ЧАСТЬ 3
1 Глава
Ночь выдалась на редкость теплая для этого времени года, уже начали цвести деревья а в воздухе наконец запахло настоящей весной, легкий ветерок шевелил только начавшую пробиваться молодую зеленую траву. На улице не было ни души только одна темная фигура стояла возле забора, окружавшего самый большой особняк на этой улице.
Дориан уже несколько часов стоял у ворот своего дома, не решаясь зайти. Прошло уже два с половиной года, все так изменилось вокруг. С того момента как он покинул свой дом и отправился на Вернон, было отменено рабство, президентом Конфедерации впервые за ее историю была избрана женщина, к тому же она была землянкой. Да и сам Дориан сильно изменился побывав на этой бессмысленной войне, он стал старше, рассудительнее, он уже не был тем вспыльчивым психопатом каким он был раньше, но самым главным было то что Дориан наконец разобрался в себе, он понял то что сам себе не мог объяснить так долго. Теперь он знал точно, он любит девушку, которая осталась там, в его прошлом, в его доме, не смотря ни на что, не смотря на то что никогда не сможет быть с ней вместе, несмотря на то что она никогда его не полюбит. Он мечтал о ней все эти два с половиной года, и чем дольше он не видел ее, тем больше мечтал увидеть. Где она сейчас, ведь теперь она не его рабыня, теперь она свободный человек, да и он не давал о себе знать все это время, он даже не удивился бы если его считали погибшим.
Почему в тот вечер ему пришла идея податься на Вернон он не мог точно сказать, наверно виной этому был рекламный проспект на стене одного дома. Когда Дориан ночь бродивший по темным улицам наткнулся на него идея пришла сама собой, он знал что в нем скрыто большое количество злобы и жестокости и конечно лучшего применения своим качествам было сложно найти ведь война это и есть та самая жестокость умноженная на кровь и оружие. И уже утром он был у дверей военкома набиравшего добровольцев. Война на Верноне длилась уже много лет, ни кто толком не помнил из-за чего и почему она началась, но по привычке Конфедерация выделяла огромные средства на ее поддержание. А средства действительно нужны были колоссальные, сама планета была живым организмом, растительность, если ее можно так назвать была разумной, но не высокоразвитой, питавшейся млекопитающими, животные, в основном так же были хищниками, ночь на Верноне длилась около 3 суток, к тому же ночью температура падала до минус ста градусов, а днем иногда поднималась до 50-60. Так что назвать планету курортом не поворачивается язык, скорее это был ад в классическом понимании этого слова, так же как и в церковном аду, на планете были серные озера, и кроме того самая крупная река на планете была кислотной. Конечно же довольно мало желающих было идти добровольцем на такую войну, по этому Конфедерация платила очень приличные деньги всем солдатам, и срок службы в отличие от службы в простых войсках Конфедерации там был сокращен до полу года. Ко всему остальному проживание военного состава было очень затруднено для чего военными конфедерации было создано некое подобие силового купола который не давал внешним факторам проникнуть в середину.
И именно на эту войну Дориан записался добровольцем, назвав чужое имя, конечно, военные чиновники почти сразу обнаружили подмену, но за небольшую сумму денег все как один согласились молчать, да и к тому же нехватка кадров была просто колоссальной, так что на такую формальность как проверка имени глаза были просто закрыты, а сам поступок Дориана, был расценен как причуда богача.
В роте, в которую по распределению был отправлен Дориан, он прослыл нелюдимым безумцем, который казалось не просто не боялся смерти, а именно жаждал ее, хотя она постоянно обходила его стороной. Он никогда и не с кем не общался, а на все попытки кого либо из сослуживцев завести разговор, просто уходил в сторону, и, в конце концов, его оставили в покое, единственная странность которая не давала покоя всему личном составу, было то, что этот нелюдимый Джон Смит каждый вечер рассматривал одну и ту же фотографию, причем никому не удавалось подглядеть кто же на ней изображен, просто в свободное время он доставал ее из нагрудного кармана и мог часами смотреть на нее, или шептать что-то поглаживая изображение. Но солдатом он был хорошим, по этому на такие странности командиры просто не обращал внимания.
