Степи же излюбленное место жительства кочевников орков. Могучих воинов, простых и доверчивых, надёжных и верных товарищей, в голове которых не помещаются мысли о коварстве и предательстве большинства обитателей населённого мира. Чем и пользуются бесстыдные и беспринципные деятели, сманивая молодёжь добычей в боевые походы под подходящие высокие лозунги.
Заселён Харм достаточно плотно. Население представлено здесь всеми видами разумных существ обитающих в мире, веху первенства по количеству, но, увы, не по качеству в нём держит раса людей, разных наций и народностей. Эльфы, орки и гномы на просторах материка создали собственные государства, хотя назвать государством обитель орков и гоблов (в простонародье гоблинов) довольно трудно, скорее всего, это огромные родовые общины, тесно переплетённые родственными связями, давней враждой и общностью интересов.
Постоянные выяснения отношений между государствами, кланами, конфликты между благородными, разборки светлых и тёмных эльфов, приверженцев учения святого прихода и поборников тьмы, посильное втягивание в эти конфликты остального населения материка приводит к беспрерывным боестолкновениям и войнам, что ведутся на воде и на суше, в воздухе и под землёй. Воюют все против всех, с наслаждением режут друг друга, бросая вызов на поединок за косой взгляд, неосторожное слово, да мало ли можно найти прекрасных поводов. Резня прерывается ненадолго, только на восполнение потерь, залечивание ран, ремонт и восстановление разрушенных замков, а так же сбор под свои знамёна огромного числа воинов со всего мира вне зависимости от расы, цвета кожи и веры исповедания.
По Кервину снуют дельцы всех мастей, за небольшие деньги и кучу обещаний (бесплатно раздаваемые любому желающему) заманивают любителей приключений, (кто хоть как-то может держать меч или представляет, как им пользоваться), наниматься в боевые отряды кланов, шайки благородных разного рода, дружины королей и других достойных. При этом эти весьма “уважаемые” граждане не делают различий ни перед кем, им все равно кто перед ними находится, мужчина или женщина, почти еще ребенок или давно уже старик. Главное обеспечить ненасытное горло бога войны достойным мясом со свежей кровью. Надо сказать честно, отбоя от желающих проливать свою, а лучше чужую кровь за деньги, увы, не становится меньше, заработок на первый взгляд легкий, а при определённом везении и довольно ощутимый. И течёт нескончаемым потокам востребованное “мясо войны”, со всех уголков обжитого мира. Любой благородный, или тот, кто пытается им казаться или стать, старается окружить себя воинами (продающими свою верность и меч тем, кто больше заплатит), сколачивает дружины (банды, шайки или товарищества) большие или малые в зависимости от сил, желания, возможностей и амбиций. Отряды под предводительством вожаков, будь это благородный сэр, мечтающий подчинить своей воли соседа, такого же, как и он сам, простолюдин мечтающий стать благородным, северный орк или могучий варвар в глазах которых постоянно горит жажда сражений и наживы, да кто угодно у кого хватило ума и сил, с завидным упорством разоряют благодатные земли, перераспределяя между собой всё, до чего сумеют дотянуться, захватить и удержать.
Всё имеет свою цену, за всё можно и нужно поиметь деньгу: рабы, наложницы, ценные пленники за которых дают выкуп, замки, если конечно останутся более или менее целыми, припасы, продукты, да всё что угодно, главное, чтобы можно было это продать. На фоне кажущейся вакханалии, истерии присутствует и наличие благородства, забота о чести и достоинстве, милосердие, добропорядочность, отзывчивость и богобоязнь.
Простолюдины мечтают возвыситься, рабы, а их не мало встрою благородных воителей, хотят обрести свободу, благородные делают все, что бы захватить земли соседа и его замок и тем самым расширить свои владения, лорды решают свои проблемы, гробя разумных тысячами, столько теперь стоят их сиюминутные желания, претензии и обиды.
Воюют все, от мала до велика, не отстаёт от общего психоза и слабая половина человечества. Как сказать слабая, попробуй такое о них сказать и тут же в торец получишь слабой ручкой с большой вероятностью получить сильное сотрясение мозгов, если они у тебя конечно есть.
Сегодня у меня введение в географию этого мира, плохо, что перед глазами нет карты, сложно представлять где, что находится и о чём собственно идёт речь. Граф на удивление легко воспринял всё случившееся с ним и барон на первый взгляд тоже не слишком беспокоится о предстоящей операции. Но он разумник в какой-то степени психолог, и как бы не было в нём заложена мысль о нерушимости данного слова, возможность атаки с его стороны весьма велика. Напряжён и бобик он явно улавливает со стороны мага враждебный настрой и ждёт момент атаки. Решится или нет барон на прорыв, ведь явно понимает, что шансов на успех у него практически нет. Ждать, смысла нет.
