Жгут воды, толщиной примерно с палец, проник в замочную скважину, вытолкнув из нее ключ, и теперь шарил по косяку в явной попытке найти и отодвинуть щеколду.
Нет, ну нормально, вообще?!
Я уже хотела вызвать огненный пульсар и долбануть им по охамевшему щупальцу, но здравый смысл все-таки взял верх над эмоциями. Поэтому я просто громко выкрикнула:
– Совсем офигел?!
Кузя, который все это время прыгал у моих ног, тоже рыкнул. Грозно, но не слишком убедительно.
Щупальце замерло на миг и почти тотчас ретировалось – втянулось обратно в скважину. Я же услышала нетерпеливый шепот:
– Дашка, ну чего стоишь? Открывай уже!
Бли-ин… Дорс!
Отодвинув щеколду, я распахнула дверь и опять столбом застыла. И лишь когда парень в красной мантии шагнул навстречу, бесцеремонно оттолкнув меня от двери, и эту самую дверь захлопнув, до перепуганного мозга дошло – это все-таки водник, просто переодетый.
– Ну ты и…
– Тш-ш! – сказал блондин, прикладывая палец к губам.
Он повернулся, ловко задвинул щеколду, и только после этого выдохнул:
– Чуть не поймали.
Блин-блин-блин!
– Дорс, ты с головой дружишь или как? – возмущенно прошипела я.
Водник одарил меня широкой улыбкой и сообщил радостно:
– Иногда.
Блин! Почему я не удивлена?
– Дорс, ты… елки зеленые, ты зачем в башню сунулся?!
– А что не так? – прикинулся дурачком он.
Смолчать не смогла, просто потому что распирало от волнения и злости.
– Да все! Ты только вчера всех умыл! И ты лучше меня ваши нравы знаешь! Ты же прекрасно понимал, что здесь ждет засада! Так за каким чертом приперся?! – выпалила я на одном дыхании.
А в ответ услышала:
– Не ворчи, крошка, а то замуж не возьму.
Я онемела. Нет, Дорс не просто наглец, он… он еще и без тормозов. Совсем!
– Кстати, миленькая пижамка, – добил блондин. – Но я предпочитаю более откровенные наряды. В следующий раз, будь добра, надень что-нибудь шелковое и кружевное.
Не выдержав, я застонала и закатила глаза. А потом развернулась и пошла за халатом. В голове в этот момент крутились два вопроса: как можно быть таким наглым и чем может грозить этот внезапный визит?
Нет, я ни капли не жалела о том, что впустила водника – его бы обнаружили и на британский флаг порвали, если бы за дверью оставила. Но… твир, черт возьми! Если Дорс, как и Каст, наколдует клетку или намекнет на то, что я теперь на крючке…
В общем, я за себя не отвечаю. И плевать, что Дорс сильнее – уж что-что, а глазюки его зеленющие я выцарапаю точно.
– А ты неплохо устроилась, – догнал меня оклик блондина. – Я думал…
Он почему-то замолчал. Я же подхватила висевший на спинке стула халат, надела и крепко завязала пояс. А когда повернулась, увидела потрясающую картину: Дорс уже сидел на диване, закинув ноги на чайный столик, и гладил прильнувшего к его бедру Кузю. Последний откровенно млел, даже глазки прикрыл от удовольствия.
Здорово. Картина маслом просто. Только непонятно – мне сейчас рыдать от страха или от умиления?
– Дорс, а ты знаешь, кто это? – спросила я осторожно.
Парень в алой мантии радостно оскалился.
– Даш, не смеши, а? Что за глупый вопрос?
Угу. Значит, знает. И все равно гладит домовенка.
– И ты не боишься? – снова проявила любопытство я.
Парень картинно закатил глаза, но ответил терпеливо, как маленькой:
– Дашка, если твира не злить и не обижать, то он ни за что не укусит.
Я мысленно вздохнула – слава богу! Слава богу, хоть один нормальный человек в этой дурацкой академии нашелся! Хотя нет. Пожалуй, с нормальностью я, конечно, перегнула. Нормальный бы не сунулся в стан врага так быстро, он бы отсиделся, дождался, когда страсти улягутся.
– Так зачем ты пришел? – складывая руки на груди и подходя ближе, спросила я. – И как тебе удалось улизнуть от патруля?
Честно говоря, не думала, что Дорс ответит. Но парень все-таки сказал.
