– Да, у меня есть запасной балахон, правда, он у меня немного прохудился после одной передряги, все никак не доходили руки, чтобы зашить. Теперь дойдут. – Я морщусь. Шитье не люблю ни в каком виде, да и многие другие женские науки тоже. Но если шитье в жизни необходимо и навык освоен, то с другими делами, как правило, все хуже. Я у своей матери-булочницы единственная дочь, которая совершенно не умеет печь хлеб. Сколько ни пыталась научиться, ни разу не вышло ни одной приличной булки или пирожка, про что-то более сложное вообще молчу.
– Давай я пока дам тебе свое платье, – неожиданно расщедрилась Фана.
– Фантара, извини, конечно, но твоя одежда Шали по размеру вряд ли подойдет. Особенно в груди, – задумчиво произнесла Некс.
Мы с Фаной дружно посмотрели друг другу на грудь. Почувствовала легкий укол зависти. У меня, конечно, не прыщики, но до внушительных дынек лиры Родерик далеко. К этому времени мы уже почти подошли к шатру. Солнце скрылось за горизонтом, и стало холоднее.
– Давай я дам тебе что-то из своего, – предложила наша воинственная лира.
– Ну… ты высокая. Так что тоже вряд ли что-то подойдет.
– У меня есть туника для тренировок и бриджи для верховой езды. Это короткие брюки такие. Тебе как раз наверняка будут. Подойдет?
– М-м-м… спасибо, наверное, – с некоторым сомнением произнесла я. Все-таки балахоны и платья мне как-то привычны, а вот брюки… как купание в реке для Некс.
В шатре нас встретила неприветливая тишина.
– Бегите, – раздался вдруг чей-то нежный, тонкий и нервный голосок.
Некс и Фана сразу не отреагировали, ну а я, дитя улиц, воспитанница матросов и друидов, поступила однозначно. В любой непонятной ситуации – беги. Или плыви. По обстоятельствам. Море всегда раньше было поблизости. Схватила подопечных за руки и кинулась бежать, таща их на прицепе. Не сразу, но лиры сориентировались и побежали вместе со мной.
– Стоять! – слышится истеричный женский вопль позади.
Даже не хочу представлять, что могли задумать благовоспитанные невесты. Бежать пришлось недолго, даже разбежаться-то особо не успела, как на всем ходу врезалась в кого-то большого, кого-то очень твердого, опасного, сурового, властного и прочее, прочее.
Имею честь дышать в грудь генералу Ошентору и мочить его одежду своей все еще довольно мокрой после купания. Я и две мои подопечные по бокам замерли, забыв, как дышать. Та еще ситуация. Мне-то все равно, но вдруг Фану и Некс накажут за неподобающее поведение и отправят домой, а они уже твердо намерены императрицами стать. Ошентор взял меня за плечи и отстранил от себя на шаг, затем провел ладонью по своей мокрой форме, и от нее пошел пар, а одежда тут же оказалась высушенной. Хорошо быть сильным магом. Сам себе утюг. Подавила в себе секундный порыв, чтобы попросить и нас так высушить. Просить у самого генерала такое мне не по чину, да и воображение живое, тут же представила, как Ремек точно так же, как и по себе, проводит ладонями по моей груди и животу, а потом еще и с лирами все это дело повторяет. Скандал обеспечен.
– Куда-то спешите, лиры? – вкрадчиво интересуется военачальник. Генерал обращается не ко мне, но мои подопечные стоят, молчат словно воды в рот набрали и лишний раз боятся вздохнуть.
Пауза затягивается, и я не выдержала.
– В дамские кустики лиры бегут. Стесняются сказать просто.
– Остальные лиры тоже туда собрались?
Ошентор смотрит мне за спину. Оборачиваюсь. На выходе из шатра столпилось с десяток невест. Одна девушка, поняв, что генерал смотрит, опомнилась и спрятала за спину дрын, еще у одной девушки выпала из ослабевших пальцев веревка, но веревку эта же девушка быстро спрятала под подол платья, зацепив носком туфли. Нормально вообще. Это что милые невесты сотворить планировали? Надо моим подопечным быть осторожнее, а в шатре спать по очереди.
– Да, все туда. Видимо, несварение от армейской пищи появилось.
– Надо же. Мне доложили, что у шатра невест неспокойно. И что некоторые девушки ведут себя непристойно, совращают солдат, купаясь в реке на виду у всех.