– Хэрн, Смит – по мысленной связи обратился я к своим, по сути, рабам – немедленно наденьте на барона ошейник, иначе он нас атакует. И не смотри Хэрн, что он смеётся, внутренне он напряжён до предела, и явно выжидает подходящий момент для атаки. Смит, отвлеки барона – это в его же интересах. Бобик постарайся поглотить возможное применение плетение. Внимание! Начали!
Мартин так ничего и не понял, когда Смит прижал к полу мага, воспользовавшись тем, что тот прислонился к нему и попытался сказать что-то ему на ухо. Я не успел моргнуть глазом как Хэрн сидел на плечах барона и уже застёгивал на шее у того ошейник. Неплохо сработали.
– Мартин, вот к чему может привести твоя доверчивость. Твой визави, которого ты должен был охранять только, что чуть не убил тебя и нас за компанию, так что долг жизни Хэрн тебе вернул, да и Смит тебе больше ничего не должен. А теперь в темпе берите это тело на руки и бегом несите его на алтарь. А я пока ещё немного подкреплюсь перед операцией.
Последующие события прошли как в тумане. Помню, что плёл заклинания, точно помню, что выкачивал сквозь боль из себя последние свои резервы силы пытаясь втиснуть плетение подчинения в плоть барона, на что тот яростно сопротивлялся, пока Мартин не отвлёк его внимание ударом кулака по голове. Под конец операции бобик взял происходящие в свои руки, а я медленно угасал, снова теряя сознание. Да-а, чувствую, убийство гвардейцев мне бы дешевле обошлось, причём намного. И не понятно толи мне жаль стало упущенных навыков толи гордость за самого себя, меня обуяла, что не поддался меркантильным интересам, а решил проблему пусть и трудным, но надеюсь верным способом, и главное, напрасно не обагрил свои руки кровью. А теперь спать, не теряем сознание, а просто засыпаем от усталости. До завтра. Бай!!!
Глава 11 Я вторые сутки не могу подняться с постели. Всё-таки надорвался. Днём отлёживаюсь у костра, под неустанным контролем Хэрна и Дэйва барона де Жэлье, а вечером на всю ночь меня относят к бобику на алтарь. Как я понял, на алтаре я подзаряжаюсь. Ввиду отсутствия (некоторые индивидуумы по пьяни сняли) своего рода предохранителя я практически до конца вкладываюсь при применении в каждое плетение, и энергии, силы и манны под вечер у меня практически не остаётся. А маленький организм самостоятельно восполнить потребность в манне и силе не в состоянии. Вот и заряжаюсь. Да и камни хаоса бобик приказал зарядить все, предварительно пропустив манну алтаря через себя. Но на удивление зарядка камней особой боли мне не доставила, на что бобик сказал одно слово ” Освоился” и дальше молчок. Я в последнее время часто при применении плетений высокого уровня перехожу рубеж, после которого выжить может не каждый. Я смог уже третий раз подряд вернуться обратно, переступать невидимую черту и возвращаться у меня получается с каждым разом всё легче и легче. Наряду со всеми опасностями и неудобствами из-за необходимости постоянно контролировать потоки манны и силы в себе и в окружающем пространстве заметил я и одно несомненное достоинство. Из-за постоянной работы на износ на пределе своих сил и возможностей я очень сильно прокачал колодец накопления манны, и мои способности в приложении силы возросли в несколько раз. Бобик чешет за ухом, не ожидал такого результата от своего косяка. Я превысил по силе и по накоплению манны Хэрна раза в два, а у него колодец канна, а значит очень большой. Но бобик объясняет всё очень просто, Хэрн использует плетения первого уровня, ну иногда второго, но не часто, пусть и прилагает максимально возможное количество силы. А я уже спокойно оперирую третьим и иногда четвёртым уровнями, а из-за отсутствия опыта впихиваю в них минимум манны при максимуме силы, вот отсюда и происходит моё перенапряжение. Но вмешиваться и учить меня как это делают правильно остальные, он всем запретил. Сказал, что у меня свой путь, и их лекало для меня это оковы, не позволяющие мне развиваться как магу. Что необходимо он сказал я возьму, но само применение плетений пусть останется на моё усмотрение и на моей совести. Почему пошла речь про совесть – а тёмная магия. Ведь Дакк что везли в подарок гвардейцы герцогине я у них забрал. И как выразился на вчерашней ночной пьянке бобик, я сам кую своё счастье, только вопрос, не превратится ли счастье для меня в горе всем остальным. И приплёл ” ваше тёмное владычество”!! Редиска! Раз