Дни в 'избушке' текли размеренно, спокойно...днём время от времени приходили люди, которых Марьяна принимала в пристройке к дому - что то вроде этакой клиники - как она говорила - ну не тащить же болезни в дом...Владимиру после приходилось вымывать стол и топчан в этой 'клинике', иногда залитый гноем и кровью. Марьяна на это злорадно хихикала и приговаривала - 'Вот тебе хлеб целителя! А ты думал розами тут пахнет?!' - Владимир ничего тут не думал, кроме череды виртуозных матерных словосочетаний в адрес больных и ехидной старушенции. Впрочем - старушенцией её можно было назвать только с натяжкой - язык не поворачивался - настолько она была энергичной, крепкой, возраст её можно было определить...хмммм....нельзя было определить - от шестидесяти до...хрен знает, сколько они тут живут - думал Владимир. После осторожных расспросов, узнал, что возраст живущих напрямую зависит от способностей обладать Силой, а очень сильные магики могут жить практически неограниченно - но таких было очень мало, Марьяна в своей жизни (а ей было 120 лет) - не встречала. Это было примерно так же, как встретить долгожителя с Кавказа - он где-то там есть, живёт уже 180 лет, но где-то в Воронеже его нет. (Ты не видишь сурка - а он есть!). Марьяна могла прикладываться к Силе, но её каналы могли пропустить только небольшое количество Силы, а потому большими способностями она не блистала. Зажечь магический светлячок, воздействовать на ауру больного с целью излечения, срастить небольшую ранку или остановить кровь, убить бактерий в ране - ну и ещё ряд небольших чудес были доступны ей. Даже чтобы срастить кость, ей бы потребовалось неделю сидеть беспрерывно над ней, возложив руки и истощив себя до изнеможения. Посему основным способом лечения были гомеопатические средства и способы обычных врачей всех миров - шины, лекарства...скальпель. Умение целительствовать обычно не передавалось по наследству, в одной семье. Как понял Владимир - у Марьяны семьи не было - муж давно умер - он не был магиком. Так и текла её жизнь тихо и спокойно - до тех пор, пока в грядку календулы не свалился здоровенный стокилограммовый мужик...
Утро началось с истошных воплей петуха, который влетел на плетень и надсаживаясь орал на всю округу, заявляя свои права на окружающие земли и гарем. Владимир потянулся, с хрустом распрямив руки и поводя плечами. Потом резко спустил ноги с лежанки, откинув шерстяное одеяло, и отходя от тревожного сна. Его всё мучили кошмары...в голове проплывали какие-то обрывки прежних воспоминаний...всё почему-то заливалось светом, как из неоновой лампы. Это повторялось день ото дня, и никакие тяжёлые физические работы, усталость, никакие отвары не могли заглушить смятение души. Он почесал левое плечо и в который раз посмотрел на тёмное пятно на плече, от которого отходили 'ветви' - это был след вхождения в дело шаровой молнии. Что интересно - выходного пятна не было, хотя обычно в этом случае где-нибудь на ноге всегда бывает выходное пятно - энергия молнии (если это была молния), как бы потерялась в организме. Владимир встал, ещё раз потянулся, надел штаны, натянув их на свои единственные трусы. Надо сказать, что о трусах тут и не слыхивали. Люди спали или в одежде, или голые. Или в таких рубахах, которые Владимир видел в исторических фильмах... Марьяна смеялась, глядя, как он упорно держится за пережитки своего мира. Будучи вынужден стирать свои трусы через день. Ей это казалось ужасно смешным и глупым, о чём она обязательно сообщала при каждой удобной возможности. Сегодня у 'клиники' уже ждали трое крестьян, один держал навесу перемотанную тряпкой руку, тряпка была пропитана кровью и лицо его было бледно. Рядом стояли ещё две телеги с бабой на сносях и молодой девушкой, накрытой чем-то вроде брезента. Владимир поморщился - после родов потом хрен отмоешь помещение, всё будет в сгустках крови, а воплей будет на всю округу. Марьяна уже суетилась, нагревая на печке во дворе горячую воду и готовя отстиранные холщёвые бинты. Приём начался с мужика, у которого висела рука. Владимир уже привычно ассистировал, разматывал бинты, обмывал руку стонущему больному. Марьяна предельно серьёзно показывала ему, что и как надо делать, указывая на предметы и на строение руки больного. Владимир не был новичком в лечении, что облегчало ему понимание слов целительницы - за свои годы он получил много знаний, от курсов санитаров, некогда пройденных им при военкомате, то разнообразной информации, полученной им из книг, интернета...