— Ты разгромил мою машину, чёртов мудак! — завопила Кирсти.
— Кто твоя подруга? — не выдержал Зеф, — У неё есть яйца… и отличные сиськи.
— Заткнись, Зеф! Где Дэниел? Мне нужно поговорить с ним.
— Это ты спрашиваешь меня? Чертовски забавно.
Лисанн ткнула пальцем в грудь Зефа:
— Где он?!
Он выпрямился и уставился на неё сверху вниз.
Впервые, Лисанн поняла каким, на самом деле, опасно злым был Зеф. И пьяным. Очень пьяным.
— А тебе не всё равно? — прорычал он, — Не всё равно? Мой младший брат в больнице, ему просверливают чёртово отверстия в черепе, потому что ты заставила его почувствовать, будто он недостаточно хорош. Сука.
Лисанн ахнула, прикрывая рот рукой.
Зеф швырнул пустую банку из-под пива в машину Кирсти, и громко ругаясь, ввалился в дом.
Кирсти потянула её за руку:
— Давай, пойдём.
Лисанн покачала головой:
— Я должна найти его, Кирсти.
— Но мы не знаем в какой больнице он находится. Бог знает, сколько их в пределах города. И я не думаю, что его неприглядный брат скажет нам.
Но Лисанн была непоколебима.
— Тогда я буду звонить в каждую больницу, пока не найду его.
Они поехали обратно в общежитие, выкидывая из головы все мысли о сборах чемодана и отъезде. Включив свои ноутбуки, девушки составили список больниц, в которые нужно позвонить, распределяя между собой задачи.
Их план был притвориться кузинами Дэниела, а затем давить на жалость, и держать скрещенные пальцы за спиной.
Каждая вычеркнула по две больницы, и Кирсти звонила в третью, когда неожиданно, принялась дико жестикулировать Лисанн.
— Да, мой двоюродный брат, всё верно. Его брат, Зеф, дал мне этот номер, но забыл сказать… о, я понимаю. Нет, всё хорошо. Спасибо.
Она повесила трубку и уставилась на Лисанн.
— Он сейчас в хирургии, — прошептала она, тихим голосом.
— О, Боже! Я опоздала.
Список номеров выпал из рук Лисанн, и слёзы потекли по лицу, она отчаянно глотала ртом воздухом. Ей хотелось поехать к нему — она должна поехать к нему.
— Мне нужно вызвать такси!
Кирсти схватила её за руку:
— Я подвезу тебя. Не беспокойся об этом. Но тебе нужно позвонить родителям. Они бы хотели знать об этом.
— Но…
— Позвони своей маме.
Она взяла телефон Лисанн и протянула ей.
Ей потребовалось прослушать несколько гудков, прежде чем мама ответила:
— Привет, дорогая! Это приятный сюрприз. Как…
— Мамочка! — воскликнула Лисанн между всхлипываниями.
Мама сразу же уловила волнение в голосе дочери:
— Лисанн! Что случилось? Ты в порядке?
Девушка покачала головой, не в состоянии говорить.
— Лисанн! Лисанн!
— Мамочка… Дэниел, — выдохнула она.
Голос мамы изменился и теперь был настороженным:
— Что с Дэниелом?
— Он… он…
— Что? Он сделал тебе больно?
Лиса услышала встревоженный голос отца на заднем плане:
— Дэниел в больнице.
Последовала длинная пауза:
— Что случилось? Он в порядке?
— Он…
Но слёзы бежали слишком быстро, чтобы она могла связно говорить. Девушка всхлипывала в трубку, крепко вцепившись в неё, словно этот маленький кусочек пластмассы мог удержать её от рыданий.
— Лисанн, милая, глубоко вдохни. Постарайся рассказать мне, что случилось с Дэниелом?
Лиса боролась со слезами, несколько раз судорожно вздохнув:
— Мамочка, он решился на операцию. Он хочет вживить себе этот имплантат, им нужно будет сделать надрез в черепе, им нужно будет…
Слова застряли в горле.
На другом конце трубки мамин голос был тихим и в замешательстве:
— Я думала… ты говорила, что он не хочет иметь ничего общего с имплантами. Я думала, он решил…
— Он не хотел! — расплакалась Лисанн, — Он ненавидит их! Он не хотел иметь ничего общего с ними! Говорил, что они уродливые и неестественные, и он не мог себе представить, почему кто-то принимал добровольное участие в агитации вживить кусок металла в голову! Он говорил это, это всё моя вина!