пришёл в себя и время поджимает, то сегодня надену Дакк. И будь что будет. От моего решения все не в восторге, но спорить никто не решился. Мартин сказал, решай сам, а вот моим кровникам такой расклад явно не по душе. Ведь с моей смертью и их костлявая не за горами. Бобик и вовсе стал лаконичен. Если говорит ты после того как его активируешь, останешься самим собой, то я за тебя и беспокоиться больше не буду. А вот если я буду не я, что будет, он не сказал, а я не спрашивал. Грохнут и ежу понятно! Вставать получается с трудом, еле упросил нянек сносить меня покупаться, и оказался прав, после пары часов в бухте наплыв сил прошёл как ураган, есть захотелось страшно как, аж трясло всего, а то апатия ко всему, аппетита нет, и куда он только девался, и самое главное мясо монстра оказалось бессильно. Но это в принципе объяснимо, когда я стреляю заряженными болтами то, НЗ тоже, после определённого момента, просто бесполезно. Так и тут. Кормили меня на обед, просто, на убой, и куда только влезало в меня, даже бобик прибегал посмотреть на аттракцион “сколько в меня ещё может влезть”. У всех наших и у тех, которые теперь тоже наши, настроение приподнятое. Ввиду моего выздоровления на завтра намечен разъезд. Гвардейцы продолжат путь к герцогу ну а мы по ранее намеченному плану. Сегодня прошёл караван в нужную нам сторону. На совете решили завтра просто их догнать, а не сидеть на полянке возле рек и ждать, что боги пошлют, один раз дождались, хватит. Герцогу и герцогине сочинили письма. Герцогу граф передаст лично в руки, а его жене я положу в шкатулку вместо Дакка. Вот хохма будет, когда она ларец откроет! На случай если я сразу не приду в себя как в прочем это не раз бывало, то все вопросы обговорили сегодня. Гвардейцы забирают все вещи погибших товарищей, а деньгами и лошадьми делятся с нами ровно пополам. Палатку мы у них забираем, как и магические штучки убитых. Дейв на счёт магических кулонов защиты пытался спорить, мотивируя своё несогласие секретностью защиты гвардии императора, но я был не преклонен, парирован его доводы тем, что мы и так половину добычи отдали им и тем более такие редкие артефакты как перстни мечников, хотя стоило бы их и попридержать тем более мне перстенька так, и не досталось. На этом все разногласия были сняты мгновенно. Эти два дня я до самой ночи, сперва лёжа на одеяле, перерисовывал неизвестные плетения из книг магии Дэйва и Смита, на этом настоял Хэрн. А гвардейцы, оказавшиеся невероятно сильными мечниками экстерном учили Мартина хитрым приёмам императорской гвардейской академии. Брат, считавший себя непревзойденным мечником, мастером школы Заката, утирал слёзы стыда, не в одном учебном бою он не то, что ранить, он прикоснуться к гвардейцам не мог такой уровень у них владения клинком. Но особенно поразил своим мастерством Смит. На него можно было смотреть и любоваться, как он играет мечами бесконечно. Я так и сказал что он гений клинка, на что Смит радостно заулыбался, а Мартин сник. Вот тогда я и попросил усиленно позаниматься с ним наших новых товарищей. А потом, забрав у гвардейцев весь их не, большой запас чистой бумаги в записную книгу стилом заносил все движения Смита с мечами и быстро под рисунками строчил его пояснения к каждому приему и движению. Работали все на износ. Мартин предложил задержаться ещё хотя бы на день на, что я безапелляционно ответил отказом, напомнив, что в империи идёт война и от результатов посольства гвардейцев многое зависит. Порадовал нас с Мартином Хэрн. Он единственный смог противостоять гвардейцам, когда вышел на поединок против них с шестом. Каково было удивление Дэйва, когда через несколько мгновений после начала боя он оказался лежачим на земле причёт конец шеста Хэрна был упёрт ему в горло. Со Смитом же они разошлись в ничью. Никто не смог победить. Смит после поединка отвесил изящный поклон Хэрну и официальным тоном попросил его, если он будет в столице посетить его дом и поместье и попросил дать ему уроки владения копьём. Аналогично поступил и смущённый до неузнаваемости Дейв, при этом он заикался и сильно краснел. Непонятки в его поведении были на лицо, но с расспросами я решил повременить. Встретимся когда-нибудь, вот тогда и спрошу о таком поведении барона. Эти два дня были очень насыщенными, один я работал лёжа, остальные носились как угорелые. Хэрн каждое утро посещавший