Вернулась в спальню супруга и вновь легла в кровать. На самый краешек. И опять ничего не происходит. Рикер все также в своем компьютере. Мне сон больше не идет. Я тревожно ворочаюсь и тяжело вздыхаю в ожидании своей участи.
— Миа, спи уже. Не собираюсь я тебя трогать, — послышалось слегка раздраженное от мужа.
Во мне неожиданно проснулось нестерпимое любопытство.
— Зачем мне тогда вместе с Вами спать?
— Потому что отныне мы муж и жена, — еще более раздраженно буркнул супруг.
Мне логика мужа осталась неясна. А до этого мы кем были? Но, похоже, пока лучше оставить эту тему, Рикера она действительно раздражает.
— А почему Вы сами не спите?
— Бессонница.
— Могу порекомендовать хорошее средство, — успокоительное на меня, видимо, все еще продолжает действовать, раз мне удается вести какой-то диалог с мужем.
— Не поможет. У меня это уже довольно давно. Можно сказать, это особый вид болезни. Однако пары часов сна под утро мне достаточно для нормальной жизнедеятельности организма.
— Почему Вы мне все это рассказываете? — это и, правда, довольно личные подробности, фактически Рикер рассказал мне о своей слабости.
— Потому что ты и так об этом узнаешь. Я же сказал, теперь мы спим вместе. Это не обсуждается.
— Что, каждую ночь?
— Если у меня не будет неотложной работы, то да. Тебя что-то смущает?
Все.
— У Вас же вроде как много поклонниц. И любовницы наверняка есть. Они не будут против?
Муж смерил меня долгим тяжелым взглядом. Свет от экрана компьютера позволял хорошо видеть его лицо.
— Не будут.
— Если Вы это сейчас специально ради меня говорите, то я как раз не против того чтобы у Вас еще кто-то был. Даже наоборот. Я за свободные отношения, — заявление о том, что я, по всей видимости, стану единственной женщиной в жизни мужа, расстроило. То есть по факту он действительно потребует спать с ним постоянно. Зачем? В Союзе все придерживаются довольно вольных взглядов на отношения. Постоянные долгие браки людьми не приветствуются. Отчасти это и способствовало введению закона об отборе пар. Правительству необходимо для чего-то увеличивать количество семейных ячеек общества. Правда, в подобном браке, супруги не считали себя обязанными хранить друг другу верность.
Рикер усмехнулся.
— Не сомневаюсь. Однако всю оставшуюся жизнь тебе придется терпеть меня одного.
Перспектива откровенно ужаснула. Запинаясь, спросила.
— Почему? Разве по окончании года мы не разведемся?
— Нет. В принципе, твоя кандидатура, как я успел осознать, почти полностью меня устраивает. Если не считать твоего юношеского максимализма и попытки побега, кого-то лучше я на этом корабле точно не найду.
Вскочила с кровати.
— Я не хочу! Супруг как-то устало, но не терпящим возражения голосом произнес.
— Ложись в кровать.
— Нет.
— Тогда придется мне тебя уложить, но в таком случае разговорами и сном я не ограничусь.
Перспектива устрашила. Вернулась в постель. Рикер продолжил говорить.
— Я знаю, что у тебя в жизни другие цели и планы, и не скажу, что против. Можешь реализовывать себя. В этом я готов всячески помогать. Однако отпускать тебя от себя не намерен. Так что если ты хотела по истечении года развестись и выскочить замуж за кого-то еще, кстати, количество поклонников у тебя с каждым днем становится все больше, можешь не рассчитывать.
— Вы не сможете меня заставить не писать заявление на расторжения брака, — произнесла вроде убежденно, но сама себе не верю. Видимо, супруг тоже.
— К концу года посмотрим.
Решила попробовать говорить откровенно. Теперь мне не нужно было изображать из себя кого-то еще.
— Вы мне неприятны, — и это мягко сказано. — Я не хочу иметь с Вами никаких отношений.
— Сочувствую, — в глазах Рикера была холодная решимость и непреклонность. — Но отношения будут. Ты можешь пытаться сопротивляться и не принимать данный факт, и только хуже себе этим сделаешь. Я осознаю, что во многом на тебя давлю. Твоя ненависть и неприязнь мне не нужна, поэтому, по мере сил, постараюсь это исправить, однако по всему вышесказанному будет только так. Полноценный брак, включающий в себя, не кривись, регулярные интимные отношения.
