– Хильдегарда что‑то бормочет о падении ангелов. Не могу понять, пророчество это или припадок. Или пророчество во время припадка. В остальном все по‑прежнему.
– Она об этом давно вещает. Ну, после нью‑вавилонской войны между нефилим и месопотамскими демонами десяток‑другой низринутых ангелов меня не удивят. А как дела в целом?
– Начнем с незначительного. Запустили в массовое производство консервированную просфору и одноразовые планшеты с записью службы. Есть более продвинутый вариант, где ее ведет Ваше Святейшество, и подешевле, с провинциальными священниками. Теперь верующие смогут причаститься даже вдали от храмов. Планируем даже создать просфору для космонавтов.
– Вот этого не стоит. Кто их знает, в какой космический ад они залетят. Что еще нового?
– Я считаю, падре, вам стоит все увидеть собственными глазами.
Пий и София покинули кабинет, спустились на первый этаж и вышли на задний двор резиденции. Это пространство было отдано в распоряжение Софии около месяца назад. Раньше здесь была обширная лужайка, где Его Святейшество временами устраивал встречи на открытом воздухе с кардиналами, епископами и членами Ордена Праведников. Папе в то время нравилась атмосфера провинциальных ярмарок, напоминавшая ему о далекой юности, но со временем Пий к ней, как и ко многому другому, охладел.
Теперь здесь располагалось кладбище. Все пространство занимали ряды надгробных плит. Впрочем, могильные холмики были только перед ближними. «Здесь покоится демон Филотанус, подстрекавший людей к разврату», – прочитал Папа на одной из них. «Здесь похоронен демон Залпас, вдохновитель войн», – гласила другая.
– Наше первое пополнение, – с гордостью сказала София, – а со временем мы заполним все могилы. Включая самого Люцифера.
– Хорошая концепция, – похвалил Пий, – наглядно демонстрирует успехи и стимулирует.
– Взята из легенд о рыцарях Круглого стола. Я считаю, они в целом неплохой пример для подражания для борцов со злом.
– Да‑да, – согласился Папа, – конечно, я читал всякое в первоисточниках тех времен. Но, к счастью, большая из них надежно укрыта от любопытных глаз в наших и ватиканских архивах.
4
На сегодняшнем совете Союза Праведников их собралось шестеро. Говорить планировали, как обычно, о борьбе с силами Ада. Все расположились у края длинного стола, стоявшего в огромном освещенном свечами и факелами конференц‑зале, стены которого украшали шедевры лучших церковных живописцев. Вообще‑то состав совета был вдвое больше, но пятеро уехали отдыхать и делиться опытом с коллегами на теологическую конференцию в Оптину Пустынь, а бедняга Мартиниан впал в кататонию. Совещанием это было назвать сложно, каждый был на своей волне. Что, впрочем, было делом обычным.
– Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои, – монотонно твердил, раскачиваясь на стуле, косматый толстяк Павсилип.
– Не вижу проблемы, – не обращая на это никакого внимания, вел речь сухощавый надменный Нестор, – демоны и демоны. Я не так давно поверг содомита Лия, повергну и их. А он ведь силен был. Но кто идет в бой с именем Христа на устах, тот всегда победит. Кстати, кто вы все такие? – окинул он взором собравшихся. Из‑за неврологического заболевания у него уже лет двадцать как напрочь отсутствовала краткосрочная память. Порой, глядя на себя в зеркало, бедняга не мог понять, как он так быстро постарел.
«Я осознаю, что эти люди больные. Но это не отменяет их святости», – именно с этими словами София подавала в свое время Пию список на утверждение. Она лично отбирала каждого из членов совета, выбирая из множества кандидатов, ранее отобранных при изучении отчетов агентов. При этом София не ориентировалась на достижения. Хорошо выполнять свою работу требовалось от ее подчиненных. А от советников она ожидала откровения.
– Я предлагаю прислушаться к тому, что говорит святой отец Сильвестр. Бог наш не хочет, чтобы кто‑нибудь обращался к Нему, будучи принужден к этому; а кто по своему расположению и с добрым намерением приступает к Нему, тому он благоволит и милостиво его принимает. Золотые слова. Надеюсь, никто из вас с ним не будет спорить. – Высказался шизофреник Лазарь.
– Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки. Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки, – тихо бормотал между тем Павсилип, не обращая внимания на струйки стекающей по бороде слюны.
– А что говорит отец Сильвестр о нашей битве? – поинтересовалась София.
– Да не открываются двери сии до дня второго пришествия Христова! – ответил Лазарь.
– То есть, он планирует запереть Сатану и его приспешников?
– Да, конечно, ты что, совсем тупая?!
– Прислушайтесь! – воскликнул, вставая, благообразный Исихий, и принялся петь, словно бы подпевая. – Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него . Голос‑то какой прекрасный! Слышите? – естественно, никто, за исключением страдающего от повреждения височных долей мозга Исихия, не слышал ничего, кроме фальшивого фальцета последнего. Но София ободряюще кивнула.
«Рациональный ум – легкая добыча для Сатаны. Бога не интересует наше мышление, он заботится о нашей душе. Дьявол устраивает ловушки для разума», – так говорила она папе, отстаивая свой вариант состава руководства Союза. Тот, впрочем, с ней особо не спорил. Он вообще мало обращал внимания на ее доклад, увлекшись дискуссией на форуме алхимиков. И, как обычно, подписал все без вопросов. С одной стороны такая сговорчивость верховного начальства была Софии на руку. С другой – хотелось бы немного больше реальной помощи. Но ничего, главное – ресурсы, а уж распорядиться ими она сумеет.
До этого молчавшая Хильдегарда вдруг заговорила:
– Как любопытство сгубило кошку, так сгубит оно и Люцифера. Выведя силы ада на поверхность, он подставил их под удар. Сонмы ангелов отдадут свои жизни, обратившись в пламя Господне, и обрушатся на силы Тьмы, уничтожив их подобно Содому и Гоморре.
Пожалуй, помимо самой Софии, Хильдегарда здесь была единственной, у кого не было серьезных психических или неврологических расстройств. Правда, она периодически страдала от галлюцинаций, вызванных сильными мигренями, и принимала их за откровения. Что это было на самом деле? Видения от Господа или плоды ее мистически настроенного сознания? София предпочитала верить в первое.
5
Винсент решил нанести визит вежливости в районную церквушку. Как он выяснил, общаясь с завсегдатаями местных баров, тамошний проповедник – отец Алехандро – слыл личностью крайне неоднозначной. Основу его проповедей составляли его собственные сны. Алехандро считал, что, используя собственное подсознание, человек может установить непосредственную связь с Богом. Он учил прихожан записывать свои сны и анализировать
