Неожиданная остановка посреди леса, напрягшегося пса заставила меня немного занервничать.
«Кричат, — констатировал Миг спокойно, настороженно поводя ушами, и принюхиваясь. — Шагов пятьдесят направо. Голос детеныша. Хозяйка, голос человеческого детеныша. Что мне делать?»
Я вздохнула, я и сама услышала детский плачь. Миг слишком хорошо понял, что если он не пойдет со мной, я пойду одна. Пес показательно вздохнул на мою попытку слезть, и направился в сторону голосов. А то, что там не один ребенок, услышала я еще на подходе к открывшейся, нашим встревоженным взорам, поляне.
А посмотреть было на что. Шестеро, явно бандитского вида, косматых мужиков, знакомых с водой и мылом только понаслышке, издевались над женщиной. Ее, закрывающую своим телом ребенка, избивали пинками, чуть поодаль валялась отрезанная русая коса, словно безголовая змея, свернувшаяся клубком. Резким контрастом выделялись тела на земле, один мужчина в богатых одеждах, и пять таких же грязных и косматых мужиков. Они лежали, не шевелясь на земле, и из их многочисленных ран вытекала кровь.
Явно не замечая меня, эти монстры продолжали свои издевательства, в ход пошли ножи, которыми они начали срезать одежду с сопротивляющейся женщины. Снова раздался надрывный детский крик.
Ловко спрыгнув со спины своего ездового пса, читайте, сползла по покатому боку, я встала, уперев руки в бока, и прокричала, обращаясь к мучителям.
— Издеваетесь над детьми и женщинами? А кого посильнее поискать не пытались? — И вот кто меня тянет за язык? У меня даже нечем защититься. Даже ножика нет перочинного. А, у моих чумазых противников, в отличие от меня, было оружие. Правда не пойми какое, но все же не с пустыми руками, хотя я бы обрадовалась подобному. Миг ощетинился и угрожающе зарычал. Я отступила назад. Интересно, а меня они мучать будут или сразу убьют? — Эй, ребят, может, сначала помоетесь, а то, вы меня уже одним запахом на повал валите. — Блинннн! Да что ж я несу-то? Вот развернуться бы и бежать, а я? А я сделала еще один шаг назад, и чуть не упала, споткнувшись о тела, распростертые на земле. Вариант сползти в обморок не прельщал, хотя от вида и запаха крови мутило, и кружилась голова. В руки сама собой прыгнула рукоять кинжала, которым защищался богато одетый труп, здраво рассудив, что оружие мертвяку уже не к чему, а мне оно сгодиться для защиты. — Так я могу пальчиком тыкнуть в сторону ближайшего болота, вас пускать в чистые водоемы пускать нельзя, отравите ж теми нечистотами, что на вас налипли-то! — Мама моя дорогая, да заткните меня кто-нибудь! Не-не-не не тот вон амбал гориллоподобный, что с оскалом щербатого рта направлялся ко мне разминая руки.
На меня накинулись разом двое, остальных отвлек на себя Миг, кинувшись грудью в толпу, откуда тут же раздался яростный рык и крики людей. Отвлекшись на пса, я сама едва не пропустила летящую в меня дубину, усеянную чем-то наподобие гвоздей, успев в последний момент извернуться непонятным для меня образом. Тело казалось, тело само знало, что надо делать, ловко уворачиваясь от сыплющихся со всех сторон ударов.
Пропустив над головой лезвие ржавого и тупого меча, я с разворота выкинула руку с зажатым в ней кинжалом. Лезвие вошло в горло бандиту по рукоять. Я неверяще уставилась на свою вытянутую руку. Однако атака амбала, заставила вновь уворачиваться, но едва кинжал покинул тело бандита на руку хлынула теплая вязкая кровь. Меня затошнило. Но отвлекаться было нельзя, иначе в лучшем случае я получу пару переломов и сотрясение мозга, потому как бандит целился мне в голову, о худшем исходе не хотелось думать. Проткнутый мной работник ножа и топора захрипел, оседая на траву и скребя пальцами по земле, заливая все вокруг себя ярко-алой кровью.
Увидев смерть товарища амбал, взревел, кидаясь, с безумным блеском в глазах, на меня. Сделав умопомрачительный кульбит, я оказалась у бандита за спиной, но как воспользоваться своим преимуществом я не знала. За время моего раздумья, последний успел развернуться, и мне в грудь врезалась шипастая деревяха, разом выбив весь воздух из легких. В мутнеющем сознании мелькнула последняя мысль, что хорошо, что он попал не шипованной стороной по мне, а глаза с удивлением отметили серую тень буквально разорвавшую бандита пополам….