— Я никогда не перестану испытывать к Вам неприязнь.
Рикер не стал высокомерно улыбаться и дразнить. Снова отвернулся к своему компьютеру.
— Время покажет.
Сна больше вообще не было. Хотелось банально расплакаться. Я пыталась переварить все сказанное. Ну как же так? Наконец не выдержала, и задала еще вопрос.
— Почему Вы решили, что именно я подхожу на роль жены?
— Этому способствовало множество факторов. Для тебя сейчас это уже не имеет значения. Резко начав вести себя по-другому, ты меня не переубедишь, — правильно понял подоплеку моего вопроса Рикер.
— Для чего Вам вообще жена? Почему недостаточно любовниц и всеобщего женского обожания?
Супруг развеселился.
— Мне этого никогда и не было нужно. Может в юношеские годы повышенное женское внимание и забавляло, поднимая самооценку, но я давно вышел из этого возраста. Однако до недавних пор наши дамы скорее отпугивали, нежели привлекали меня в качестве избранниц. Ты видела отношения между моим другом Томасом и его женой? В идеале я бы хотел такие же.
Презрительно фыркнула.
— У Вас таких точно не будет, — сказала, и испугалась, потому что Рикер после моих слов выключил свой любимый компьютер, убрав его на тумбочку.
Мне его действия не понравились. Для чего ему освобождать руки? Попыталась вскочить, но не успела. Супруг сцапал, притянув к себе. На меня опять накатила паника, хотя и не такая сильная как вечером.
— Не надо! Не трогайте! Прошу! — забилась в сильных руках.
— Тише. Я же сказал, что не буду с тебя этой ночью ничего требовать. Лично я собираюсь попробовать поспать. И не елозь. Этим ты меня только дразнишь.
Рикер прижал к своей груди еще крепче. Я застыла, опасаясь, лишний раз пошевелиться. Супруг потерся щекой о мои волосы, губы его скользнули по виску. Напряжение в моем теле, казалось, достигла пика.
— Знаешь, ты очень понравилась моему отцу. Особенно твоя выходка с побегом. Ему нравятся необычные, оригинальные личности. Наш брак он одобрил. Хотя изначально пытался настоять на договорном. По расчету. С той самой Катрин Норвейг. Уверен, тебя он планировал любой ценой устранить. А познакомившись с тобой, поменял мнение. Теперь он тоже считает, что ты наилучшая для меня пара.
Какое счастье! Сильно зажмурилась, сжавшись в комок. Я не смирюсь. Пусть даже не надеется. Рикер, по всей видимости, выпускать меня не собирался. Став, ко всему прочему, размеренно гладить меня голове. Я так точно не усну. Буду теперь на пару с супругом мучиться бессонницей.
Минута проходила за минутой. Отчего-то напряжение стало уходить из тела. Монотонный ритм, с которым меня гладили по голове, как заметила, был соразмерен спокойному, все замедляющемуся дыханию супруга. Последней мыслью, перед тем как уснуть, было то, что мне все это напоминает технику гипноза.
Проснулась от ставшей уже привычной вибрации своего компьютера. Только не на руке. Я сначала не поняла где, а потом нащупала его под подушкой. Открыла глаза. Огляделась. Я все также находилась в комнате Рикера. Хозяина в спальне не было. Свой компьютер я сюда точно не брала. Значит, позаботился супруг. Чтобы ему пусто было. Чувствовала себя до противного прекрасно. Бодрая и свежая. Будто несколько дней отсыпалась. Ради эксперимента попыталась погрустить. И не вышло. Отрицательные эмоции будто отрезало. Меня это неожиданно взбесило. Ничего точно утверждать не могу, но такая резкая перемена в настроении слишком подозрительна. А вот злость мне понравилась. Она буквально забурлила в крови, приводя тело в движение. Я ощущала в себе огромное количество энергии, которую надо было выплеснуть в действие.
Когда вышла из спальни Рикера, буквально нос к носу столкнулась с Персивалем. Видимо, окинув мою фигуру с всклокоченными волосами взглядом, он сделал какие-то выводы, потому что одобрительно и радостно заулыбался.
