— Так-с, так-с, посмотрим, кто тут к нам пожаловал, — пропел он грудным басом, как только она переступила порог школы.
— Здравствуйте. Меня зовут Лера.
— Меня Дамир. И что мы будем с тобой делать, Лера?
Он окинул её миниатюрную фигурку профессиональным взглядом.
Девушка пожала плечами.
— Наверное, основам массажного искусства.
— На медицинском учишься?
— На юридическом.
Тут брови Дамира сошлись на переносице.
— Тааак-с. И кто тебя ко мне направил? Друг?
— Друг.
— Тааак-с, — улыбка окончательно сошла с лица Дамира.
Лера поняла, что она не первая и не последняя — направленная.
— Тогда пошли.
Дамир из дружелюбного мужчину мгновенно превратился в холодного и отстраненного. Лера вздохнула. Никому не хочется нянчиться с девочками, присланными богатыми любовниками.
Дамир обучал её несколько дней с таким же настроением, пока она не пришла к нему с красными глазами.
— Обидел?
Он даже не стал уточнять кто.
Лера покачала головой.
— Нет. Просто…, - девушка сглотнула, замялась, не зная стоит ли откровенничать с посторонним человеком. Но как раз с ним она последние дни и проводило большую часть времени. Поэтому и решилась: — У меня брат с мамой в больнице. После тяжелой аварии. Были в коме. Оба. Мама пришла в себя, её состояние стабилизируется. А вот с братом какие-то непонятки происходят. В клинике сказали, что он тоже пришёл в себя, но я его никак не могу увидеть. Перед прилетом в Калининград три раза приезжала, меня к нему не пускают, говорят то на процедуре, то он спит. Странно это.
По мере того, как она говорила суровое лицо Дамира смягчалось.
— Что за авария?
— Врезались в большегруз, у того отказали тормоза… Плюс упали с моста. Несколько раз перевернулись.
— Жесть. Потребуется реабилитация. Долгая.
— Да, — Лера совсем по-детски шмыгнула носом.
— Знаешь-ка что…, - Дамир прищурил глаза. — Азам массажа для твоего…, - он смолчал, пощадил её. — Я тебя научил. А вот разминать атрофированные мышцы — это целая наука. Показать?
После этого разговора у них обучения стали происходить в ином русле. Лера каждый день мечтала подольше задержаться у Дамира, хотя мышцы рук болели нещадно. Она с улыбкой терпела и просила показать ещё и ещё.
С Тимуром тоже было всё относительно спокойно. Видела она его лишь по ночам. Приезжал он каждый день после десяти вечера. Обычно уставший. Здоровался, шёл в ванную, где долго принимал душ. Лера в первый вечер даже испугалась — ничего ли не случилось, потому что Сардынов из ванной не выходил больше получаса. Хотела даже постучаться и поинтересоваться всё ли в порядке, но в последний момент остановилась. Не её дело. Решила для себя, не выйдет через пятнадцать минут, тогда и сунется в логово зверя.
Тимур вышел и сразу позвал её в спальню.
Иногда Лера ему удивлялась. Она отчетливо видела, что он устал, под глазами образовались круги, да и спал он по шесть часов. Но ни фига — секс ему нужен был каждый день. Сверху, сбоку, сзади. И непременно минет и куннилингус. Сардынов оказался фанатом орального секса.
Лера не каждую ночь достигала оргазма. Чему, кстати, была рада.
Рано утром Тимур уезжал. Вставал, пока она ещё спала. В первый день Лера попыталась подняться с ним. Даже завтрак хотела приготовить. На что услышала уже знакомое:
— Спи.
Сказано — сделано. Особого рвения в раннем подъеме Лера не испытывала.
Она каждый день звонила в больницу. К маме голос не вернулся. С Геной ей поговорить тоже не давали. И вот это по-настоящему пугали.
— Вы мне скажите…, - сердце оборвалось. — Он жив?
— Жив. Не переживайте, — медсестра София, как всегда, была сама деликатность.
Очень хотелось плюнуть на всё и сорвать в столицу. Купить билет на первый же рейс и улететь. К ним. К родным.
Каждый дополнительный день пребывания в Калининграде делал Леру более нервной.
А ещё она поняла, что у неё задержка.
