Владимир Путин хотел, чтобы Россия процветала благодаря глобальному турне по развитию нефтяной экономики, как никому другому, но продажа нефти и газа в Европу, за исключением этого, является экономическим затвором. В 2008 году резервный фонд был создан в случае волатильности рынка по ценам на нефть. Россия почти исчерпала этот фонд, впоследствии подключившись к бюджету социальных услуг. Следовательно, к 2016 году российская экономика составляла половину от штата Калифорния, и падение цен на нефть действительно повредило социальному и инфраструктурному секторам экономики. Не помогло то, что Россия осталась одной из самых коррумпированных стран мира. Согласно Индексу коррупции Transparency International за 2017 год, Россия заняла 135-е место из 180 стран со счетом 29 из диапазона от 0 до 100 (при значении 0 не было коррупции). Беззаконие и коррупция в клептократии - это то, что способствовало слабой вере в российскую экономику и инвестиции.
Сегодня есть российские миллиардеры стоимостью в десятки миллиардов долларов каждый. Такие отрасли, как нефть и природный газ, телевизионные СМИ и газеты, а также добыча урана или судостроение, были разделены и со временем попали в руки ближайших союзников Владимира Путина. Технически, все в России так или иначе пришли бы работать на них.
ВОЕННЫЙ БЫЛ также был бы шагом к великой России. Путин всегда был откровенным критиком НАТО, но он был особенно обеспокоен его экспансией в постсоветские страны Балтии. В январе 2016 года Путин подписал Стратегию национальной безопасности, политику, которая изменила положение российской национальной безопасности с позиции наблюдения на более конфронтационную позицию. Политический список Путина - это список жалоб, которые он высказал против Запада и США, в частности: «активизация военной деятельности стран-членов», «дальнейшее расширение альянса» и «перемещение военной инфраструктуры ближе к границам России». 2 Он объявил США и НАТО главной «угрозой национальной безопасности» Российской Федерации.
Ключевым компонентом стратегии восстановления путинской России на видном месте было перевооружение вооруженных сил. Советские вооруженные силы были примечательны по двум причинам: во-первых, оборудование, особенно танки, были жесткими, но нецелесообразными для выживания или комфорта их операторов. Российские танки и грузовики тестировались в прокси-сражениях времен холодной войны, но продавались только на самых дешевых рынках. Качество самолетов советской эпохи было низким по сравнению с НАТО. Подводные лодки были хорошими, но технологические преимущества на Западе сделали их последним выбором для других военно-морских сил. Помимо повсеместного оружия АК-47 и ракетной пусковой установки РПГ-7, российские продажи ограничивались ремонтом и поставками боеприпасов. После распада Советского Союза Россия приступила к полной модернизации качественного и экономически эффективного вооружения. Путин завоевал доверие в борьбе с терроризмом, приняв неудавшийся конфликт в Чечне. Несмотря на то, что они были названы «контртеррористическими и противоповстанческими» операциями, 3 Путин предоставил министерству обороны право свободно убивать, кого им угодно. Российские военные получили свободу действий, чтобы безнаказанно бомбить, ракеты и уничтожать чеченские города. Это не были хирургические операции по американской модели, это была массивная наземная и воздушная война в пределах ее границ по образцу нацистов, осаждающих Сталинград во время Второй мировой войны. Эта тактика, хотя и была жестокой, работала ценой многих жизней. Тем не менее Путин и его генералы поставили Чечню на колени в начале 2000-х годов и заставили население России, граничащее с Чечней и Ингушетией, чувствовать себя более защищенными от террористических атак. Их любимые военные, с помощью государственного телевидения, спасли лицо после катастрофической резни в Беслане и захвата террористами театра в Москве, где погибли почти все заложники.
После резни в Беслане и катастрофы на подводной лодке "Курск" Путин и его кабинет хотели "модернизировать" российские вооруженные силы, что означало новое оружие для замены советских артефактов и политику, которая будет противостоять силам НАТО, и получить представление о том, что Москва снова стала мировой державой высшего уровня5. Кремль провел последние два десятилетия, пытаясь модернизировать российские вооруженные силы от устаревшей советской модели до модели с качественным преимуществом перед западными силами. Россия хочет быть признанной в качестве глобальной военной державы еще раз и действительно сумела уйти от устаревшей военной политики и структуры, но по-прежнему не может быть глобальной силой, как это было в период расцвета Варшавского договора. Она сконцентрировалась на том, чтобы пройти путь от пугающей региональной державы до попыток силового проектирования в американском стиле на Ближнем Востоке. Эта модернизация развивается, и желаемое восприятие начали набирать обороты. Помогло то, что Кремль продолжал наносить удары выше своего веса в Сирии, но, за исключением их авиации, они не изменили свою цель для военной мощи. Но Москва, конечно, постаралась. В Средиземноморье Башар Асад в Сирии использовал военную силу, чтобы напрячь свои мускулы, нанося удары крылатыми ракетами и баллистическим оружием изнутри России, чтобы нанести удар по террористам ИГИЛ и революционным целям против Асада в Ираке и Сирии.
Региональный военный прогресс в Грузии в 2008 году позволил российским силам показать, что они могут захватить территорию и противостоять международному осуждению. В то время как аннексия Южной Осетии и Абхазии показала грубую силу российской власти, поздняя аннексия Крыма в 2014 году продемонстрировала новую форму российской войны - гибридную войну6. Гибридная война - это стратегия Кремля по использованию комбинации оперативных методов, таких как жесткий оружие, кинетические бои, рейды спецопераций без опознавательных знаков, скрытый шпионаж и необузданные кибервойны. Они провели боевые испытания против Украины вместе с легким присутствием спецопераций, чтобы начать возможные операции по захвату полуострова Крым. Более грандиозной целью Москвы был полный крах проевропейского киевского правительства, но пока гибридная война (пропагандистские разработки, спецоперации, кибервойны и обычные военные силы) показала, что у российских военных есть рецепт успеха в региональных конфликтах.
Однако это небольшие успехи. Россия показала в Грузии и Украине, что она может захватить территории, на которых она разместила активы и имеет давние исторические связи. Что еще предстоит проверить, так это готовность Москвы взять и удержать целую страну, в которой есть доля НАТО, например, одну из стран Балтии. Нет никаких признаков того, что Москва может сделать это успешно или у нее есть стратегическая готовность проверить аппетит западных военных на открытый конфликт.
Нельзя сказать, что Россия научилась за последние годы интегрировать управление и контроль, разведку и наблюдение, а также использовать высокоточное оружие. Москва узнала от западных военных, особенно Соединенных Штатов, о том, что беспилотные летательные аппараты являются боевым мультипликатором высшего порядка и пытаются имитировать то, что мы сделали. Чем больше Кремль может извлечь уроки из первоначального
