Я наблюдаю, как Финн вышел из нашего дома и покачал головой, все еще не
понимая, что я поверил ему, когда он сказал, что помощник позаботится обо всех моих
потребностях. Я пинком закрыл дверь за нами, оставив его и Брока стоять в коридоре. Я
не переживаю за них. Единственное, что меня волнует — это моя женщина и попытки
выяснить, что с ней. Это не может быть из-за того, что Финн сказал мне. Черт, она, наверное, уже думает, что я мудак, потому что растерзал ее в тот же день, думая, что я
имел полное право на это.
Я это и сделал, поправляю себя. Я сжимаю челюсти. Онамоя. Оплатил я или нет, я
не могу ее отпустить. Блядь, как я мог все так все испортить? Я подхожу к дивану и сажаю
ее ко мне на колени. Она оглядывается вокруг, пытаясь сбежать от меня, но она не сильно
старается.
— Сладкая. — Я говорю мягко. Она смотрит на меня, и слезы текут из ее глаз. Я
чувствую, как будто кто-то сжимает мое сердце в кулак.
— Не называй меня так. Я не твоя сладкая,— она набрасывается на меня. Мне
приходится бороться с улыбкой. Я всегда знал, что в ней есть огонек. Она боец. Она
может растаять в моих руках, но, что касается всего остального в ее жизни, она борется.
Со мной, однако, я не хочу, чтобы ей пришлось сражаться. Я хочу дать ей все, что ей
когда-нибудь понадобится. Она не должна воевать со мной.
— У тебя будет еще один помощник. Она тоже станет твоей сладкой? —
Она слышала, как я разговаривал с Финном. Интересно, что еще она слышала. Она
слышала, что я не знал, что она не шлюха? Я думаю, что нет. Ее поведение сейчас говорит
мне, что она думает, что для меня нанимать кого-то, чтобы оттрахать — это обычное
явление.
— Ну, я не думаю, что Джесси понравится, если я назову его сладким, но я сделаю
это, если это поможет тебе перестать плакать.— Я пытался подразнить ее немного, отчаянные слезы, стоящие до сих пор в ее глазах высыхают.
Ее рот раскрывается, и я краду возможность поцеловать ее. Я изливаю все, что
испытываю к ней, в этом поцелуе, напоминая ей тот момент, когда мы были вместе. Вся
эта ситуация, возможно, была испорченна мной с самого начала, думая, что она была кем-
то, кем не являлась, но правда в том, что я знал, кем она стала с момента, когда вошла в
мой кабинет. Моей. Я почувствовал это всей душой, и последние несколько дней только
доказали это. Потому что я больше не веду себя, как обычно. Я веду себя, как
обезумевший влюбленный, делаю все, что в моих силах, чтобы быть рядом с этой
женщиной, убедившись, что она никогда не сможет оставить меня, и неважна цена, которую я должен заплатить, чтобы это произошло...как не появляться на
благотворительном вечере, на котором я должен быть сегодня. Это может стоить мне
большого дохода, но мне по хер. Я бы сжег свою компанию до основания прямо сейчас, если это заставит ее улыбнуться.
Ее пальцы зарылись в мои волосы, и она целует меня. Я прижимаю ее тело ближе к
своему. Я знаю, к чему это ведет, но я должен прояснить ситуацию. Я не хочу больше
всего этого дерьма между нами.
Я прерываю наш поцелуй и кладу лоб на ее, пытаясь успокоиться. Контроль над
собой – это то, в чем я испытываю недостаток рядом с ней. Я не знаю, как она делает это, но она делает это со мной. Даже когда она не рядом со мной, она управляет моей каждой
мыслью. Я зациклен на ней, задаваясь вопросом, поела ли она, выспалась, думает ли уйти
от меня.
Я позволяю рукам управлять ее телом, останавливаясь на шее, чувствуя ее пульс. Я
не знал, что ощущения могут быть настолько эротичными, настолько успокоительными.
— Я никогда не делал этого прежде. — Она отступает немного, чтобы посмотреть
на меня.
— Я думал, что ты была …, — я не могу даже произнести это слово теперь. Я
неоднократно думал об этом. Проститутка. Это слово сводит меня с ума.
Ее глаза ищут мои.
— Я не был с женщиной в долгое время, — признаю я. — Я никогда не спал с тем, с кем работал.
— Но...
— Я думал, что ты была кем-то, кем ты не являлась. Я собирался выставить тебя в
тот же день в моем офисе. Я провел последние несколько лет,избегая женщин, желая
только работать, но затем ты пришла в мой офис, и это было похоже на то, что годами
похороненное желание всплыло на поверхность, требуя освобождения, требуя иметь тебя.
Все остальное в моей жизни стало неважно, и ты заполнила все мои мысли.
Слезы, которые я пытался остановить, вырываются на свободу, поскольку она
бросается ко мне, оборачивая руки вокруг меня и сжимая меня так крепко, как может, ее
тело сотрясается. Я потираю ее спину в попытке успокоить.
— Милая. Пожалуйста, успокойся. Ты делаешь мне больно. Пожалуйста. Я люблю
тебя, малышка. Ты убиваешь меня. — Она плачет все сильнее и смотрит на меня. Ее лицо
в красных пятнах, я пытаюсь вытереть слезы с ее лица.
— Т-ты. — Она заикается. — Ты любишь меня?
— Больше всего на свете. — Боже, я надеюсь, что, блядь, не пугал ее, но это
правда. Я люблю ее. Это должно быть ответом на все эти сумасшедшие вещи, которые я
чувствую. Это единственное, что может быть, и я никогда не хочу, чтобы это чувство
уходило. Это заставляет меня чувствовать себя живым.
— Я тебя люблю, — говорит она, улыбка расползается по ее лицу. Я чувствую, как
груз падает с моих плеч, потому что теперь я знаю, что эта борьба за нее не будет столь
сложной,как я думал.
— Твои слезы говорят об обратном, — говорю я ей, вытирая очередную капельку, прежде чем наклониться и поцеловать ее щеки.
— Слезы счастья. Все так быстро произошло. Последние несколько дней были
нереальными. Я думала, что потеряла все. Что я ничего не значу для тебя. Что это было
нормально для тебя, и ты делал это со всеми своими помощниками. Что, может быть, я
напридумывала то, чего нет.
— Нет никакого притворства, Кеннеди. То, что было между нами сегодня реально.
Я могу обещать тебе, что я никогда не чувствовал себя подобно этому или делал это с
кем-либо еще. Только ты, сладкая. Всегда только ты, — я достаю из кармана небольшую
коробочку. Ее глаза расширяются, поскольку я открываю ее.
— О, мой Бог. Этого не может быть …
— Это мой любимый из твоих рисунков. Я подумал, что оно идеально подойдет
для тебя. — У кольца гигантский круглый бриллиант в центре, окруженный небольшими
сверкающими бриллиантами. Платиновая полоса усыпана розовыми бриллиантами, в виде
бантиков.
— Это мой любимый. Я не могу поверить, что ты взял это из моего альбома. Ты
смотрел мои рисунки?
— Я смотрю на все, что связано с тобой, Кеннеди. — Ее лицо светится, когда я
одеваю его на палец.
— Теперь скажи мне, что выйдешь за меня.
— Просто потому, что я работаю на тебя, не значит, что ты можешь мной
командовать, когда мы дома.— Она поднимает подбородок, и, блядь, я знаю, я буду