Да уж, прямо совращение. Тогда Терен и Ремек, когда при мне оголялись, чтобы поплавать в море, себя как вели?
– С каких пор плавание в одежде можно назвать чьим-то совращением?
– Вы плавали перед взводом одиноких мужчин.
– Эти мужчины прошедшей ночью были в городе, и чуть ли не из каждой подворотни было слышно, как они не одиноки. Вот это непристойно, а окунуться в воду после долгого перехода – повседневность и любовь к чистоте и гигиене.
Маг опасно прищурился.
– Вы мне дерзите?
Поспешно опустила глаза вниз. Только бы силу свою не применил в наказание. Теперь уже я присоединилась к остальным трепетным впечатлительным девам в предобморочном состоянии от одной близости генерала.
– Ос, отвечайте.
– Немножко, – выдавила из себя тихонечко. Если бы ответила, что нет, это было бы неправдой.
Чувствую, все плохо. Не умею язык держать за зубами.
– После того, как поужинаете и приведете себя в порядок, лиры Родерик и Огнарик, я буду ждать вас в своем шатре для серьезного разговора. Вас, Шали Ос, я тоже ожидаю там сегодня увидеть.
Ну, все, на ковер к генералу на выговор и промывку мозга. Печаль. Ошентор взглянул на остальных невест, столпившихся возле шатра.
– А вас, девушки, я предупреждаю. Незаменимых в этом отборе нет. Ваша знатность и какие-либо достоинства не помогут вам. Первое же серьезное нарушение порядка – и претендентка будет изгнана из участия в отборе и с позором отправлена домой. Драки, склоки, попытки причинить кому-либо физический вред – и вы вылетаете. Ведите себя как благородные лиры, а не базарные торговки.
О, отлично. Все запуганы. Только вот я не поняла, все-таки, купаться в речке, если в одежде, это пристойно для лиры, или не очень? У нас в городе все было можно. Море рядом, почти круглый год жара, дети, будь они благородными или простыми, плавать учатся быстрее, чем ходить. Ну, само собой, в отведенных рамках, взрослую благородную лиру, купающейся в порту, никто бы не встретил, для этого есть загородные уединенные пляжи, но сам факт, а у нас здесь и вовсе походные условия.
– Лиры, я услышан? – тем временем сурово интересуется у всех генерал. Невесты согласно кивают. – Для тех, кто остался в шатре, повторять свои слова не буду, надеюсь, до остальных вы информацию донесете. После этого предупреждения, если еще раз меня вызовут по какому-то пустяку или по причине склок, вы знаете, чего ждать.
Генерал ушел. Я остаюсь настороже и слежу за реакцией агрессивных невест, но те, состроив кислые лица, чинно удаляются обратно в шатер. Чуть позже мы с девочками тоже заходим, и на нас демонстративно никто не обращает внимания. Узнать бы, кто нас предупредил о засаде, но вряд ли кто скажет. Можно понаблюдать за реакцией невест, ту, которую всех сдала, наверняка сделают новым изгоем.
После того, как уже все помылись, невесты стали благодушнее, а после армейского ужина и вовсе стали мило щебетать, рассевшись в центре шатра на подушках. Словно и не злобные фурии, а действительно очень милые воспитанные лиры. Кажется, нашу помощницу я вычислила и попрошу потом Фану к ней подойти пообщаться, но пока времени нет. Надо идти в генеральский шатер. У меня противные мурашки по коже бегают. Не люблю, когда меня ругают. И хорошо, если Ошентор ограничится только словесным внушением, маг он непредсказуемый.
– Шали, тебе очень идет, правда, – хором заверили меня подопечные лиры, когда я переоделась в вещи Некс.
Смущенно оттягиваю край голубой узорчатой туники вниз, но сильно не помогает. Бурчу:
– Коротковато.
– В самый раз! – довольно парирует Огнарик.
– Как я так к генералу-то пойду? Он и так обо мне не особо высоко мнения, еще и после нашего скандального купания в реке.
– Нет, лучше в драном и в заплатках идти! – запальчиво и сердито отвечает мне Фана.
– Ну… – Фантара смущенно опустила взгляд. Я бы нет, но мне и штаны такие не пойдут, а у тебя ноги длинные, стройные, смотрится весьма удачно, и ты маг, магам можно больше.
