Щёки Дэниела покрылись слабым румянцем, и он протёр ладонь о джинсы перед тем, как пожать ей руку.
Отец Лисанн стоял в возмущенной тишине, в то время как его жена поцеловала и обняла свою дочь.
— Я думаю, ты получила ответы на свои вопросы, дорогая, — прошептала она, — А сейчас, ради всего святого, будь осторожна на том мотоцикле.
Затем она потянула мужа к машине. Лисанн был слышен его громкий голос ещё пол квартала.
Дэниел испустил глубокий выдох и повернулся к ней с великолепной ухмылкой.
— Вау! — тихо воскликнула девушка.
Посмотрев на нее, Дэниел нежно улыбнулся.
— И ты приехал без бронежилета! Мой герой!
— Да, нас, героев, готовили к такому, — невозмутимо сказал он, но искорки в глазах выдали его.
— Ты определенно мой рыцарь в сияющих доспехах, — сказала Лиса, вставая на носочки и целуя его красивые губы.
Он зарылся носом в её волосы и уткнулся в шею, вызывая у Лисанн дрожь.
— Значит ли это, что ты — девушка, которая попала в беду? — отпуская ее, спросил он.
— Лучше не говорить об этом!
Она говорила так быстро, что Дэниел не удержался и рассмеялся.
— Это было самое длинное утро за всю мою жизнь, — вздохнув, Лисанн посмотрела на него, — спасибо, что приехал и спас меня. Я не подразумевала, чтобы ты делал это, каждый раз, когда я пишу тебе, но я правда рада, что ты это сделал.
Она задумчиво посмотрела на него:
— Ты очаровал мою маму.
Он ухмыльнулся ей в полном восторге.
— Что я могу сказать, ку… Лис? Женщины находят меня неотразимым.
Засмеявшись, Лисанн игриво стукнула его по руке:
— О, ради всего святого, называй меня «куколка». Я смогу с этим жить.
— Да?
— Но быть неотразимым, не сработает с моим отцом, поэтому тебе лучше придумать план Б.
Дэниела это не обеспокоило.
— Не обязательно, детка. Твоя мама — мой запасной план. И если она такая же, какой была и моя мама, то она поговорит с ним.
Лиса удивилась, она никогда раньше не слышала, чтобы он говорил о своих родителях.
— Какая она была? — смущенно поинтересовалась Лисанн.
Парень улыбнулся, а его взгляд был затуманенный:
— Её звали Ребекка, а отца — Адам. Мама была самая лучшая. К чёрту язык жестов — она всегда путала «жёлтый» и «я люблю тебя», что иногда выводило из себя, но она очень старалась. Она всегда говорила, что я могу делать всё, что захочу.
Его улыбка погасла.
— Пойдём, я отвезу тебя в общежитие.
— Прости, — пробежавшись рукой от его лица к шее, сказала Лисанн.
— Всё нормально, — тихо сказал Дэниел.
Они поехали к общежитию на Сироне, при этом Лиса крепко обхватила Дэниела руками вокруг талии. Она всё ещё была поражена поведением своей матери, даже если брать во внимание то, что она знала, что её дочь катается по округе на мотоцикле.
Парень держал её руку большую часть поездки, но когда они подъехали, его настроение снова изменилось.
Как только Лисанн слезла с мотоцикла и сняла шлем, он схватил её за руку и притянул к себе, жадно целуя и покусывая основание шеи, над плечом.
— Я могу зайти с тобой? — прорычал он, — Я очень хочу тебя, Лис.
Когда он прижался к ее бедрам, она почувствовала его желание.
Гора домашнего задания, которое ждало её, не могло конкурировать с желанием в его голосе.
Оторвавшись друг от друга, они пронеслись мимо приёмной и побежали вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Найти ключ в сумочке было для Лисанн самой сложной задачей в мире, в то время, как Дэниел покрывал горячими поцелуями её шею.
Они практически ввалились в дверь, когда она наконец—то открыла её.
— Много желающих! — язвительный голос Кирсти смутно проникал сквозь похотливую дымку к разуму девушки, — Я бы сказала, сдаётся комната, но думаю, что у вас она уже есть.
Дэниел тихо выругался и незаметно расправился, пока Лисанн пыталась успокоить своё вырывающееся из груди сердце.
— О, прости, Кирсти, — тяжело дыша, сказала она, — Я думала, ты будешь с Вином.
— Нет, у него дела в братстве. Думаю, что ты застряла со мной.
Дэниел поднял голову и притянул Лисанн:
— Я поеду, Лис.
