Обсуждение продолжалось несколь­ко часов, к единому мнению члены синедриона так и не пришли, отложив все до следующего собрания. Веду­щий негодовал, ему казалось, что этим унизили его честь, как человека и ведущего оное собрание, и он решил встретиться с Иродом. В беседе с Иродом ведущий тоже не получил удовлетворительного ответа и остал­ся ни с чем. "Неужели Ирод верит в пророков? Ежели он им верит, значит боится их? Только нужно понять, чего он боится?" Ирод думал иначе: "Если вы хотите убить пророков, то, значит понимаете, что они сильнее вас, и если понимаете, то будете искать любые пути, чтобы погубить их, а я просто не хочу участвовать в этом деле". Ирод не знал тогда о плане Иродиады.

Темные силы витали рядом со светлыми. Они сгущались и окружали со всех сторон все святое. Мир еще не подозревал о том, что натворят истинные анти­христы. Даже тогда трудно было поверить в то, что они могут натворить. Была рождена новая эра и лишь только Бог знал, что она рождена на века. В муках и страданиях она была рождена, и светлые силы выдер­жали. Были сделаны первые шаги, и путь становился нескончаемым, он пролегал через тернии и ярой безду­ховности. Два Божьих посланника шли навстречу друг другу. Они шли уверенно, ибо точно знали, кто и зачем их ведет. Они слышали своего ведущего и были рады избранием своим.

ИЕРУСАЛИМ. "Осия, вставай, нам пора идти".--"Варавва, может быть, ты один пойдешь?"-- "Нет, идем вдвоем".--"Но я боюсь". -- "А вот это меня не интересует".

Они шли улицами ночного Иерусалима. Осии казалось, что они одни живут в этом городе. Страх пере­полнял его душу. Варавва это заметил. "Осия я не пойму, ты что, боишься самого себя?"--"Да, Варавва, мне страшно".--"Терпи, дорогой, ты уже взрослый и должен жить не за мой счет, а за свой. Но если хочешь умереть с голоду, то возвращайся, я и сам справлюсь".-- "Нет-нет, Варавва, я иду с тобой".

Они подошли к одному из домов. "Боже, Варавва, здесь же живет..."--"Молчи, я и сам знаю, кто здесь живет. Осия, ты стой здесь и жди меня, а я войду в дом". Варавва постучал. "Кто там?"--"Господин, от­кройте, это слуга Понтия Пилата".--"И что ему нуж­но от меня в такой поздний час?"-- "Господин, впус­тите меня и я вам все объясню". Варавве открыли. Моментально последовал удар. От всего увиденного Осия присел, его трясло. Варавва вошел в дом. Осия прислушался, но до него доносились только отдельные фразы. Варавва требовал у хозяина дома отдать ему хранилище.

"Господи, да забирай быстрее и уходим отсюда",-- не успел подумать Осия, как из дома вышел Варавва. "Все, идем скорее отсюда. Долг он мне вернул. Осия, возьми себе эти деньги, мне они ни к чему, я покидаю Иерусалим".--"Варавва, возьми и меня с собой".-- "Нет, Осия, ты мне нужен здесь, точнее не ты, а твой дом, он есть мое убежище, а ты хозяин этого будешь. Так что жди меня в любой день, а точнее говоря, ве­чер". Варавва скрылся в темноте. Осии стало как-то сразу скучно, и он с какой-то болью на душе вернулся к себе домой.

"Интересно знать, почему этот священник должен Варавве какие-то деньги, вроде бы они и не друзья. А вообще, какое мне дело, главное, что я на сегодняшний день самый богатый человек в мире",-- с такими мыс­лями Осия уснул. Во сне он видел себя в красивом и дорогом хитоне, у него была своя лошадь, он был дово­лен собой. Такого удовольствия он никогда не испы­тывал, а проснувшись поутру и посмотрев вокруг себя, он все понял: "Да, хоть во сне поскакал на лошади",-- подумал он.

РИМ. "Юлий, извини меня, я молчал, но сейчас скажу: тебя ждет Тиверий".--"Даврий, ты что?"--"Да, Юлий, он тебя ждет, лично я за тебя не боюсь, ибо точно знаю, что все будет хорошо. Я ему все рассказал, в общем, завтра идем вместе к нему".--"Даврий, мне не по себе, лучше бы мне еще раз вонзили нож в спи­ну".--"Юлий, но мы же с тобой как братья".--"Хо­рошо, Даврий, я согласен. Но мне интересно..."--"Ин­терес твой закончится после беседы с Тиверием".-- "Ну, дай Бог, чтобы все так и было. Даврий, я хочу понять, кто нас свел с тобой?"--"Юлий, наверное, жизнь и я точно знаю, что пройдет очень много времени, но настоящих следователей будет мало. Ибо я в себе вижу свое начало, а в будущем думаю, что справедливостью будут править только деньги и много невинных людей погибнет только из-за этой мерзости и несправедли­вости. Помнишь, я тебе говорил, что то, что во сне мне говорят родители, все сбывается".--"Да, помню".--"Так вот, недавно во сне я снова услышал их и они сказали мне, что наступит такое время, когда будут созданы

"пастбища" для людей и на "пастбищах" людей будут сжигать огнем и дым черный осядет на земле".--"Дав­рий, что ты имеешь в виду?"--"Я пока не знаю, что ответить, но думаю, что зло пока выше справедливости. Юлий, лично мне страшно видеть смерть, страшно и все. Ведь мы же рождены для чего-то".--"Даврий, мне трудно что-либо сказать тебе, ведь я бывший во­енный и я убивал. Я думал, что это все так и надо. Прости меня, думаю, что я исправлюсь. Но учти, после этого случая, что произошел недавно с нами, я убью любого, кто поднимет руку на справедливого челове­ка".-- "Юлий, понимаешь, убить, спасти -- то одно дело, но мне кажется, человека нужно перевоспитать".-- "Даврий, мне это не понятно".--"Что же здесь непо­нятного? На мой взгляд, человек рожден для продле­ния рода и для любви, но происходит все наоборот: снова власть, деньги, нажива вершат нашей жизнью. А мы же являемся гладиаторами смерти в жизни. Убить человека сейчас ничего не стоит, а если задуматься чисто по-человечески, то сразу будет понятно, что каж­дый человек хочет жить, у него есть свои планы, он чего-то ждет, хочет жить лучше, чем жил. Конечно, я понимаю, что есть конченые люди, которые из-за де­нег пойдут на все".--"Даврий, извини, но моя