– Рассвет, – он кивнул на окно. – Самое замечательное время для диверсий. Караул уже носом клюет, а то и вовсе спит.
И я вдруг поняла важное: в момент, когда впускала Дорса, никаких звуков тревоги не слышала. То есть его не обнаружили? Или просто побоялись соваться на этажи преподов?
Задать эти вопросы «синему» я не постеснялась, и ответ, как ни странно, получила:
– Не бойся, Дашка. Никто меня не видел, и никто за мной не гонится.
– Ладно, а зачем ты ко мне пришел?
Дорс снова улыбнулся и кивнул на дверь ванной комнаты.
– Понимаешь, у вашей башни отдельная ветка водопровода, и подобраться к ней можно только отсюда, в смысле из самой башни. Но в подвале точно охрана, поэтому я пришел к тебе. Мне нужен доступ к трубам.
– Но у меня там просто ванная, а не водопроводный узел, – попыталась вразумить диверсанта-активиста я.
Но Дорс только отмахнулся:
– А-а, без разницы.
О нет, только не это…
– Вот только не говори, что собираешься мстить из моей комнаты, – протянула я.
– Собираюсь, – просиял невероятно довольный собой водник. – И, поверь, нашим красным «друзьям» будет весело.
Тихонечко взвыв, я попыталась воззвать к его совести:
– Но если все так, как ты говоришь, а водопроводный узел под охраной, то они, вероятнее всего, начнут обыскивать комнаты! Потому что мысль о том, что диверсанта впустил кто-то из своих, еще витает в воздухе. Ты представляешь, что будет, если сюда придут?
– Не бойся, Дашка, я спрячусь так, что ни одна сволочь не найдет.
– Да причем тут ты! Я за твира боюсь!
Водник окинул чердак придирчивым взглядом и поджал губы.
– М-да… Ты права. Присутствие твира действительно слишком заметно. Знал бы, что ты с твиром, не вломился бы к тебе.
Дорс резко посерьезнел и погрустнел, а я начала прикидывать, как незаметно вывести водника из башни. Он в алом балахоне – уже плюс, но только разворот плеч и лицо слишком узнаваемы. Может, нам попробовать слиться с потоком огневиков, идущих на завтрак? Это, конечно, дерзко, но… но черт! Сегодня же выходной! И я так понимаю, что в выходные народ мантии вообще не носит. Блин, а какого фига Дорс тогда в мантии приперся?
Сам водник тоже о чем-то размышлял и хмурился. И ломать нам мозг до второго пришествия, если б ни Кузя.
– Ка-а-ас, – пропищал твир. И повторил, громче и отчетливей: – Ка-а-ас…
– Каст? – переспросил «синий». – А причем тут он?
Блин… Ну конечно! Операцией по поимке диверсантов руководит рыжий, а ему прекрасно известно о том, что у меня живет твир. Более того, Каст пока не намерен выдавать мой секрет. Следовательно, если огневики и будут устраивать обыск, то ко мне припрется «их величество» и только он. Ведь Каст не так глуп, чтобы сливать информацию о твире до того, как она принесет ему хоть какую-нибудь пользу.
Вот только рассказывать Дорсу об этой ситуации не хотелось совершенно. Во-первых, у меня все-таки нет причин доверять парню. Во-вторых, этот рассказ непременно вызовет ненужные вопросы. А с другой стороны, как объяснить «синему», откуда Кузя Каста знает? Ведь если твир назвал имя, значит, он мага видел. И совершенно понятно, что встретиться они могли только здесь.
Короче говоря, соврать не получится.
Я глубоко вздохнула и ответила:
– Кузя пытается сказать, что в случае обыска сюда только Каст явится.
Брови блондина медленно поползли вверх, глаза заметно округлились.
– Прыщ знает о твире?
Я развела руками – да, не без этого.
– Хм… Прыщ знает о твире, но преподам не стучит… – Выражение лица Дорса мне откровенно не понравилось – оно стало жестким, почти злым. И следующий вопрос тоже пугающе прозвучал: – Что Каст потребовал за свое молчание? Ты поэтому вчера плакала?
Признаться, я растерялась. Да, я прекрасно помнила вчерашнюю встречу на пороге столовой, но никак не думала, что Дорс заметит покрасневшие глаза и припухший нос. Тем более, не могла рассчитывать на то, что водник не выбросит этот момент из памяти.
