— Мне нравится, когда ты становишься мокрой для меня. Для меня! — с нажимом повторил он, слегка дернув мои волосы и прожигая меня предупреждающим взглядом. — Я так люблю, что ты такая тугая внутри и как ты растягиваешься, когда я в тебе. Как стенки твоего влагалища сжиматься и как ты пульсируешь, когда я заставляю тебя кончать. Мне так нравится смотреть, когда оргазм накрывает тебя, и ты едва не теряешь сознание. Я мог бы смотреть на это вечность.
Я люблю наблюдать, как ты кончаешь от моих пальцев, моего рта или моего члена, — хрипло, едва слышно говорит он, пока я медленно погибаю в его руках.
Мое дыхание сбилось, мое тело дрожит, и я не могу его контролировать. Мои мысли путанные и все, что сейчас имеет значение — это мои инстинкты, взявшие верх над разумом.
— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — едва справляясь с голосом, я провожу языком по пересохшим губам. — Адам, сейчас. Просто сделай это.
Его губы растягиваются, но он не выглядит торопящимся. Его темная сторона вышла на первый план, и он готов сполна насладиться временной свободой.
— Ты получишь то, о чем просишь, — ленивым голосом обещает он. — Сначала я трахну тебя пальцами, а потом, когда ты будешь кончать с моим именем на своих губах, я оттрахаю тебя так, как хотел этого все эти гребанные дни.
Его приглушенные слова звучат как угроза, но я готова умолять его о том, чтобы он поторопился.
Видно, он решает, что уже достаточно меня мучить и наконец-то я чувствую его пальцы внизу, как они трогают меня сквозь нижнее белье и легонько потирают.
Этого мало, чертовски мало. Я толкаю бедра навстречу его руке, и Адам усмехается, но тут же его взгляд мрачнеет и становится сосредоточенным. Он запускает руку в мои трусики и касается самого влажного места, которое стало очень горячим.
Я тихо стону и откидываю голову назад.
— Я готов кончить только от того, что твоя влага на моих пальцах, — с горловым звуком рычит он, проникая двумя пальцами внутрь меня, одновременно большим потирая мой клитор.
Он трахает меня своими пальцами, наблюдая за моим лицом, как его искажает мучительное удовольствие. Мои мышцы настолько ослабли, и в поиске опоры я завожу руки назад, упираясь ладонями в ковровое покрытие.
Мне больно дышать, мои легкие горят от нехватки воздуха, но то, что он творит со мной, не позволяет мне сделать глубокий вздох.
Свободной рукой он покручивает, потирает и пощипывает мои соски, и испытываемые ощущения настолько острые, что я начинаю хныкать.
Это похоже на агонию и в какой-то момент я просто перестаю понимать, что окружает меня. Я поднимаю руку, удерживая себя другой и кладу ее на рот Адама. Его губы тут же обхватывают мой средний и указательный палец и сосут с той интенсивностью, с которой его собственные пальцы двигаются во мне.
Я близка к тому, чтобы разрядиться и чувствуя этот момент, Адам берет меня за затылок и, удерживая прямо мою голову, приказывает открыть глаза.
— Давай, детка, кончи для меня, — хрипло велит Адам, когда наши взгляды встречаются. Эта фраза добивает, и волна мощного оргазма накрывает меня.
Я вздрагиваю в его руках, пока сладкая истома разливается в каждой моей клеточке, и бессвязно бормочу его имя. В голове полный туман; мои кости словно расплавились и стали жидкими.
Усталость одолевает меня, но это еще не все.
— Теперь, я хочу, чтобы ты почувствовала, как охренительно сильно я хочу тебя, — с шипением говорит Адам и, разорвав мое белье, приподнимает меня и направляет свою эрекцию к моему входу. Я не заметила, когда он расстегнул свою брюки, но когда он до упора заполняет меня, сонливость словно рукой снимает и я вновь готова для него.
Адам приподнимает ноги, сгибая их в коленях, и я слегка приподнимаюсь на нем, чтобы через мгновение вновь ощутить, как он во всю длину погружается в меня.
Я не могу сдержать стоны, мне хочется кричать, и я безостановочно кусаю губы до крови, потому что мою грудь разрывает крик удовольствия от наполненности им.