— Куда ты?
— Домой. Напишешь мне позже?
— Я могу поехать с тобой?
Он покачал головой, и у него потемнели глаза от эмоций, которые Лисанн не узнавала.
— Нет, куколка. Не сегодня. Может, займёмся чем—нибудь завтра?
— С радостью.
Волнуясь от осуждающего взгляда подруги, Лисанн легко поцеловала его в губы. Этого было недостаточно для Дэниела. Игнорируя Кирсти, он глубоко поцеловал Лису, и прижался к её лбу.
— Позже, — тихо прошептал он и выскользнул за дверь.
Кирсти чопорно игнорировала светящееся лицо Лисанн:
— Кажется он… энтузиаст.
— Мм…
— Как прошёл ланч? Твои родители повеселились?
Лисанн знала, что ее соседка хотела всё разузнать, но ей было всё равно.
— Ты имеешь в виду ту часть, где они приехали рано утром и увидели полуобнаженного Дэниела в моей комнате?
Глаза Кирсти широко распахнулись:
— Не может быть! Ладно, это объясняет все странности.
Лисанн кивнула:
— Это было ужасно. Папа практически выгнал Дэниела и не захотел говорить с ним. Я целое утро чувствовала себя шлюхой, преступником или кем—то в этом роде. Мама пыталась успокоить папу, но ей это плохо удавалось.
Кирсти смотрела на неё потрясенно и сочувственно одновременно.
— Я подумала, что всё просто ужасно, когда увидела вас.
Лиса невесело засмеялась:
— Ужасно, это еще мягко сказано.
— О, дерьмо! А потом пришла я и подлила масло в огонь, спрашивая, встретили ли вы его! Прости, Лис! Я даже подумать не могла…
Девушка пожала плечами:
— Не беспокойся об этом — к тому времени я не думала, что может быть ещё хуже. Но потом Дэниел вернулся в ресторанчик, где мы обедали.
— О. Боже. Мой. Что случилось?
— Он спас меня.
— Что?
— Да. Приехал на своём байке и сказал отцу, что единственный человек, который может заставить его уйти, это я, — голос Лисанн понизился до шепота, — Он сказал, что я — особенная, и он заботиться обо мне.
Лицо Кирсти можно было использовать на постере для выставки Эдварда Мунка[10]. Она была в шоке. Или ошеломлена. Восхищена. Изумлена. Может даже в тупике.
— О, вау! Правда?
— Да. Он был великолепен.
— О, Боже мой! — повторила она, — Это — самая романтичная вещь, которую я когда либо слышала! Этот парень запал на тебя.
Лисанн улыбнулась:
— Я знаю.
Глава 12
Дэниел неважно себя чувствовал после того, как ушёл от Лисанн. Встреча с её родителями — дважды — и то, что он сказал: как сильно заботится о ней, и он действительно именно это имел в виду. После этого, парню хотелось еще раз доказать, единственным известным ему способом, что она действительно принадлежит ему. Но злобная кокблокерша была там. Снова.
Дэниелу очень нужно было трахнуть кого-нибудь прямо здесь и сейчас, просто чтобы освободиться и остановить чёртовы ощущения, которые изнуряли его. Он хотел её тело, её руки на его члене, её губы напротив его, никто больше на него так не действовал. Ему нужен дикий секс, в таких местах и такими способами, которые Лисанн даже не могла себе представить. Её невинность… Никогда раньше, ни одна женщина, даже близко не заставляла его чувствовать то, что он чувствовал, когда был внутри неё.
Он немного колебался в своём решении не привозить Лисанн к себе домой, но знал, что это будет неправильно.
Он не знал почему — и Зеф никогда и ничего ему не говорил, бормоча что-то про «тебе не нужно знать» — но дела дома идут не важно. Кажется, в последнее время каждая ночь была ночью вечеринок. Он не хотел, чтобы Лисанн имела к этому какое—нибудь отношение. По крайней мере, он мог уберечь её от этого дерьма.
С того времени, когда Дэниела арестовал детектив Диквад, он внимательно присматривался ко всем признакам того, что Зеф распространяет наркоту. Он не мог представить, что его брат вовлечён во всё это, но еще он знал, что некоторые поставщики были не теми людьми, которым можно сказать «нет». Не дважды. Но до сих пор, всё, что он видел это обычные вещи — ужасная троица: спиртное, травка и амфетамины.
10
Эдвард Мунк – норвежский живописец и график, постимпрессионист и постмодернист, символист, считается предтечей экспрессионизма.