своё лесное божество пообещал перед отъездом каждому из гвардейцев подарить заготовки под копья и багеры. Я не поверил, они были так рады, что орали право как дети. Видно Хэрн и, правда не врал о высокой стоимости и чрезвычайной редкости этих деревяшек. Вообще лагуна произвела на дворян прекрасное впечатление, особенно грот, с его креслами, водопадом и очагом. Жаль, только долго балдеть там, не было ни времени не возможностей. Они были поражены, впечатлены и уходили из грота в полном восторге. Неуклонно надвигался мой последний вечер в лагуне, и от этого мне становилось очень грустно. Добавляло в пессимистическое настроение и мысль о долгой разлуке с бобиком, как оказывается, я к нему сильно привязался за эти месяцы. И не отпускала мысль о необходимости что-то решать с Дакком темной магии, я уже ближе к ночи не был столь уверен в необходимости мне его иметь, и не раз уже посещала меня мысль, а не отдать ли его герцогине. Но хомяк никакие умные мысли слушать не хотел. После ужина проинструктировал гвардейцев как себя вести с герцогом и его женой, объяснив им какие могут быть препятствия на пути к заключению мира между государствами и кому этот мир крайне не выгоден. Сбегал к бобику посидел у него с пол часа подтвердив своё твёрдое решение вживить Дакк, наполнил Хэрну чтобы завтра с утра даже если я сам не выйду из дальней спальни чтобы он забрал и передал гвардейцам шкатулку из под Дакка с письмом и не найдя себе ещё срочных дел поплёлся к своему на сегодня главному испытанию. Шкатулка необыкновенной красоты. Резная крышка, богато отделанная золотом и драгоценными камнями, в магическом плане от ларца ничего не ощущаю. Блокирует действие Дакка полностью. Я сидел на тюках, что сложили здесь в спальне хомяки в виде Хэрна и Мартина превращённой из спальни в каптёрку, и не мог я себя заставить никак открыть крышку шкатулки. Хэрн говорил, что как только её приоткрыл его, скрутил приступ страха. Рядом со шкатулкой свёрнутый листок бумаги – письмо герцогине. Наглое и весьма опасное письмецо. Как она на него отреагирует трудно сказать, но и это наглое воровство Дакка надо как-то прикрыть, а как прикрыть, правильно ещё большей наглостью. Надеюсь, я всё правильно рассчитал, и моим гвардейцам ничего не грозит. При мыслях о бароне с графом на лице застыла глупая улыбка. Как они рассматривали свои татуировки на плечах, Хэрн тоже в восторге, даже Мартин поддался этой эйфории и потребовал и себе такую. Я ему втихаря так, мол, и так ведь ты сам напрашиваешься в рабы, а по-другому я просто не могу. Хоть это его немного остудило, но боюсь что не надолго. Как он вечером отрабатывал со Смитом один очень эффективный прием, причем один из самых сложных доступных, только мастерам академии гвардии. На износ, через силу работали. Как выразился Смит визитной карточкой гвардейца первой сотни, или как у них тут это называется, не знаю, является этот приём. Весьма серьёзный аргумент в бою я вам скажу приёмчик. Движения замысловатые, но результат впечатляет. Так хватит отвлекаться от основной проблемы. Давай попробуем просто приоткрыть и посмотреть на изделие древних, или кто его сделал. Если древние по определению были за свет, нет, они были против магии хаоса, а про тёмных я что-то не слышал, чтобы они с порядком ругались. Я осторожно поднёс руку к крышке ларца, второй рукой достал чёрный кинжал. Смотри-ка, опять глаза у него горят, как и тогда когда его бобик экзаменовал. А чего он тогда глазками сейчас разгорается, да и взгляд по-прежнему преданный. Ладно, хватит канючить, и я решительно полностью откинул крышку ларца. Страха не было, радость, я испытывал радость от созерцания дорогой игрушки. С любовью взял в руки поистине произведение искусства. Жезл с чёрным камнем, совершенство – воплощённое в простоте. Как долго я любовался жезлом, не скажу, не знаю, отвлекла меня от созерцания совершенства лишь мысль о письме к герцогине. Я быстро достал из специального углубления в бархате ложа шкатулки перстень, в опустевший ларец уложил письмо, закрыл крышку и вынес его на карниз. Постоял, посмотрел на тёмное небо закрытое тучами, подышал полной грудью свежий влажный ночной воздух. Пора! Устроился на тюках как падишах, вздохнул и резким движением надел кольцо. Мягкая тьма накрыла пеленой, и перед глазами появился монстр, каких в диабло обычно рисуют. Улыбается гад. А здоровый!!!