Конец?
Жена Черного Лорда. Часть семнадцатая — старый враг, новый друг.
Открыла я глаза резко, неуклюже поднимаясь с земли. Над упавшим амбалом спиной ко мне стоял человек в черном плаще с мечом. Закашлявшись от нехватки воздуха, и потерев ноющее место, поняла, что болит не так уж и сильно.
Человек в плаще повернулся ко мне, и я с изумлением уставилась на его лицо. Он был красив. Нет, даже не так, он был Красив. На вид лет двадцать. Темные волосы собраны в замысловатую косу, глаза темно-синие, почти черные в тени, казались невероятно грустными, но увидев меня во взгляде вспыхнул огонек надежды, с каждой минутой становившийся все тусклее, пока не погас совсем. Густые длинные ресницы, на левой щеке непонятный символ. В плечах ну как я, не сказала бы что хлюпик, хотя одежда может многое скрыть. Чуть пухлые губы, нос прямой, подбородок не широкий, но и не узкий. Одет в черную рубашку, свободно облегающую торс. Черные же брюки больше походили на кожаные.
— Миира? — неуверенно произнес он, голос его слегка подрагивал. В ответ я качнула головой.
— Я Велимира, можно просто Веля, — на моих губах против воли появилась улыбка. Чем-то мне этот парень нравился, сама не пойму чем. Но вызывал у меня он теплые чувства. — А кто ты? — Этот вопрос мне показался необычайно важен.
Плечи его вздрогнули и опустились. Э? Чего это он?
— Ран, — хрипло выдохнул он, отчаянно цепляясь взглядом за меня. Неожиданно будто преобразившись он расправил плечи и подняв холодный взгляд синих как безбрежный океан глаз спросил. — Что в такой чаще делает девушка одна, без сопровождения?
Я помянула тихим незлым словом селян.
— Да тут, как бы…. — и вспомнила о спасенных, надеюсь, мной людях. Машинально сунув кинжал за пояс, я рванула в сторону лежащей женщины. Миг к счастью разобрался с четырьмя своими противниками не в пример мне без видимых повреждений, и теперь, приняв свой обычный вид, терпеливо ждал моего решения, лежа у, надеюсь, все-таки бессознательной женщины. Рядом тихо всхлипывала девочка лет пяти, сидя на земле, и гладя женщину по руке.
От этой картины в груди заворочался нехороший ком. К горлу подкатили слезы. Опустившись на землю рядом с женщиной, я перевернула ее на спину. Грудь ее равномерно вздымалась, глаза были прикрыты, руки сжаты в кулаки. Я осторожно похлопала женщину по щекам. Белесые ресницы дрогнули, открывая серые глаза, женщина застонала.
— Лизззи….
— Мама, — рванулась девочка к женщине, кидаясь ей на шею, и заходясь, плачем.
— Они в порядке. — Сухо произнес темноволосый парень, подходя к нам. — Синяки и внутренние повреждения я убрал, так что ничего с ней не случиться.
Я оглянулась на него и поразилась изменениям. На меня он смотрел… ну я видела человека, а тут,… словно на пустое место. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Ну не может же так холодно смотреть тот, кто вызывал неясную теплоту у меня в груди.
Женщина, видимо вспомнив последние мгновения перед потерей сознания с криком подскочила, схватив ребенка в охапку, прижала к груди, затравлено озираясь. Спустя какое-то время, поняв, что убивать ее никто не собирается, она, пугливо сжавшись, обернулась.
Я обезоруживающе улыбнулась, развела руки, в стороны показывая, что причинять вред ей никто не собирается.
— Не бойтесь, все уже позади, — произнесла я. Женщина немного расслабилась, выпуская из объятий ребенка. Зато девочка, успокоившись от того, что с матерью все в порядке, радостно улыбаясь, подбежала ко мне. Повиснув у меня на плечах, ребенок затараторил не прерываясь, наверное, даже на дыхание.
— Мы к папе ехали, а тут эти, — девочка с брезгливостью аристократки ткнула пальчиком в сторону. — Дядю усатого, что нас охранял, убили, лошадей с каретой увели, а здесь остались охранять нас немного, большая часть ушла. А они вернуться?