А теперь он, не боявшийся ни смерти ни жизни, просто стоял и не мог решится войти в свой собственный дом, конечно он не думал возвращаться, он вообще не думал что будет после... после войны. Но он пробыл там пять сроков, и командир просто насильно выслал его оттуда, Дориан вообще был первым и единственный за все эти долгие годы осмелившийся служить более 2 сроков, обычно и второй раз затянуть туда солдата было просто невозможно, так происходило только с командным составом или уж очень рискованными сорвиголовами. Но на третий, четвертый, а уж тем более пятый срок не осмеливался никто и ни за какие деньги. Дориан же не просил повышения, не требовал денег, похоже он ими просто не интересовался, ему хватало тех суточных, что выдавало ему командование. Его, в отличие от других, всегда устраивала пища, которая была далеко не изысканная, так как на планете, не существовало ни сельского хозяйства ни животноводства, так же на планете не было питьевой воды, по этому все запасы провизии доставлялись с других планет, а так как поддержание силового поля требовало довольно больших энергетических затрат, то энергии вырабатываемой местной электростанцией едва хватало на то, что бы разогревать консервы и полуфабрикаты, которые далеко не всегда были первой свежести. Дориана так же вполне устраивала его койка, условия проживания, окружающая местность. Конечно возможно в глубине души он был и не доволен, во всяком случае так считали его сослуживцы, но внешне он этого никак не проявлял, и ни разу не заявил о своих претензиях никому, включая простых сослуживцев.
Ко всему прочему, этот странный боец никогда не ездил в отпуск, когда же руководство настаивало на отдыхе своего солдата, он просто спал в части. Ходили слухи, что ему просто не куда было идти, но окружающие в это не очень то верили. Многие, так же как он не летали домой в отпуск, но практически все, а может быть и все без исключения летали в Туманность Селлера на один из спутников планеты Корер, который находился всего в 5 часах лёту от Вернона. Планета славилась на всю галактику своим знаменитым коктейлем Прорва и свободными нравами местных жительниц. По этому истосковавшиеся по развлечениям и женской ласке солдаты старались не пропустить ни единой возможности отправиться на эту замечательную планету.
Правда однажды Дориан все же поддался на уговоры своего сослуживца, единственного человека с которым у него существовали приятельские отношения, история которых для многих была загадкой, но Дориан и Захари, так звали этого человека, знали ее причины. Если быть точнее, их отношения были не то что бы приятельскими, просто Дориан иногда перекидывался с ним парой слов. И так однажды поддавшись на уговоры Захари о жизненной необходимости для него самого и его приятеля в посещении Корера, Дориан все же сдался и уже через пять часов лету они спустились на поверхность довольно хаотично застроенной невообразимо высокими и красочными зданиями поверхность планеты.
- Дориан, это отличнейшее место, - продолжая размахивать руками вещал Захари, - сейчас выпьем, закусим, может еще и девочки... - но тут он запнулся и неуверенно добавил, - ну в смысле официантки ту очень услужливые.
Дориан шел молча, Захари его порядком утомил в дороге своей бесконечной болтовней о прелестях этой планеты, нет, он не сердился на него, ему даже было забавно слушать этого темнокожего землянина, случайно попавшего к нему в роту и спасшего, совершенно бескорыстно жизнь совершенно незнакомого на тот момент парня, которого этот наивный житель Земли и видел то всего два раза в жизни. Захари был забавным парнем, невысокого роста но довольно коренастым темнокожим жителем Северной Америки, он же называл себя то афроамериканцем, то нигером, при этом не позволяя ни одному сослуживцу называть себя так ни в шутку ни в серьез. Такие нюансы были абсолютно не понятны Дориану, но чужая душа потемки, а малый он действительно был славный.