и ещё чёрт знает откуда. Эта информация неожиданно всплывала у него в голове, кусками и сразу, что его удивляло - ну как он мог вспомнить картинку из анатомического атласа, которую видел в четвёртом классе сельской школы? После этого прошло сорок лет! Но видимо это были последствия удара шаровой молнии, которая открыла закупоренные каналы информации, надёжно упакованной в мозге любого человека. Для того, чтобы их извлечь, нужны какие то стрессовые ситуации - в литературе описывалось немало случаев, когда люди проявляли фантастические способности, после каких-то странных событий. Некоторые вдруг начинали говорить на мёртвых языках, другие проявляли феноменальные свойства в математике - перемножали в голове многозначные числа, третьи вообще переставали спать и никогда не уставали...да много чего ещё. И такие случаи, как у Владимира, тоже наблюдались - ему сразу вспомнилась, когда он думал над этим, статья о неком Бобе Петрелла из Америки, который так же ничего не забывал. Он тогда подивился и позавидовал - вот счастливчик. И забыл об этом...до поры до времени. Теперь, при его желании, перед ним вставали целые страницы текста. Который он когда-то видел, слова, которые он когда то слышал...первое время его голова раскалывалась от потока хлынувшей информации, несколько дней он с трудом мог говорить и осознавать мир вокруг, перепугав Марьяну, но, постепенно, всё нормализовалось - видимо потоки информации как то вошли в нужное русло и теперь при желании, без всякого усилия, он мог вызвать любую информацию. Побочным и закономерным эффектом этой способности было то, что он с первого раза учился, увидев или услышав что то, что ему показали. Это не означало, что он сразу становился гениальным хирургом или целителем - есть ещё такое понятие, как память тела, а она нарабатывается только многократным повторением одним и тех же нужных движений. Впрочем и это у него получалось очень легко. От дальнейшей карьеры целителя его ограждало лишь то, что он не умел пользоваться Силой, хотя - как сказала Марьяна - способности у него есть. Его мозг, мозг рационального человека технологического мира не мог, не хотел допустить в себя мысль о способности пользоваться чем-то 'нефизичным', чем-то, отрицаемым материалистической наукой. Марьяна часто нападала на него, требуя, чтобы он начал брать у неё уроки магичества, но он отнекивался, боясь, что не получится. Ему и хотелось попробовать - вдруг он и правда маг, ну как в книжках, но и что то останавливало его, казалось всё это чем-то несерьёзным и странным. Он сам не знал, почему он так опасается, что он потеряет от уроков? И всё-таки отбивался от целительницы, выдвигая всё новые предлоги - вот ещё слаб, вот со следующей недели, вот потом...и на этом всё застыло.
Рука крестьянина была сильно переломана, практически как из мясорубки. Владимир поморщился - по хорошему, в его мире, эту руку бы ампутировали - с такой кашей ничего сделать нельзя. Сможет ли Марьяна что то сделать? Он смотрел за ней - целительница положила руку на стол, стала расправлять раздавленную конечность. Потом взяла что то вроде пинцета и стала удалять кусочки кости и оторванной ткани из ран. Крестьянин сидел спокойно, даже не морщился - перед началом операции Марьяна, проведя рукой по голове отключила у него все болевые ощущения - Владимира каждый раз поражало это умение, а Марьяну сильно забавляло восхищение ученика - с её слов, снятие боли является первым умением, которое учат целители-магики. Толку от операции, если больной скончается от болевого шока? Наконец раны были очищены - если можно назвать ранами лепё шку вместо руки. Марьяна поморщилась, потом тихонько сказала, глядя на мужика, сидящего с остекленевшим взглядом:
