— Идет!
— А теперь угадай, кто будет оценивать твою работу.
— Кто?
— Ты сам.
— Я сам?
— Совершенно верно. Дважды в неделю мы вдвоем с тобой будем обходить дворик, и ты сможешь показать мне, как обстоят дела. А что ты будешь, оценивать?
— Зелень и чистоту.
— Молодец!
Используя эти два слова, я две недели обучал сына уходу за двориком, пока не почувствовал, что он готов взяться за работу. Долгожданный день наступил.
— Ну что, сынок, по рукам?
— По рукам!
— Какой должен быть дворик?
— Зеленый и чистый!
— Что значит "зеленый"?
Сын окинул взглядом каш дворик, который уже стал выглядеть получше. Затем указал пальцем на соседский:
— Значит, вот такого цвета!
— Что значит "чистый"?
— Никакого мусора! – Кто босс?
— Я!
— Кто твой помощник?
— Помощник ты, когда у тебя есть время.
— Кто оценщик?
— Я. Будем с тобой прохаживаться дважды в неделю, и я смогу показать, как идут дела.
— А как должны идти дела?
— Так, чтобы было зелено и чисто!
Тогда я не упоминал о возможности каких-либо уступок или послаблений. Но я бы ничего не возражал против них, учитывая особые условия данного делегирования руководства. Две недели и два слова. Я считал, что сын готов.
Была суббота. Он ничего не делал. Воскресенье - ...ничего. Понедельник - ...ничего. Во вторник, отъезжая от дома на работу, я увидел желтеющий, замусоренный дворик и встающее над ним знойное июльское солнце. "Сегодня он непременно уберет!" - сказал я себе. Я мог найти оправдание для субботы, так как в этот день мы с сыном заключили соглашение. Я мог найти оправдание для воскресенья, так как в воскресенье бывает много других дел. Но я не мог найти оправдания для понедельника. А сегодня был уже вторник. Конечно же, сегодня он уберет. Сейчас лето. Что ему еще делать?
Весь день я с нетерпением ждал возвращения домой, чтобы посмотреть, что произошло. Но, повернув за угол, я увидел ту же самую картину, что и утром. А мой сын играл в парке на другой стороне улицы.
Такое состояние дел было неприемлемым. Я был огорчен и разочарован тем, как после двухнедельной подготовки мой сын выполняет принятые на себя обязательства. Мы столько сил, любви и средств вложили в этот дворик, и вот он приходит в упадок! А между тем соседский двор был так ухожен, так прекрасен, что ситуация становилась просто невыносимой.
Я уже был готов обратиться к тактике делегирования исполнения: "Сын, немедленно иди сюда и сейчас же убери этот мусор!" Я знал, что таким путем я бы получил свое золотое яйцо. А как насчет гусыни? Что станет с внутренним обязательством моего сына?
Поэтому я изобразил на лице улыбку и крикнул через улицу:
— Привет, сынок! Как дела?
— Отлично! - отозвался он.
— Как там наш дворик? - спросил я и в то же мгновение почувствовал, что нарушил наше соглашение. Такой вопрос у нас с ним предусмотрен не был. Так мы с ним не договаривались. Поэтому Стивен тоже посчитал возможным нарушить соглашение со своей стороны:
— Отлично, папа!
Я прикусил язык и стал дожидаться окончания ужина. После чего сказал:
— Сынок, давай сделаем, как договорились. Пройдемся вместе по дворику, чтобы ты смог показать мне, как у тебя дела с работой, за которую ты отвечаешь.
Едва мы оказались за дверью, как подбородок у сына задрожал и на глазах заблестели слезы, а когда мы вышли на середину дворика он захныкал:
— Это так трудно, папа!
"Что это ему трудно? - подумал я про себя. - Ведь он же еще и пальцем не пошевелил!" Но на самом деле я знал, что ему трудно - трудно управлять собой, руководить собой, заставлять самого себя. И я спросил:
— Могу ли я что-то сделать, чтобы помочь тебе?
— А ты вправду поможешь, папа?
— Как мы с тобой договорились?
— Ты сказал, что поможешь, если будет время.
— У меня есть время.
Тогда сын побежал в дом и вынес два мешка. Один мешок он протянул мне:
— Ты не мог бы собрать это? - он указал на остатки мусора после воскресного барбекю.
- Меня от этого тошнит!
Я собрал. Я сделал в точности то, о чем он меня попросил. И именно тогда в своем сердце он поставил подпись под нашим договором. Дворик стал его двориком – делом, которым он руководит.
За все то лето он попросил моей помощи всего два-три раза. Он сам ухаживал за двориком. И дворик стал зеленее и чище, чем в те времена, когда за ним ухаживал я. Сын даже делал замечания братьям и сестрам, когда кто-то из них бросал на лужайку какую-нибудь мелочь вроде обертки от жевательной резинки.
Доверие – это высшая форма мотивации человека. Оно вызывает к жизни лучшее, что в человеке есть. Но доверие требует времени и терпения и вовсе не исключает необходимости обучать и развивать людей, так чтобы их способности смогли соответствовать этому доверию.
Я убежден, что если делегирование руководства проводить правильно, то обе стороны только выиграют от этого и гораздо больше работы будет сделано за значительно меньшее время. Я думаю, что хорошо организованная семья, уделяющая время эффективному делегированию, может поставить дело таким образом, что каждый член семьи сумеет выполнить все свои обязанности, тратя на них около часа в день. Но это потребует внутренней способности и желания не только производить, но и руководить. Акцент должен быть сделан на эффективности, а не просто на производительности.
Разумеется, вы можете убрать комнату гораздо лучше, чем это сделает ваш ребенок, но суть заключается в том, что вы хотите побудить ребенка делать это. Для этого потребуется время. Вам придется заняться его обучением и развитием Да, для этого потребуется время, но какую отдачу принесет это вложение в перспективе!
Такой подход предполагает абсолютно новую парадигму делегирования. Действительно, изменяется сама природа взаимоотношений: тот, кому делегировали руководство, становится своим боссом, ведомым собственной совестью в направлении достижения оговоренных желаемых результатов. Кроме того, этот подход высвобождает его творческую энергию, позволяя, оставаясь в гармонии с верными принципами, делать ради достижения желаемых результатов все необходимое.