Посмотрела на календарь и приуныла. Что же получается? Что она забеременела от Сардынова в первый же день? Вполне вероятно.
Лера не побежала в аптеку, не стала покупать тест на беременность. Где-то видела рекламу, что сейчас беременность можно определить едва ли не с первых дней.
Она не хотела ничего знать.
Пока не хотела.
Пусть у неё останется ещё несколько дней неведения. Потому что если она окажется беременной…
Ей снова придется перестраивать жизнь. В очередной раз.
Она ещё окончательно не адаптировалась. Ни к Тимуру, ни к его требованиям. Да и с мамой и Генычем не до конца ситуация прояснилась.
А тут…ребенок.
Чужой ребенок, растущий у неё под сердцем.
Слишком больно. Слишком…всего слишком.
Нет, пока Лера ничего не будет узнавать.
Звонок с неизвестного номера раздался в воскресенье. Лера, неделю находившаяся в Калининграде, и мечтавшая покинуть этот город, нахмурилась. После того, как вот так ей позвонил офицер полиции и сообщил, что её родные попали в ДТП, у неё образовалось стойкое неприятие к звонкам от неизвестных абонентов. Но Валерия находилась не в той ситуации, чтобы игнорировать звонки.
— Да, слушаю, — немного напуганным голосом ответила она, интуитивно приготовившись к худшему.
— Вот, мелкая, скажи, где тебя черти носят раз ты даже не удосужишься навестить родного братца, который, кстати…
Она не позволила договорить звонившему.
— Геныч!…Геныч…
На большее она оказалась не способна. Зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться в голос.
Ноги подкосились, благо Лера стояла рядом с диваном, на который безвольно рухнула, услышав знакомый ироничный голос.
— Эй, мелкая, ты там случаем не надумала реветь?
— Надумала.
— А вот теперь резво передумывай. И колись, где шляешься, раз не удосуживаешься навестить родного брата, который, кстати, по тебе соскучился.
— Генка, я… Господи, Ген, ты даже не представляешь, как я рада тебя слышать! Я же уже тут надумала…, - она, мысленно обозвав себя дурой, оборвала высказывание. — Я приходила к тебе, но меня не пустили.
— Секси-сестрички в белых халатиках? На вид такие лапушки, а в реале хрен прогнешь?
— Геныч!
— Прогнешь — я имею ввиду в моральном плане, а не в физическом! Ты о чем, мелкая, подумала? — брат хмыкнул и тотчас раздался приглушенный стон, после которого последовал отборный мат
— Эй, ты что?… Гена!
— Так, мелкая, не кипешуй! И не кричи. Мне телефон дали всего на минутку. Да, лапушка? Чтобы я позвонил тебе и сообщил, что надеру задницу, как только увижу.
Лера улыбнулась сквозь слезы.
— Это я тебе надеру задницу. Не знаю, каким образом с тобой слажу, но слажу, — и поспешно добавила: — Ген, у тебя все нормально?
— Жить буду мелкая. Когда заглянешь в обитель бессмертных?
Он шутил, значит, не все так плохо, хотя голос звучал не ахти как.
— На днях, на днях.
— Ты хоть сейчас тусуешься?
— В Калининграде.
— Ни хера себе! — присвистнул он. — И как тебя туда занесло? И, кстати…, - а вот тут в его голосе послышались угрожающие нотки, знакомые каждой младшей сестре. — Что за чел с тобой приходил к матери?
— Гена, потом, при встрече. Ок?
— Ни хрена ни ок. Но я подожду. И вот тогда ты мне кое что объяснишь, сестренка.
— Объясню, Геныч, объясню, — Лера снова зажала рот рукой, не в состоянии совладать с эмоциями. В трубке послышался женский голос, строго что-то говорящий Гене — Лера не разобрала.
— Ладно, мелкая, тут лапушка требует трубу назад. До связи.
— Я люблю тебя, Геныч, — она никогда ему об этом не говорила. Их чувства и забота друг о друге обычно выражались в крепких объятиях и поступках.
— Я тоже, мелкая, — голос брата так же охрип.
Связь оборвалась, а Лера продолжила ещё некоторое время сидеть, смотря на потухший экран смартфона. Потом обессиленно откинулась на спинку дивана и засмеялась сквозь слезы.
Спасибо тебе, Господи, за всё спасибо.
