Сомнения, сомнения…
Но все перекрыла собой безумная ночь… Он не знал, что с ним случилось, но стоило только коснуться шелка ее кожи и жар желания сжег все его мысли и благоразумные намерения.
Наутро он позорно бежал. Бежал, чтобы спасти остатки самообладания, бежал, чтобы не поддаться сладкому дурману и не потерять себя…
— Ваша Светлость, нужно остановиться, ведь загоним коней! — герцога нагнал один из воинов сопровождения — до столицы еще далеко, без отдыха не обойтись.
— В ближайшей деревне делаем остановку, — отрывисто бросил лорд Аш — Шасси…
Легкий дождь, начавшийся перед въездом в столицу, смыл невеселые думы с чела герцога и в Золотые ворота он въезжал успокоенным, с привычной холодно — равнодушной маской на лице.
Глава 4
Сайрус важно шел впереди герцогини. Он с такой гордостью показывал хозяйке дом, что невольно закрадывалась мысль о немалых личных заслугах господина Сайруса Руми в благоденствии семьи Аш — Шасси. Когда дворецкий распахнул очередную дверь на втором этаже, Лиза замерла. Солнечный свет заливал небольшую уютную залу, вызывая ассоциации с совсем другой комнатой в совсем другом мире. Девушка прошла к стоящему у окна роялю и с благоговением провела рукой по клавишам. Глубокое и красивое звучание инструмента отозвалось в ее душе забытым томлением. Как же давно она не прикасалась к подобному чуду… Поддавшись порыву, девушка села за рояль. Первые аккорды прозвучали тихо, а потом, комнату наполнили звуки одного из ноктюрнов Шопена. Музыка лилась, а с души Лизы словно спадали оковы, она не замечала слез, бегущих по щекам, не обращала внимания на изумленного дворецкого, не видела подтянувшихся слушателей… Она выплескивала всю боль, все обиды, все свои страхи и взамен получала поддержку и уверенность, что все будет хорошо.
Отзвучали последние аккорды и наступившую тишину нарушили робкие аплодисменты. Лиза, очнувшись, с удивлением огляделась. В дверях толпились служанки, а мажордом тайком утирал глаза и шикал на девушек:
— Чего столпились, ну?ка, за работу! Не мешайте миледи музицировать!
— Сайрус, не сердитесь на служанок, я вернусь сюда позже, давайте продолжим нашу экскурсию, — примирительно улыбнулась дворецкому Лиза.
После осмотра бальной залы и гостевых покоев на втором этаже, дворецкий повел ее вниз, в «святая святых» матушки Жужу, как звали кухарку все обитатели замка. Когда через час в кухню заглянул Тремел, то, он застыл от представшей его глазам картины.
Герцогиня, повязав фартук, стояла у плиты, виртуозно подкидывая на сковороде тонкий пласт теста. Рядом на столе уже высилась ароматная горка испеченных пластин. Гант не смог определить, что за блюдо готовит миледи, но выглядело оно очень аппетитно. Кухарка смазывала каждый пласт теста маслом и весело переговаривалась с хозяйкой. Женщины не замечали Тремела, а он удивлялся их непринужденной беседе.
— Ваша Светлость, могу я поговорить с вами? — Гант кашлянул и нарушил кухонную идиллию.
— Да, конечно, господин Тремел. Остался последний блинчик, сейчас допеку и мы с вами поговорим. Может быть, чашечку сорги? — герцогиня с улыбкой посмотрела на Ганта.
— Не думаю, что это удобно…
— Гант, — вы позволите так называть вас? — давайте оставим формальности и просто посидим по — дружески за чашкой сорги. Тем более, что блины надо есть горячими, — и леди Алиссия стала сноровистыми движениями накрывать небольшой стол в углу кухни. Матушка Жужу и Тремел изумленно переглянулись. Кухарка принялась помогать, а Гант с удивлением наблюдал, как миледи аккуратно расставила посуду, изящно разлила по чашкам ароматный напиток, водрузила на стол блины и всевозможные закуски и пригласила всех к столу…
Давно уже Тремел не испытывал такого умиротворения. Он наслаждался тихим вечером, вкусной едой, — а диковинное блюдо оказалось очень аппетитным — и, самое главное, приятным обществом. Подле герцогини все проблемы его нелегкой службы ушли на второй план, он просто отдыхал душой рядом с чуткой и приятной собеседницей…
— Да, совсем забыл, я ведь хотел поговорить о вашей горничной, Люсинде. Вы уже решили — оставите ее или отправите с обратным обозом в замок вашего батюшки? — Тремел посмотрел на герцогиню.
