В общем, старики мне эти очень нравились, реальные командиры, не сломленные жизнью и невзгодами. Более того, по моему мнению, они даже закалились в невзгодах.
Однажды, когда в наш тихий двор переселился новый русский и нахамил старикам, сделавшим ему замечание за громкую музыку и быструю езду по тихому двору, мне пришлось вмешаться. Я позвал своих подчиненных, и мы в доступной форме объяснили, что нужно быть вежливым с пожилыми людьми. По-другому было нельзя. Такие понимали только закон силы. С тех пор этот Вован, как он себя называл, был тише воды, ниже травы и всегда здоровался первым, мои парни могли договориться с кем угодно, и этот браток внял их словам.
Ночной двор встретил нас эхом от наших моторов. Поставив машину, я вышел, посмотрел, как паркуются подчиненные, после чего поднял голову и взглянул на окна квартиры Астаховых. Они были темными.
— Ликс, Мелори, вы присмотрите за моей дочкой, а я пока прогуляюсь до нужной квартиры, — скомандовал я.
Я был в курсе, что Ликс, когда была в старшевозрастной группе приюта, два года присматривала за младенцами в отделе для грудничков. Так что я ей полностью доверял.
— Хорошо, товарищ капитан.
Данти без команды послал своих людей проверить подъезд и двор, к моему удивлению, и во дворе, и в подъезде они обнаружили посторонних. Быстрый допрос показал, что ждали именно меня. Приказав убрать шестерых пойманных в «скворечник» «уазика», я направился в подъезд. Подойдя к обитой дерматином двери на третьем этаже, кстати, сам обивал, я нажал на кнопку звонка. Ждать мне пришлось минут шесть, пока за дверьми не послышались шаркающие шаги и не прозвучал старческий голос:
— Кто?
— Здравствуйте, Иннокентий Павлович. Это Антон, ваш бывший сосед.
Бойцы страховали меня, пара на верхней площадке (дом был пятиэтажный), двое других на нижней. Но даже они со своей реакцией ничего не успели сделать. Замок мгновенно щелкнул, и рука с пигментными пятнами на коже, ухватившись за разгрузку, мгновенно втянула меня внутрь квартиры.
— Тебя тут ищут уже какой месяц, а ты так спокойно разгуливаешь, — сердито зашипел Астахов.
— Кеша, кто там? — услышал я голос Крапивина.
«Уф, оба живы», — вздохнул я свободнее.
— Антон объявился.
— Я не один, — ответил я и в микрофон сообщил отбой — бойцы уже готовились ломать дверь, так что связался я с ними вовремя. — Все нормально, тут свои. Отбой.
— Ты не один? — ухватил суть бывший адмирал, закончив обниматься со мной. Я был для них как внук, а они, соответственно, мне как дедушки, так что встретили они меня тепло.
— Да, у меня на улице и в подъезде два десятка бойцов-десантников в полном вооружении. Так что я под плотной охраной.
— Пошли на кухню, — велел старый адмирал.
— А Ирину Владимировну не разбудим? — спросил я, проходя вслед за стариками на кухню.
— Теперь уже нет. Недавно сорок дней прошло, — глухо ответил Астахов.
— Соболезную, — тихо пробормотал я.
Ирина Владимировна заменила мне мать, пока я жил в Москве, и я сильно скорбел о ней.
— Помянем? — кивнув Михаилу Юрьевичу, спросил Астахов.
— Хорошо бы, но нам нужно серьезно поговорить, и лучше это сделать на трезвую голову.
— Хорошо.
Михаил Юрьевич убрал обратно в холодильник початую бутылку водки и сел рядом, внимательно глядя на нас.
Разговор как-то не клеился. Я не знал, с чего начать, поэтому спросил:
— Как у вас тут? Проблем нет?
— Только то, что постоянно о тебе спрашивают. Да бандит этот, с которым ты говорил, снова зверствует. Недавно на Михаила пытался машиной наехать, а на меня своего бульдога натравливал, когда я из магазина шел.
— О как? Власть почувствовал? Ничего, рога-то мы ему пообломаем.
Связавшись с капитаном, я приказал ему доставить к нам субъекта, проживающего в соседнем подъезде в квартире под номером восемнадцать. Дав отбой, я вздохнул и сказал:
— Братков, что спрашивали меня, мы взяли. Они сейчас в машинах ожидают допроса, а с этим Вованом сейчас поговорим.
