Зашла в кабинет Виктора, чтобы положить ему на стол документы о продаже моей доли дома — Вик просил дать ему проверить, все ли верно оформлено.
Удивленно смотрю на пожилого сухопарого мужчину, что по — хозяйски сел за стол моего мегабосса и копошится в бумагах. Должна отметить, незнакомец одет хорошо, дорого и как‑то старомодно. Словно джентльмен из старых черно — белых фильмов. Седые волосы тщательно уложены. Черно — белый костюм сидит идеально.
— Здравствуйте, а вы кто? — спрашиваю я.
Мужчина смотрит на меня с не меньшим удивлением.
— Фридрих Гофман, личный секретарь Виктора Эдуардовича, — с заметным акцентом произносит мужчина. — А вы кто?
— Валерия Николаевна Белова, личный помощник и секретарь того же Виктора Эдуардовича.
— Да — а?
Между мной и Фридрихом повисла недоуменная пауза. Сказать или нет, что Гайне сообщал о том, что Фридрих как бы на пенсии, или пусть сами разбираются? Что все это вообще значит?
— Фридрих, а вы уверены… что вы не на пенсии?
— Нет, — возмутился мужчина. — Я впервые за много лет взял у Виктора Эдуардовича отпуск и то только для того, чтобы навестить и поухаживать за старой больной мамой. — Я сам еще полон сил и готов работать.
Понятно, что ничего не понятно. Зачем тогда Гайне говорил мне, что ему нужен личный секретарь и врал, что Фридрих на пенсии?
Сегодня вечером Виктора ждет допрос с пристрастием, причем не только от меня, судя по возмущенному лицу настоящего секретаря.
— Фридрих, вы сообщали Виктору Эдуардовичу о своем приезде?
— Нет, я вернулся раньше срока.
— Сюрприз хотели сделать? — хмыкнула я.
— Нет, просто в глуши, где я находился, плохо со связью, а по возвращении посчитал, что уже нет смысла звонить.
— Ну, тогда и не звоните пока, не стоит беспокоить Виктора Эдуардовича на работе, — не стоит давать время Виктору подготовиться, чтобы придумать отмазку.
Этим вечером.
Сложив руки на груди, наблюдаю за реакцией Гайне, когда тот зашел в квартиру, а его встречают сразу два его секретаря.
Мужчина застыл, ни один мускул не дрогнул на его лице.
Виктор Эдуардович, — елейным голосом спрашиваю я. — А зачем вам два секретаря?
На лице Вика вдруг появляется хитрая и вместе с тем веселая мальчишеская улыбка.
— Валерия Николаевна, ну надо же мне как‑то было затащить свой помощницу к себе жить. Фридрих, не обижайся, к тебе это никак не относится. Твоя должность была и остается за тобой.
Виктор вдруг вытаскивает из‑за спины красивый пестрый букет цветов.
— Лера, это тебе.
— Угу. Спасибо, — на самом деле я нисколько не обиделась и даже не возмущена. Мне смешно. Фридрих предпочел незаметно уйти, а я подошла к Гайне и повисла у того на шее, не дав возможности ему раздеться с улицы. — Значит, заинтересовались вы своей помощницей уже давно, я правильно понимаю, Виктор Эдуардович?
— Буквально с первого твоего рабочего дня у меня, — признался Виктор. — А уж как меня бесило наличие у тебя личной жизни, не передать. Сам себя загнал в ловушку своими правилами.
Поцелуй у нас вышел жаркий и с продолжением в спальне.
И вот красивая звездная ночь, на которую я могу любоваться, глядя в иллюминатор самолета семьи Гайне. Сидим с Виктором в обнимку. Скоро мы будем на островах. Мужчина наклонился к моему уху и шепчет на китайском… признания. Вик вспоминает, как мы точно так же летели назад в Россию из Германии после благотворительного вечера и о сладких украденных предрассветных поцелуях. Ага! Попался. Значит, это все‑таки был не сон. Дальше больше.
— Я люблю тебя, моя девочка. И очень рад, что ты появилась в моей жизни.
Это так прекрасно. Сейчас заплачу. Вот только почему на китайском?!
— Знаешь, хорошо, что ты меня не понимаешь пока. Наверное, я трус. Боюсь, что ты узнаешь, как сильно к тебе привязался. А еще боюсь, что однажды ты уйдешь от меня к какому‑нибудь Андрею. Если это случится, мне будет легче, если ты так ни о чем и не узнаешь.