— Вы знаете, Гант, я хотела бы подумать. Когда отправляется обоз?
— Если ничего не изменится, то, на следующей седмице.
— Думаю, через три дня я уже смогу дать вам ответ.
— Ну, что же, на том и порешим. Благодарю вас, миледи, за прекрасный вечер и необыкновенно вкусные блюда, которыми вы нас удивили.
— В таком случае, спасибо за приятную компанию и заходите почаще, думаю, мы с матушкой Жужу найдем чем еще вас удивить, — улыбнулась Тремелу Лиза.
«Необыкновенная женщина» — думал Гант, целуя руку герцогини.
«Как же спокойно с ним рядом» — девушка провожала глазами удаляющуюся фигуру мужчины.
Утром следующего дня Лиза проснулась рано, но ничем не выдала себя, когда в дверь тихонько проскользнула Люсинда. Герцогиня наблюдала за ней сквозь неплотно сомкнутые веки. Горничная, быстро оглядевшись по сторонам, ловким движением достала из корсажа флакон и поднесла его к графину с водой. Несколько капель мгновенно растворились в воде и Люси, наполнив стакан, двинулась к кровати.
— Ваша Светлость, доброе утречко! Как спалось? Я вот вам уже и воду принесла — чистую, свежую, как вы любите.
У Лизы была привычка выпивать утром стакан воды и только потом приводить себя в порядок и завтракать.
— Люсинда, будь добра, выпей, — и Лиза подтолкнула стакан к служанке. Та побледнела и замотала головой.
— Что вы, Ваша Светлость, это же я вам принесла.
— Пей. Я приказываю.
Глядя, как горничная трясущимися руками подносит стакан к губам, Лиза ждала, когда та выпьет воду.
— А теперь рассказывай, чем ты меня поила.
— Леди Алиссия, я не виновата, я всего лишь выполняла волю вашего отца — голос Люсинды дрожал и прерывался, она всхлипывала и Лиза с трудом понимала ее речь.
— Что во флаконе?
— Я не знаю, миледи. Я, правда, не знаю! Мне сказали, что это лекарство, но вы же не любите лечиться, поэтому господин граф и велели подливать его незаметно, только обязательно по утрам. Вот, я и делала все, как он приказал, — к концу рассказа горничная уже рыдала. А через минуту рыдания прекратились и перед Лизой стояла спокойная, холодно — равнодушная девушка.
«Надо же, как быстро подействовало.» — подумала герцогиня и велела Люсинде отдать флакон и пройти в будуар, примыкающий к спальне. Закрыв за служанкой дверь на ключ, Лиза привела себя в порядок, прихватила графин и отправилась на поиски Тремела.
Гант удивился раннему визиту герцогини, но, ничем не выдав своих чувств, подвел ее к креслу. Лиза осмотрелась. Кабинет был подстать своему владельцу. Строгий, лаконичный, все бумаги на столе методично разложены по стопкам, чернильница и кристаллы связи выстроились в одну линейку, а корзина для мусора была девственно чиста.
— Гант, я могу просить вас об одолжении?
— Безусловно.
— Мне хотелось бы знать, что за раствор в этом графине, — Лиза поставила емкость на стол — его свойства, побочные действия и все, что удастся выяснить о нем.
— Могу я узнать, где вы его взяли?
— Можете, — невесело усмехнулась девушка, — этот раствор я пила каждое утро на протяжении довольно длительного времени. Моей горничной было приказано подливать мне в воду вот эту «микстуру», — Лиза достала флакон, — разумеется, не ставя меня в известность.
— Ну, что же, дайте мне немного времени и мы узнаем, чем же вас потчевали, — Тремел взялся за шнур от звонка.
— И, да, Гант, я надеюсь вы сохраните это в тайне? — Лиза вопросительно посмотрела на мужчину.
— Не беспокойтесь, миледи, дальше этого кабинета информация не выйдет.
— Спасибо, — девушка легко поднялась и пошла к выходу. Ей предстояла неприятная беседа с Люсиндой.
