— Но… как он мог обознаться? Да мы похожи чем-то, особенно если смотреть сверху, и одежда одинаковая… Но не до такой же степени.
— Не знаю. Пока. Но узнаю обязательно. Муж госпожи Барад сказал, что его супруга решила задержаться немного, погулять по парку, и служанка вынесла ей палантин. Похожий на ваш…
Светлейший умолк на мгновение, а потом резко продолжил:
— Мне пора идти. Я прошу вас… Очень прошу, никуда не выходить. Здесь вы в безопасности. Обещайте.
Я склонила голову, не говоря ни да, ни нет. Но инквизитор принял это за знак согласия. Коротко попрощался и вышел.
Что ж, Белара Вилмот этих покоев не покинет, как обещала… Почти обещала. А вот мне так или иначе уйти придется.
Но прежде я побеседую с «драгоценным супругом». Основательно, доверительно и, по возможности, начистоту.
— Что за глупости тебе вечно в голову приходят?
Мы с Теренсом вновь ссорились. Надо же, и женаты-то фиктивно, а отношения выясняем, как самые настоящие сварливые супруги. Земные, разумеется. На Атросе, никому и в голову не придет, что женщина способна вот так упрямо спорить с мужем, настаивать, требовать.
А что делать, если Вилмот ушел в глухую несознанку? Отнекивался, злился, упорствовал, но твердо стоял на своем. Белара здесь ни при чем — и точка.
— Моя Белла к этому отношения не имеет, я уверен. Зачем ее убивать? Кому она мешает? Она… Она чистая… светлая. Непорочная.
Теренс с вызовом уставился на меня.
«Не то, что некоторые», — читалось в его многозначительном взгляде. Но вслух он этого говорить не стал, опасаясь моего возмущения. Совершенно справедливого, между прочим.
— И вообще, с чего ты взяла, что охотились именно на нее, а не на тебя, а? Ты теневик и, наверняка, Улх ведает, в каких сомнительных делах участвовала. — Вилмот оскорбленно выпрямился. — И смеешь еще обвинять мою Белару.
— Я никого пока не обвиняю. Но если тебе что-то известно, и ты сознательно скрываешь информацию, то тем самым нарушаешь договор. Пункт о сокрытии важных сведений, способных причинить вред исполнителю. В этом случае на поддержку грандмастера даже не надейся, — нажала я посильнее. — Он знает наши законы и тебя защищать не станет.
— Ничего мне не известно.
Теренс махнул рукой и вдруг, ссутулившись, будто из него выпустили весь воздух, упал в кресло. Помолчал. Произнес уже совсем другим голосом:
— Я и сам не исключаю, что покушались на Белару, хоть и гоню от себя подобные мысли. Но не вижу причин. Не вижу, понимаешь? Есть, правда, странности, связанные с несчастным случаем. Но ведь это может оказаться и простым совпадением.
— Рассказывай. — Я села рядом, успокаивающе дотронулась до его руки. — Любые подробности. Факты. Даже домыслы. Важно все.
— Да и рассказывать особо нечего. — Теренс устало потер лицо ладонями. — Кобыла смирная, послушная, выезженная. Ну не могла она понести ни с того, ни с сего. Всякое, конечно, случается, но… Не могла, и все. Не верю я.
— Вы проверяли подпругу, седло?
— Конюх перед выездом всегда поправляет. Да и Белла тоже, если необходимо. Все было нормально.
— А потом смотрели?
— Нет, — Вилмот отрицательно качнул головой. — Жена лежала на берегу под обрывом, а кобыла, видимо, свалилась в реку. Труп унесло течением, мы его так и не нашли.
— Еще что-нибудь?
Я чувствовала, что Теренс не договаривает.
— Д-да… Перед тем как упасть, Белара заметила… мельком… там, на краю, какую-то фигуру в плаще. Она закричала, прося о помощи, но человек даже с места не сдвинулся. Но ей могло померещиться. Или это был случайный прохожий, который просто не пожелал вмешиваться. Это все, что я знаю, правда. Когда нашли жену, я думал только о том, как спасти ее, а не о поисках лошадей и одиноких путников.
— Может, и померещилось, — протянула я, лихорадочно соображая, что дальше делать. — А может, и нет. Проверять надо.
И решительно встала.
— Я сейчас уйду… Не спорь, все равно уйду, — жестом остановила явно готовившегося возразить мужчину. — По договору я имею право время от времени снимать личину, для восстановления. Я уже довольно долго живу в облике Белары, пора. А здесь, во дворце, нормально восполнить резерв не получится.
— Почему?
— Потому что мне нужно хотя бы несколько часов покоя, тишины и медитации. Тут я сейчас не чувствую себя в безопасности, и расслабится не смогу. Ты же маг, должен понимать, как это важно.
— Да, — вздохнув, нехотя признал Вилмот.
— Ну вот. Кроме того, переговорный камень постоянно сбоит, толком не поговоришь, а мне необходимо посоветоваться со своими, для нашей же общей пользы.
С Вороном, Лисом, а, главное, Крысом. Мастер сказал, что вызвал его в Плеф.
— И как ты собираешься выходить? — хмыкнул Теренс. — Лорд Нейт приказал не покидать своих комнат.
— Не приказал, а просил, если уж на то пошло, но не в этом дело. Ты забыл, кто я? Нет? Замечательно. В общем… Твоя жена отдыхает. Она так расстроилась после всего случившегося, что отказалась от обеда и ужина… Нет, ужин, пожалуй, возьми и оставь здесь, на столике… Но проспит она точно до глубокого вечера. Почти до ночи… И даже до утра. Так и говори всем, начиная от камеристки и заканчивая… да хоть инквизитором, если он соизволит нас навестить. Держи оборону у порога моей спальни и никого не впускай. Только через свой труп… Хм… Ну, надеюсь, до такой крайности не дойдет.
— А ты?
— А я стану Вилфом. Все равно его сейчас нет, а во дворце множество ворот, подъездов, входов, выходов — никто не запоминает, сколько раз за день слуги мелькают туда-сюда. Главное, чтобы пропуск, то есть отпечаток ауры совпал. Все, я пошла готовиться.
Шагнула к растерянному Теренсу, подмигнула.
— Не переживай, «подельник», все будет хорошо.
Вилмота заметно перекосило, ему явно не понравилось, как его назвали. Но я не стала ждать, что он ответит, повернулась и ушла в свою комнату. Собираться.
Через двадцать минут из неприметных боковых ворот — тех, что предназначены для многочисленной прислуги — выскользнул симпатичный паренек. Никому и в голову не пришло остановить бегущего по хозяйским делам мальчишку. Лишь один из охранников лениво поинтересовался, куда это я так спешу, аж башмаки теряю. И сам же рассмеялся своей нехитрой шутке.
— Да вот, госпоже срочно понадобилось передать портнихе новое распоряжение. Доснорское кружево на заказанном платье поменять на авальское. Оно лучше смотрится, — бодро отрапортовала я.
