Уже первые десять минут пребывания Анны с мальчиком показали, что девушка не подойдет. Нет, Анна в плане обращения с ребенком хорошая, ласковая, еще и, будучи так замотивирована, с Матвея чуть ли не пылинки сдувает, был бы у нее хвост, завиляла бы им. Но вот настоящей квалификации никакой, как и опыта. Анна противненько так сюсюкает с Матвеем, словно с младенцем, шумная, суетливая, и сам мальчик смотрит на няню, как на дурочку. Когда няня попыталась занять ребенка рисованием, тот и вовсе отвернулся от нее и ушел в дальний конец комнаты, там сел на пол, взял в руки машинку и уткнулся взглядом в пол. Все последующие попытки няни найти контакт с мальчиком ни к чему не привели. Матвей замкнулся и никак не реагировал на внешний раздражитель в виде новой тети. Девушка в какой-то момент отчаялась настолько, что схватила ребенка за плечо и развернула к себе, буквально заставляя его смотреть на себя. Ну, в общем все. Терпение мое иссякло.
– Анна, спасибо вам. Идемте.
Девица недовольно поморщилась, и ее лицо вдруг стало прямо неприятным, и это убавило девушке еще очков.
– Можно еще немного?
– Нет, идемте, сейчас очередь Ангелины.
Матвей остался в детской, а я повела няню обратно в гостиную. Стоило мне и Анне подойти к дверям нужной комнаты, как двери сами резко распахнулись, и из комнаты с безумным взглядом и испуганным лицом выскочила совершенно голая Ангелина. Девушка пулей пронеслась мимо нас с Анной. В руках убегающей няни я заметила ворох одежды. Мы с Анной в шоке и робко застыли на пороге гостиной.
– Проходите, – ледяным тоном приказал Тиран, сам попутно кому-то звоня по телефону.
Мы с няней неуверенно переглянулись и все-таки вошли.
– Алло, Тимур. Тут где-то в квартире голая девушка бегает. Найди ее и выпроводи. Что? Нет, одеться дай.
Тиран убрал телефон и остановил тяжелый взгляд на Анне. Девушка испуганно сжалась и так осторожно придвинулась ко мне, словно ища защиту. Ну-ну.
– Мария Ивановна, как Матвей принял Анну?
– Ну, пока не очень, но в дальнейшем есть надежда, что…
– Нет. Матвей за достаточно короткий временной период определяет, подходит ли ему тот или иной взрослый для контакта. Анна, спасибо, что пришли, но вы не подходите. До свидания. Мария, проводите няню.
Надо сказать, что Аня особо не расстроилась и довольно резво пошла за мной к выходу. Я быстро вернулась в гостиную, так как любопытство замучило. Присела в свободное кресло.
– Владимир, а что у вас тут произошло с Ангелиной?
– Вскоре после того, как вы с Анной ушли, эта няня начала до меня грязно домогаться и оголяться. Мне пришлось сделать ей замечание и прогнать.
Как-то не верится, что все было именно так, во всяком случае из уст Тирана все звучит подозрительно просто.
– И что, вот прям так ни с того ни с сего начала?
– Да.
– Ну, может, вы ей намек какой дали? Что вот прямо сейчас хотите себе вечер скрасить.
– А какая разница, Мария? Важен результат. Как можно прийти на первое собеседование, в первый раз в жизни увидеть человека и ради какой-то выгоды предлагать ему себя? Это с головой там что-то не в порядке, или с совестью и воспитанием, и, значит, к Матвею такую девушку подпускать нельзя.
– Кхм. То есть предложить деловые интимные отношения – это у вас проверка такая? И если бы я согласилась, вы бы меня выгнали?
Шеф окинул меня непроницаемым взглядом.
– Ну, во-первых, Мария, мы с вами на момент моего вам предложения уже не первый день были знакомы, а во-вторых, вы отказались, так что как бы я поступил тогда, вы никогда теперь не узнаете.
– Так нечестно! – я возмутилась, на что Владимир лишь пожал плечами.
– Кстати, вы вроде предлагали мне трех молоденьких нянь посмотреть. Где третья?
– Она задерживается, но что-то мне подсказывает, что уже не приедет.
– Как печально. Больше никого на сегодня нет?
– Есть. Как вы и просили, отдельно в половину девятого подъедет еще одна няня. Не молоденькая.
– Хорошо.