Да почему Виктор и другие знакомые с Гайне люди считают, что я захочу от него уйти? Я что, так на дуру похожа, чтобы уйти от самого замечательного на свете и идеального мужчины? Вик умный, красивый, да, строгий, но справедливый, властный, увлекающийся — за внешней суровостью и постоянным самоконтролем скрывается весьма страстная натура — на себе проверила.
— Хочешь знать, что я сказал тебе в самый первый раз, когда проверял твое знание языка? Молчишь? Я сделал тебе одно весьма неприличное предложение, подкрепленное материальной выгодой для тебя. Сам не понимаю, зачем я это сказал. Тогда я еще не считал тебя своей сотрудницей и решил… прощупать. И ты знаешь, меня бы устроил любой ответ, так что… хорошо, что ты не знаешь китайский.
Виктор ненадолго замолчал. Сижу в легком шоке, перевариваю полученную информацию. Склоняюсь к тому, что лучше пока не выдавать то что за время отпуска смогла подтянуть знание языка до довольно хорошего уровня.
И тут Виктор снова заговорил.
— Хороший стимул для тебя выучить этот язык, верно? Я вижу, что твои глаза горят от любопытства и желания понять, что же я говорю. Скорее бы уже истек положенный срок, чтобы узнать, беременна ты или нет. Этот вопрос не дает мне спать по ночам. По ночам я глажу твой живот и разговариваю с тем или той, кого там, возможно, еще и нет, рассказывая о том, как я жду этого будущего человека. Не хочу казаться безумным, поэтому делаю так, только когда ты спишь. Я так хочу от тебя детей, Лер. Не меньше троих, ты поняла? И если в этот раз у нас ничего не получилось, в следующий раз придется тебя соблазнить так сильно, чтобы ты вновь забыла о защите… на неделю — другую.
Ну, все. Не выдержала. Ответила Виктору на китайском.
— Вик, все получилось. И на будущее, языки я быстро учу, у меня к ним предрасположенность.
Гайне молчит долго. Терпеливо жду, наслаждаюсь ситуацией. Душа поет. Я любима. Виктор хочет ребенка так же сильно, как и я. Разве может быть лучше?
— Ты все поняла, что я сейчас сказал?
— Угу, — важно киваю я. Тянет похихикать, но пока я сдерживаюсь, пытаясь навсегда запомнить этот момент, когда Виктор ошеломлен и смущен, и тут до мужчины доходит:
— Ты беременна?! — Виктор вскочил со своего места. — Это точно? — такой счастливой широкой улыбки я еще никогда не видела на лице Гайне.
— Ну, я сегодня сделала тест, даже не один, и все положительные. Хочешь покажу? Я с собой захватила.
Вик нагнулся, подхватил меня, вытаскивая из кресла, и закружил по салону.
— Лера, спасибо!
— Ну, тут не только меня одну надо благодарить, — со смехом заметила я. — Ты тоже участвовал в данном процессе и старался так, что я бы удивилась, если после тех сверхактивных дней я бы не забеременела.
Гайне вдруг поставил меня на пол и нахмурился.
— Так, надо было сказать мне раньше. Тебе нужно показаться врачу. Да и перелеты, кажется, не рекомендуются.
Ну, началось. Я хмыкнула про себя. И кто‑то еще думает, что я плохо знаю Виктора?
На острова мы все же прилетели, хотя Вик чуть не повернул самолет обратно. Пришлось проявить все свое обаяние, чтобы отвлечь Гайне, и изрядную выносливость, чтобы утомить и занять мысли кое — чем другим помимо будущих детей, хотя поначалу Виктор вообще опасался заниматься со мной хоть чем‑то интимным. Однако сразу из аэропорта мы первым делом съездили в больницу, где местный врач подтвердил, что я нахожусь в интересном положении, все в порядке и летать мне пока разрешено.
Вскоре мы уже приехали на снятую Виктором виллу. Место, куда привез меня Гайне, мне безумно понравилось. Белоснежный песок, яркое лазурное море, густая изумрудная тропическая зелень и почти полное уединение — персонал виллы появляется в определенное время, и при желании с ним можно вообще не пересекаться. Что еще нужно влюбленным?
Вечером, когда мы сидели на шезлонгах и любовались потрясающим красочным закатом, Вик вдруг спросил у меня:
— Давай здесь поженимся? Только ты и я. Никаких родственников и друзей. Я все устрою. Тебе только платье нужно будет выбрать.