Адам рукой зажимает мне рот, и мой беззвучный крик тонет в его ладони.
— Ты такая чертовски идеальная для меня, — быстро шепчет мужчина, когда я поднимаюсь и опускаюсь на нем, сжимая его своими внутренними стенками. — Я миллион раз трахал тебя в своей голове, но реальность превзошла все мои гребаные ожидания.
Его лицо искажается, и я вижу, что он на грани. Это и то, как он смотрит на меня, будто я — это целая вселенная для него — приближает меня к финальной черте.
Адам так мало говорит о своих чувствах, но сейчас его взгляд буквально кричит о том, что он чувствует ко мне.
Кто и что я для него.
Весь мир, планета и вся солнечная система.
Мою грудь распирает от переполняющих чувств к этому тяжелому, неуправляемому мужчине. Признания в любви рвутся из горла, и это пугает меня. Чтобы заглушить их, я наклоняю голову к его голове, крепко держась за его шею, и прижимаю губы к его губам.
Наше дыхание становится одним на двоих, когда мы достигаем оргазма с разницей в наносекунду.
Мы замираем, и стук наших сердец отдается в ушах. Я боюсь поднять голову и крепко зажмуриваюсь, потому что мне кажется, что стоит ему взглянуть на меня, как все станет понятно без слов. Что я до умопомрачения люблю его, невзирая на всю боль; что я зависима от него и это до чертиков пугает меня.
Что когда он бросил меня, я потеряла не только его, но и себя так же. Что нет меня без него больше.
Руки Адама подрагивают, когда он убирает мои волосы с лица, и еще крепче прижимая меня к себе, шепчет:
— Теперь у меня на одно воспоминание больше. Это все, что останется у меня, когда ты захочешь уйти.
34 глава
— Что это?
Я в полном изумлении повернулась к Адаму, который наблюдал за моей реакцией, когда мы вышли на крышу его дома.
— Я пока не могу отвести тебя в настоящий ресторан, но я могу устроить пикник на крыше.
Он улыбается и указывает в сторону расстеленного покрывала, на котором стоит плетеная корзина, а рядом ведерко с шампанским в нем. Я не могу сдержать ответную улыбку, но не от того, что он устроил мне пикник — хотя это безумно романтично — а от того, что Адам улыбается и кажется немного повеселевшим.
Его настроение в последнее время так часто меняется, и чаще он хмуриться, что не может не беспокоить меня.
Я боюсь, что это таблетки влияют на эти эмоциональные скачки. Благодаря им он более уравновешен, но он… во многом он сам на себя не похож.
— Это свидание? — Я изгибаю бровь, с лукавством глядя на него. Мы через столько всего прошли, но у нас так и не было настоящего свидания.
— Правда? — Он кажется немного растерянным. — Наверное, но я так давно не был на свиданиях. Я не слишком хорош в этом.
— Ты хорош во всем, — тихо возражаю я, и, потянувшись, касаюсь легким поцелуем его губ.
Мне не нравится, что он так критичен к себе.
Адам молчит довольно долго, и я вижу, как он колеблется, когда пытается не отторгнуть мои слова. В итоге, он просто кивает и протягивает мне бокал с шампанским, закрывая тему.
Мы ужинаем в свете угасающего дня и пьем шампанское. Ну, я пью шампанское, а Адам воду с газом, потому что его таблетки плохо контактируют с алкоголем. Он не хочет оставить ни шанса своей темной половине еще раз показаться за этот вечер.
— Можно спросить у тебя кое-что? — мой голос звучит тихо, потому что то, о чем я собираюсь спросить его, слишком глубоко сидит во мне и периодически подает свой неприятный, противный голосок.
Адам кивает, но его взгляд мгновенно становится настороженным.
— Тебе меня достаточно? — Я верчу бокал с шампанским в руках, пытаясь подавить волнение. — То есть, твои потребности возможно больше, чем я способна тебе дать? Я не знаю, возможно, ты бы хотел чего-то особенного, о чем не говоришь мне?
Я прикусываю уголок рта, нервничая все больше. Я не могу забыть то, как Адам сделал надрез на моей коже и как слизывал мою кровь. Иногда я рассматриваю то место в зеркале, но следа давно не осталось и, видя гладкий участок кожи, я думаю, не приснилось ли мне все это.