Старики оба кивнули, выжидательно глядя на меня. Они понимали, что приехал я не за тем, чтобы наказать местных ублюдков.
— В общем, я хочу предложить вам работу по специальностям, — вздохнув, все-таки сказал я.
— Давай рассказывай, а то мне кажется, это я схожу с ума — предлагать старикам, едва передвигающимся, работу, — велел Астахов.
Это послужило спусковым крючком. Про Ольгу я не рассказывал, они и так это знали. Когда заливал горе водкой, сам рассказал, так что начал с того, как прятался от гнева олигарха в тайге и к чему это все привело.
На середине рассказа Данти сообщил о доставке Вована. Приказав ему ожидать вызова в подъезде, я продолжил. Кстати, Данти также сообщил о попытках с расстояния прослушать нашу беседу, что было пресечено моими спецами.
— …После разговора с этим полковником я поехал к вам. На мой взгляд, вы идеальные кандидатуры на роль командующего эскадрой и командира линкора. Маллик все равно временно на этом посту. К тому же вы можете пригласить своих знакомых и друзей, которым доверяете, в офицерский состав эскадры. Мне нужны опытные командиры, умеющие отдавать нужные приказы.
— Все это, конечно, интересно, и работа, и молодость вернуть тоже. Расскажи об этом поподробнее, я не совсем понял, — задумчиво попросил Астахов.
Михаил Юрьевич солидарно кивнул, он вообще с момента разговора не проронил ни слова. Замечательный слушатель.
— На последней планете у границы, когда я купил штурмовики «Ласка»…
— Ты это уже рассказывал, и про медпрепараты тоже, — прервав, напомнил мне адмирал.
— Ну да. Так вот у этого дельца я купил двадцать капсул «Перомидана», они были просрочены, но еще действующие. По моему приказу, Ривз вскрыла одну капсулу и провела спектральный анализ. Нормальные препараты, срок действия, конечно, закончился, но они вполне рабочие. Купил я их за два миллиона кредитов, пришлось продать одну дорогостоящую безделушку. С учетом того, что одна ампула стоит пять миллионов, я остался при своих. Брал-то я наугад. Сейчас осталось девятнадцать капсул, возможно, некоторые пустышки. Работают они так: вводится препарат в тело, дальше работают нанотехнологии. Пациент в течение десяти лет молодеет, сперва у него перестают болеть суставы. Выпадают старые и отрастают новые как волосы, так и зубы. В общем, через десять лет старик, что принял препарат, становится двадцатилетним юношей. Добавлю, происходит перестройка организма, и этот юноша становится долгожителем. Так что после приема препарата он может прожить около двухсот лет, а то и больше.
— Сколько раз можно принять этот препарат?
— Не более трех раз, дальше идет разрушение организма, как ни бьются ученые, пока с этим ничего сделать нельзя. В общем, у вас есть шанс начать новую жизнь.
— И стать гражданином другого государства? — задумчиво спросил Крапивин, наконец подав голос.
— Да, это что-то меняет?
— Нет. Если учесть, что гражданами Российской Федерации мы являемся чисто номинально, то нет. Я согласен, меня тут ничего не держит, — ответил Астахов.
— Я тоже принимаю твое, Антон, предложение. Никогда еще не был наемником, надеюсь, это будут интересные приключения, — произнес Крапивин.
— Вы не пожалеете, — широко улыбнулся я.
Кстати, когда я честно рассказал про свои спецоперации по спасению семьи на Земле, ни один не поморщился, оба кивали согласно. И вообще, все мои действия получили полное одобрение с их стороны, хотя лично я считал, что в некоторых местах перегнул палку.
— Значит, договорились. Сколько вам нужно времени на сборы?
— Пары часов хватит, — за обоих ответил Астахов.
— Хорошо, но сначала поговорим с вашим туповатым соседом… Капитан, заводи клиента, — скомандовал я в рацию.
Почти сразу послышался скрип двери в прихожей, и через пару секунд показались два моих бойца и под их охраной грубиян-сосед, в майке и трусах. Меня он сразу узнал.
— Что ж ты, Вован, простых слов-то не понимаешь? — устало просил я его, продолжая сидеть на кухонном табурете.