В точно назначенное время на пороге квартиры появилась женщина. Пятьдесят один год, есть дети и внуки, но живут в другом городе. Солидный стаж работы в детских дошкольных учреждениях. Антонина понравилась мне сразу. Спокойный характер, но в то же время энергичная, улыбчивая. По сторонам Нина (так няня попросила ее называть) не оглядывалась дико, слюни у нее не текли, почти не удивлялась. Как пояснила мне женщина, в агентстве элитных нянь она уже давно, приходилось работать в очень богатых семьях, так что, полагаю, может, и не такое богатство видела. Шефа новая претендентка вполне устроила, да и Матвей принял новую няню достаточно спокойно. Особой радости не проявил, но и открытого протеста тоже.
Договорились, что, поскольку у прежней няни случился рецидив, она сможет завтра прийти, но только на пару часиков, и Антонина приступит к своим обязанностям уже завтра, и если с мальчиком будет трудно или возникнут какие-то вопросы, будет звонить мне или отцу сразу.
После второго за вечер легкого ужина уложила Матвея спать и, проходя мимо гостиной с камином, заметила там босса. Зашла и робко присела в кресло рядом с диваном, на котором расположился шеф с планшетом.
– Владимир Витальевич, доброй ночи. Я Матвея спать уложила.
– Хорошо, Мария.
Начальник отложил свой планшет и перевел взгляд на меня. Взгляд внимательный, изучающий, долгий и нескромный. Буквально ощущаю, как атмосфера в комнате знакомо сгустилась. Вновь в воздухе неуловимо витает напряжение. Полумрак, камин, он, она… Так, надо взбодриться, а то поплыла что-то.
– Скажите, если у Матвея все сложится с новой няней, я ведь стану особо не нужна?
– К чему вы клоните, Мария?
– Ни к чему, просто не вечно же Крамер будет проявлять ко мне интерес.
– А как вы узнаете, прошел интерес Крамера или нет?
– Ну… по подаркам. Как только перестанет что-либо присылать, можно расслабиться.
– Да, разумно. Только кое-где вы ошибаетесь. Вы не перестанете быть нужной Матвею. Думаю, вы и сами уже заметили, что мальчик сильно к вам привязался и с готовностью идет на контакт.
– И что делать?
Тиран склонил голову набок. Теперь его взгляд стал оценивающим и каким-то пугающим.
– Я и сам думаю над этим вопросом. Мне нужно некоторое время для принятия решения.
По спине побежали мурашки.
– Какого решения? – осторожно интересуюсь.
Владимир отвернулся, разрывая контакт взглядов.
– Пока точно не могу сказать.
Ладно, переведем тему.
– Владимир, может, не надо было так с той няней? Как-то это все вышло некрасиво. Я вас не отчитываю, просто не понимаю, зачем.
Мужчина пожал плечами.
– Это помогло быстро раскрыть человека. Если бы я действовал мягко и благородно, на это понадобилось бы куда больше времени. А я ценю свое время. Кстати, заметили? Вы сейчас очень мило скрашиваете мой одинокий вечер. Если вы еще наконец все-таки пересядете ко мне на диван, будет еще лучше.
Густо покраснела. Загорелись даже уши. Поспешно встала.
– Доброй ночи, Владимир Витальевич.
– И вам, Мария Ивановна.
До конца недели я носилась как белка в колесе. Подготовка презентации заняла уйму времени, а мне еще ведь и обычной рабочей деятельностью надо было заниматься. Зато должны приехать заказчики не только из города и окрестностей, но даже из других городов представители компаний прибудут. Мероприятие получается очень серьезное, из нашего руководства, прознав о презентации, тоже кое-кто изъявил желание пойти, из-за чего мне добавили средств в бюджет (мне кажется, нашли достойный повод хорошо, да еще и с выгодой развлечься). Так что презентация становится все более серьезным событием, а мой мандраж растет. Теперь плохо сплю ночами, прорабатываю все детали и программу вечера.
Одно хорошо, Матвей относительно хорошо принял няню, ну и я сама с ней нашла общий язык. Действительно очень приятная, такая теплая, что ли, женщина, вдобавок ко всему, очень современная, ну и самое главное, вообще со мной не спорит. Я и отец мальчика у нее за главных, если говорим, что сделать, она делает беспрекословно, но если уж ей кажется, что то или иное требование некорректно, очень мягко объясняет свою позицию, не указывая, а именно ставя в известность по поводу своего мнения. С Матвеем Антонине все же пока сложновато. Когда она ведет себя с ним мягко, он делает, что хочет, ее совершенно не слушая, если пытается быть строгой – сразу тотальная обида и полная замкнутость. В этих случаях Матвей сразу мне набирает (мой номер теперь первый в его телефонной книжке) и обиженно сопит в трубку. Жалуется мне так.
