Его слова звучали настолько зловеще и безумно, а взгляд немигающих глаз заставлял мою кровь стынуть. Мой пульс участился, и дыхание сбилось от волнения. Мы были настолько близко друг от друга, и его горячее дыхание скользило по моим губам. Он пугал меня, приводил в отчаянье, заставлял мое сердце как бешенное биться в груди.
Я верила, что его обещание — правда. Верила, что если нарушу его чертово правило, то дорого заплачу.
Но еще больше пугало и сбивало с толку не то, что он говорил, а то, что мое тело странно реагировало на него. На его близость и низкий тембр его голоса.
Я не знала, в чем именно была причина: в интимности обстановки, долгом отсутствии сексуальной активности или в том, что мужчина, который сейчас удерживал меня силой — имел какую-то дьявольскую, сверхъестественную силу влиять на разум и здравый смысл.
— Почему я? — приглушенно спросила я, облизнув пересохшие губы. Наверное, зря я это сделала. Серые глаза вспыхнули, растапливая лед, и его взгляд переместился на мои ярко-красные губы.
— Потому что ты — то, что я захотел сразу же, как увидел, — хрипло ответил он, все еще с вожделением глядя на мои губы. — Я хочу обладать тобой, хочу подчинить тебя себе. Грейс, ты даже не представляешь, как сильно.
Его свободная рука легка мне на горло, опустилась чуть ниже и слегка придавила в месте, где бился мой пульс.
Он мог бы убить меня прямо сейчас, сдавив мое горло посильнее и перекрыв мне воздух. Было в нем что-то дикое, что-то безумное, при всем его внешнем лоске и холодности большую часть времени. Но в данный момент, когда его ладонь лежала на моей яремной вене, и я была полностью под его контролем, мой страх испарился. Он просто исчез, уступив место чему-то темному и безрассудному во мне, о существование чего я даже не подозревала.
8 глава
— Такая невинная. — Его кулак разжался, и его длинные пальцы прошли сквозь мои волосы. — Мне почти жаль, что ты согласилась. — Костяшки погладили мою щеку, а голос звучал с непривычной теплотой. — Почти.
Мое сердце билось где-то в районе горла. Я предала саму себя и забыла об осторожности, обещании быть начеку и выказывать ему свое отвращение. Вместо этого я, как загипнотизированная сидела рядом с ним, слушая его, наслаждаясь звуком его голоса, получая некое извращенное удовольствие в его словах, неадекватно реагируя на его угрозу.
А ведь он даже не был в моем вкусе!
Или же, когда дело касалось такого, как Адам, не могло быть никаких ограниченных стандартов? Я начала сомневаться, что найдется в мире женщина, способная устоять перед ним. Даже я, которая должна ненавидеть его всей душой — сейчас готова добровольно отдаться ему.
Меня смущала реакция моего тела: ему не пришлось прилагать особых усилий, но я уже будто была наэлектризована. По моим венам несся горячий поток, а внизу ощущалась знакомая пульсация, что происходило со мной не так часто, потому что признаться, не многим парням, с которыми я имела дело, удавалось так сильно возбудить меня.
Это со мной какие-то проблемы? С каких пор меня заводят откровенно опасные, помешанные типы?
Эй, я же всегда была девочкой, которой нравились исключительно хорошие мальчики. Так что случилось? Почему вдруг такой результат?
Его пальцы все еще рассеянно гладили мое лицо, а его светло-серые глаза не спеша рассматривали меня, но он не делал иных попыток коснуться меня. И отчего-то это разочаровывало. Мое тело желало ощутить его сильные руки на себе. Я поняла, что хочу испытать как это — чувствовать его прикосновения и получать от этого удовольствие. Наслаждаться им.
Да, я была в его власти, и буду принадлежать ему еще в течение следующего года. Да, он ублюдок, который шантажировал меня и угрожал моей семье. Но я могла взять максимум из этих странных отношений.
Если бы я только позволила себе, то могла бы почувствовать удовольствие.
Смогу ли я? Хватит ли у меня смелости на это?
— Почему жаль? — после долгого молчания рассеянно спросила я. Мой взгляд блуждал по его губам, оказавшимся такими соблазнительными вблизи. Нижняя была чуть полней верхней, и мне отчаянно хотелось захватить ее зубами и слегка потянуть, посасывая.
