Как бы там ни было, на всех парах мчу к злосчастному пруду, надеясь не опоздать, и готовлюсь ко всему, но что-то подсказывает мне, что телефон найду в мусорке.
Около пруда я все-таки нашел ее. Невольно остановился. К этому моменту успел много чего надумать, представляя самые худшие варианты.
Леся сидит на скамейке, закрыв глаза и подставив лицо солнечным лучам. Она не истерит, не плачет. В этот момент моя Леся очень похожа на ангела. Мирная, светлая, спокойная, невыразимо красивая. Тонкие черты лица, такая тоненькая, хрупкая, хочется взять ее на руки и никогда больше не отпускать, спрятав от всего мира. Господи, да я схожу с ума по своей невесте.
Или уже не невестве, перечеркнула все мрачная мысль.
Не знаю, что говорить. Просто подсел к Лесе на скамейку. Настроения радоваться солнцу нет совершенно. Внутри черная дыра. Как оправдываться? Да и в чем? С Кэт у меня давно ничего не было, я с ней перестал спать еще до знакомства со своей Дюймовочкой.
Нагнулся, поставил, локти на колени, головой оперевшись на ладони.
– Лесь, я не спал с Кэтти и вообще с кем-либо после нашего договора от имен Анри и Пай. Правда.
“Не поверит” – радостно хохочет в моей голове Кэт, это она кричала в тот момент, когда я выставлял ее в коридор: “Зачем тебе такая, которая чуть что, сразу бежит? Будешь папой только по выходным, если она сейчас не пошла убиваться, как я посоветовала”.
Сучка.
– Да я знаю.
Что?
Выпрямился. Олеся все также сидит с закрытыми глазами.
– Откуда?
– Ну, хотя бы потому, что иначе ты не набрасывался на меня после того разрыва, словно дикий зверь. Что-то же я понять могу. Все остальное время мы практически всегда были вместе, и я ничего подозрительного не заметила. Кэтти плохая актриса, и явно фальшивила, бросая свои обвинения, при этом никак их не подтверждая. Ее голое тело на твоем столе тоже мало что значит, поскольку тебя поблизости не наблюдалось. К тому же когда шла к кабинету столкнулась с администраторшей – нахождению ее на столь высоком этаже не было явных причин, то, как она на меня злорадно посмотрела было подозрительно, и я уже тогда приготовилась к подставе. В общем, кроме слов Кэт доказательств никаких нет. Тебе я склонна верить. Ей – нет. Но если ты как-то еще подтвердишь мои мысли, буду рада.
У меня с души упал не камень, гора.
– Ключи Кэтти получила от прошлого хозяина кабинета, он был ее любовником, у него, оказывается, остались дубликаты “для себя”. Если захочешь, мы вместе сейчас пойдем к нему и уточним, так это или нет. Администратор помогала Кэт, была “на стреме”, пока ее подруга проникала к нам, завидев тебя, предупредила Кэтти, заодно предложив этот спектакль.
– Понятно.
И вроде все хорошо, но мне не нравится состояние Леси и эти ее закрытые глаза, она словно прячет от меня эмоции.
– Олеся, так все хорошо?
Моя невеста неопределенно пожала плечами.
– В чем дело?
– В чем-то ведь Кэтти права. Я могу скоро тебе надоесть. Вообще не понимаю, почему ты выбрал меня, и все жду подсознательно, когда настанет момент, и ты наиграешься. Про любовь ты не говорил ни разу.
Фух, я-то думал, что-то серьезное.
Обнял свой Пинки Пай и перетащил к себе на колени. За шею в ответ обняла, но глаза не открывает. В итоге прислонилась лбом к моему виску и щекотно дышит в щеку. Волна нежности и тепла прошлась по телу.