— Я не понимаю, почему он передумал?
— Он… он сказал, что хочет услышать, как я пою! — заплакала она.
В телефоне была тишина.
— О, моя бедная девочка, — воскликнула мама, и Лиса не была уверена, к кому адресована ее жалость, к ней или Дэниелу. — Мы будем там через три часа. Не делай ничего, пока мы не приедем. Мы с папой будем там.
Кирсти отклонила предложение остаться и настояла на том, чтобы подвезти её до больницы. Лисанн была благодарна подруге за то, что она была с ней. Сперва, они не могли найти никого, кто бы хоть что-то сообщил им, но, когда Кирсти использовала свой «адвокатский» голос, которому её научил отец, они смогли кое—что узнать.
Медсестра — женщина постарше, создавала сочувственную, но успокаивающую и профессиональную атмосферу.
— Да, я могу подтвердить, что Дэниел Колтон находиться здесь на лечении, — сообщила она. — Вы его родственники?
— Да, — ответила Кирсти.
— Нет, — сказала Лисанн, в один голос с подругой.
— Она — его девушка, — спокойно заметила Кирсти.
Медсестра посмотрела на красные глаза Лисанн и встревоженное выражение лица:
— Я вижу. Но я могу сообщать конфиденциальную информацию только членам семьи.
— Я его двоюродная сестра, — сказала Кирсти.
Медсестра улыбнулась:
— Ну, я рада видеть, что у Дэниела есть… семья, которая сможет позаботиться о нём в период выздоровления. Я встретилась с его братом… — её улыбка померкла, и она нахмурилась.
— Он в порядке? Я могу увидеть Дэниела?
— Мне жаль, но нет. Он всё ещё на операции. Его только что увезли в операционную. Процедуры такого рода, проводятся от двух до трех часов, — она изучала их обеспокоенные лица. — В наши дни, это довольно-таки, обычная операция, а он здоровый, молодой парень. Мы предполагаем, что если всё будет хорошо, он пробудет в больнице пару дней, но это зависит от особенностей организма пациента. Вы можете расположиться в комнате ожидания.
— Спасибо, — прошептала Лисанн.
Комната ожидания была неумолимо весёлой, бледно жёлтые стены покрывали плакаты и детские рисунки, стулья были удобными, а в углу комнаты, стоял кулер для воды.
— Тебе нужно идти, Кирсти. — сказала Лисанн, — Твои родители ждут тебя.
— Я не оставлю тебя одну.
— Мои родители будут здесь через несколько часов. Со мной всё будет в порядке.
— Значит, я подожду пока они приедут, — твёрдо заявила Кирсти.
У Лисы не было сил спорить.
Медленно тянулись минуты ожидания, глаза Лисанн не отрывались от двери. Кирсти принесла ей кофе, и держала подругу за руку. Они не разговаривали.
Два длинных, медленных, напряженных часа спустя, медсестра вернулась.
— Операция закончилась, врачи сказала, что она прошла успешно. Он пробудет под наркозом около часа.
— Я могу его увидеть?
— Пока нет. Только когда мы переведём его в палату.
Лисанн снова поблагодарила её, вытирая слёзы.
— Видишь, — сказала Кирсти. — С ним всё будет в порядке.
Лиса кивнула, но не смогла разделить оптимизм соседки. Казалось таким неправильным, что он прошёл через всё это ради неё.
Услышав шум в коридоре, Лиса узнала голоса родителей. Она уже поднялась на ноги, когда мама вошла в комнату.
Она крепко обняла её и прошептала на ухо слова утешения. Девушка, наконец-то, подняла глаза и посмотрела на папу, который тихо говорил с Кирсти.
— Ты уже видела его? — спросила Моника.
— Нет. Он в реанимации, и я не смогу увидеть его, пока его не переведут в палату, что, я надеюсь, произойдет скоро.
— Ты смогла узнать что-нибудь ещё?
Лисанн отрицательно покачала головой.
— Нет, но я видела его брата. Он обвиняет меня, говорит, что это моя вина. Мам, я думала, что он бросил меня. Он был таким скрытным, теперь я знаю почему, и так ужасно себя чувствую. Я никогда не хотела, чтобы он делал это. Почему он это сделал?
Её вопрос дал волю новому потоку слёз.
— Дэниел принял своё решение, милая. Врачи определенно думают, что это хорошая идея, иначе они никогда бы не соглашались на это.