Мое воображение пошло дальше, и я представила, как эти губы касаются меня… везде. Особенно там, где уже стало влажно и горячо.
Моя голова кружилась, но не от шампанского, а от близости мужчины, который хотел подчинить меня себе.
Сейчас я была согласна даже на это.
— Потому, что я сломаю тебя, — прозвучал откровенный ответ, и его ладонь легла мне на затылок. Он слегка надавил, приближая меня к себе, хотя мы и так находились друг от друга на расстоянии пары сантиметров. Его губы, которые вызывали во мне откровенные фантазии, неторопливо шептали напротив моих губ: — Это не станет красивой сказкой о любви, Грейс. Плохой мальчик не станет хорошим во имя любви к милой девочке, в конце не зазвучат свадебные колокола, и они не будут жить долго и счастливо. — Его губы презрительно искривились, и тон стал жёстче, отрывистей. — Я буду использовать тебя для своего удовольствия, буду подвергать тебя вещам, из-за которых, возможно, тебе захочется убить меня. Я буду иметь тебя так, как захочу, где захочу и когда захочу. А потом, когда время соглашения истечет, мы разойдемся. Ты получишь свободу, если, конечно, все еще будешь хотеть быть свободна от меня.
Я не успела опомниться, как моя ладонь уже оставила яркий отпечаток на его щеке. Голова Адама лишь немного дернулась, но моя рука горела огнем после пощечины, в которую я вложила всю силу.
Черт! И я еще хотела, чтобы он отымел меня прямо на этом диване?!
Тупица! Ты тупица, Грейси!
Я дрожала от злости, и, не помня себя, залепила ему вторую пощечину. Не знаю, почему он сразу не остановил меня, но когда я замахнулась в третий раз, его ладонь перехватила мою занесенную руку и с силой сжала запястье.
Точно останутся следы.
— Ублюдок! — выплюнула я ему в лицо, клокоча от негодования и гнева. — Ублюдок, чертов ублюдок!
— Но еще две минуты назад ты готова была раздвинуть ноги перед этим ублюдком, не так ли, Грейс? — зло оскалился Адам, крепко удерживая уже оба мои запястья. Я трепыхалась, пытаясь выкрутиться и хоть как-то причинить ему боль.
— Ненавижу тебя! — прошипела я, испепеляя его уничижительным взглядом. Все, на что я была способна в моем положении.
— Ты и должна! — выкрикнул мне в лицо Адам, словно я была идиоткой, которая забыла о нечто важном.
По сути, так оно и было.
— Ненавидь меня, проклинай меня. Легкая победа не имеет вкуса, Грейс. Я хочу, чтобы ты сопротивлялась. — Он холодно усмехнулся. — Поверь, это доставит мне огромное удовольствие. Это то, для чего ты нужна мне. Твое обожание мне ни к чему!
Он все еще держал меня, но я почти перестала сопротивляться. Во-первых: бесполезно, во-вторых: а хрен ему! Это только еще больше повеселит его.
Внезапно он переместился, оказавшись сверху меня, и освободил одну свою руку, другой без проблем держа меня в плену. Мое короткое платье не позволяло больших маневров, но я плотно сдвинула ноги, прижав колени друг к другу.
— Твоя ненависть еще не делает тебя неуязвимой от меня, Грейс. — Губы Адама растянулись в алчной усмешке. Наша перепалка возбудила его, и его глаза светились вожделением, а дыхание участилось. — Это не значит, что твое тело не может получать того, чего желает.
Его свободная ладонь легла на внутреннюю поверхность моего бедра, и все, что нас разделяло — это тонкий шелк моих чулок.
Низ моего живота отяжелел, и внутри все заныло от вновь проснувшегося желания. Я ненавидела себя за слабость, но не могла подавить это в себе.
— Раздвинь ноги, — велел Адам, потому что я все еще плотно сжимала бедра, хотя мои ноги и дрожали.
Я упрямо покачала головой.
— И не подумаю!
— Грейс, это приказ. — Он не повышал голоса, но тон, которым были произнесены эти слова, вызывал холодные мурашки на моем позвоночнике.
