— Эй! — свист в спину. — Ну-ка замри!
Вот блин! Я хотела сорваться на бег, но едва не поскользнулась на льду. Толчок в бок. Они рядом. Один здоровила толкнул меня в бедро, другой поймал за руку и крепко её сжал. Крутанул вокруг своей оси, будто тряпичную куклу, и зарычал в лицо:
— Где твой папочка? Когда уже бабло отвалит обещанное? Нас наняли вам в качестве напоминалочки...
Ну только этого ещё не хватало! Мы нарвались на бандитов. Чудесно. Хотя такое должно было рано или поздно случиться. Вот и настал момент истины. Страх острыми иголками воткнулся в нервы. От мерзавцев несёт табаком и ненавистью. Меня тошнит от этого смарда. Так, глубокий вдох! Главное – не дрожать, не показывать им свой страх и общаться со страшилами вежливо.
— Скоро. Скоро всё заплатим. Отпустите меня, мне больно. Мы найдем деньги. Пока у нас нет.
Один из них, тот, что был покрупнее, резко меня встряхнул. И оба нависли надо мной, как две гиены над забившимся в угол кроликом. Небритые, здоровенные невежи. Я уже не слушала их грязные угрозы, оглохла от стука собственного сердца в ушах и задрожала ещё больше, когда увидела, как они синхронно начали пилить меня взглядами. Мне эти намёки в диких глазах бандюганов отнюдь не понравились.
Усмехнувшись, один из них вдруг резко схватил меня за подбородок, я тихонько взвизгнула, он сильнее надавил на него пальцами, демонстрируя мне свою власть и превосходство.
— А может, ты рассчитаешься? Ты красотка.
— Что скажешь? — поддержал второй урод, и его мерзкая грабля вцепилась в моё бедро. — Как в сопливой мелодрамке или в романе, где героиня жертвует своим телом. Пх-ха! Обслужишь нас двоих, детка? И мы отсрочим долг настолько, насколько ты будешь стараться. Да-а, ты хорошенькая!
Мамочки! Глаза быстро увлажнились слезами. Как назло, никого поблизости нет. Что делать? Кричать? А если своим криком ещё больше их разозлю? Двинут по голове, в машину затолкают, никто не поможет.
— П-пожалуйста… Не надо, — я отчаянно глядела в их безумные глазищи, умоляя о пощаде. Но они лишь причиняли мне боль, лапали меня, насмехались, унижали.
Я не знаю, что было бы дальше. Может, папа бы спас ситуацию? Может, кто-то из прохожих вмешался бы, а может...
— А может, я с вами рассчитаюсь? — я услышала знакомый грозный бас позади себя и почувствовала, как моя душа вновь ожила, а по венам хлынула радость.
— А ты еще кто? — меня отпустили.
— Я твой кошмар!
Бах! Хруст. Один из вышибал попятился назад, зажал нос руками, выругался и свалился спиной на асфальт.
— Ах, ты ж тварюга! — второй хотел дать сдачи, но сдача досталась ему в виде четкого удара в нос.
— Мля-я-ять! — завыли негодяи в унисон, корчась от боли на асфальте.
От потрясения у меня закружилась голова, вопль восторга застрял где-то в горле. Ничего себе! Чтобы «уложить» двоих амбалов, хватило всего двух ударов! Боже, Волк, ты реально страшный человек. Сколько же в тебе мощи? Наверное, хватит, чтобы снабдить электричеством целый мегалополис.
— Опять ты-ы-ы, Ника, ходишь одна?! — мурашки от этого грозного рыка волнами хлынули по спине.
ГЛАВА 21
— Ну так, — пытаюсь не корчить из себя страдалицу, — немного приболела. Горло болит, слабость. Сейчас уже лучше.
— Давай прогуляемся? Погода вроде ничего, потеплело. Чай в кафешке попьём, поболтаем?
Наташка права. Надо вытаскивать меня на воздух, не то превращусь в пещерного человека. Бледная, как мумия, с синяками под глазами. Ну прям персонаж из фильма «Ходячие мертвецы».
— Давай. Встречаемся через два часа в «Шоколаднице».
— Отлично! Чао-какао, — чмок в трубку.
Бросив телефон на стол, я побежала в ванную наводить марафет. Через час села в маршрутку и поехала на встречу с Натали лакомиться тортиками. Обожаю! Сладости — моя слабость.
— Привет, дорогая! — Наташа встретила меня у входа в кафе лёгким поцелуем в щёчку. — Идём скорей, — потащила внутрь здания.
Какое странное ощущение… Ледяные мурашки по коже. Неужели я и правда заболела? Меня знобит. Трогаю лоб. Температуры вроде нет.
— Нат, я горячая? — спросила подругу. Взяла её руку и положила на свой лоб.
— Не-а, нормальная вроде. А что, опять плохо?
— Не пойму, — пожимаю плечами. — Неважно себя чувствую.
— Сейчас выпьем чаю, и тебе полегчает, — оптимистично выдала Натали, сажая меня на мягкий диван напротив окна с видом на город. Сделав заказ, мы приступили к общению. Меня немного отпустило. Но всё равно потряхивало. Правда, уже меньше.
Ната рассказала мне о своих планах на будущее, о том, какое она платье хочет себе заказать на свадьбу, сообщила, что они с будущим супругом Витей уже потихоньку приступают к планированию беременности: сдают анализы, бегают по врачам, практикуют правильное питание.
Ох, как же это мило! Я тоже в будущем очень хочу стать мамой. Однако наша увлекательная беседа прервалась грозным окликом Наташи:
— Кто это?
— А?
— Ну тот парень снаружи кафе? Знаешь его? — подруга кивнула в сторону одинокой габаритной фигуры, что застыла, словно монумент, в десяти метрах от заведения.
Вот чёрт!
Глянув в окно, я… увидела Волкана. Он припарковался на своём железном динозавре прямо напротив кафе. Прижался попой к капоту, скрестил твердые, как цемент, бицепсы на груди, и нагло сверлил меня взглядом через стекло заведения. МЕНЯ! Он пялился лишь на меня! И не моргал.
Что-о-о? С ума сойти! Невероятно!
Ага! Вот теперь всё ясно! Вот откуда взялся дурацкий озноб. Это так моё тело реагирует на присутствие араба, на то, как двуногий гад сверлит меня своими ядовитыми углями. Да что ж такое в конце концов! Он что, меня преследует? Не смешно уже. Ни капли. А страшно. Я в шоке. Вдруг Волкан и правда маньяк?
Я почувствовала, как по щекам пополз холод. А потом и жар. Одновременно. Пальцы затряслись на кружке. Из-за встряски ароматная жидкость задрожала вместе с чашкой, расплескалась и попала на рукав свитера.
— А это, милая, моё персональное наказание! — я судорожно сделала глоток горячего напитка. — Похоже, он меня преследует. Наверное, планирует убить. Вот только пока ещё не решил как. За то, что у нас с ним случился небольшой инцидент, в котором я унизила его грёбанное эго.
— Слушай, вот негодяй! Хотя красавчик тот ещё, — Наташа рассмотрела гада внимательней. Игриво присвистнула, выдав свой диагноз после оценки объекта. — М-м-м, хорош собой!