– Ты раньше не спрашивала, а я думал сказать об этом позже, в другой обстановке. Сразу, чтобы ты не сомневалась, хочу заверить. Ты нужна мне, Леся. Наша с тобой переписка Пай-Анри, с нее все началось и в этом твоя девственность совершенно никакой роли не играла. Мне просто очень понравилось с тобой общаться, так интересно и увлекательно мне не было ни с одной девушкой. А потом начались эти наши квесты. Понимаешь, в чем дело. путешествовал в своей жизни я очень много, и в итоге получилось так, что по-настоящему дома я не чувствовал себя нигде. Сначала я пытался разобраться, почему так, почему я не чувствую привязанности, возвращался в места, где родился и рос, но все равно эмоций не осталось никаких. Позже мне уже стало все равно, и когда один мой друг попросил меня переехать сюда, согласился без каких-либо сомнений мне все равно, где жить, в любом месте можно найти свои плюсы и минусы, если есть деньги, то везде будет комфортно. Но вот начались наши с тобой квесты. Помнишь, тот первый раз когда я попросил тебя сказать место для прогулки?
Наконец Леся завозилась, чуть отодвинувшись от меня, и открыла глаза. Взгляд невесты заинтересованный.
– Да, помню.
– Так вот, гуляя, я впервые почувствовал, как в душе что-то зашевелилось, но прогулка в одиночестве показалась мне не такой интересной. С тобой пока еще нельзя было встретиться, а с кем-то другим уже не хотелось. И я не желал терять то ощущение что возникло у меня на мосту. Ощущение сопричастности с этим местом. И мне прямо-таки нужно было, чтобы ты там тоже побывала, пусть не вместе, но почти параллельно, потому и придумал тот план с кулоном. Своеобразная благодарность за приятные эмоции. Больше не собирался продолжать подобные игры, но ты проявила инициативу саму. Помимо моего полного ошеломления от того, что ты заставила меня лазать по кустам и откапывать клад, были вновь и невероятно теплые ощущения. От прогулки, от того, что ты захотела сделать мне сюрприз и подарок. Я получил огромное удовольствие от нашей взаимной игры, при этом не знаю, что мне нравилось больше, удивлять и одаривать тебя, или ждать и получать сюрпризы от тебя. Впервые место в котором я живу перестало быть просто местом мне показалось, что я чувствую связь. Я практически набросился в тот день, когда мы должны были встретиться как Анри и Пай потому уже был абсолютно и совершенно к тебе неравнодушен. Сейчас я это хорошо понимаю. Ну и начал творить глупости. Действительно злился, что меня, находящегося так близко, ты никак не признаешь. Да, это было нечестно, поскольку изначально знал, кто моя Пинки Пай, и, возможно, сам бы мог долго гадать, с кем общаюсь… но нет, слишком яркий псевдоним, параллель бы провел быстро с одной моей сотрудницей, и нашел бы способ проверить, верны ли мои догадки.
Глаза Леси весело блестят, она, наконец, улыбается. Это хорошо, это правильно. Не удержался, быстро поцеловал свою хорошую нежную и ласковую девочку.
– Ты понимаешь, к чему я вообще клоню, Олеся? Ты неожиданно стала моей привязкой к этой стране, городу, в конце концов, работе. Мне понравилось быть где-то дома. Потому я так и настаивал, чтобы ты ко мне приехала и оставалась как можно дольше, лишь бы в доме, где предстоит жить годы появились приятные воспоминания и чувства. И вот уже мир после тех выходных, что мы провели, познавая друг друга играет новые красками. Наверное, это полная и безоговорочная влюбленность. Впервые, настоящая. Хотя я и не мог тогда понять что это. Чувства новые, незнакомые. А потом разрыв. Лесь, мне было и вправду тяжело. Ты стала моим персональным наркотиком, которого меня лишили.
Все время моей исповеди внимательно слежу за реакцией Олеси, вот теперь она застыла и почти не дышит, смотря на меня широко распахнутыми глазами. Люблю, когда все ее внимание принадлежит мне.
– После твоего исчезновения стало совсем плохо, это было как удар под дых. Я очень бесился. Одно дело, когда ты обижаешься, но у меня под присмотром, я осаждаю твою крепость и попросту уверен в том, что рано или поздно ты меня простишь, и тут ты просто исчезаешь. Тогда мне было не до самоанализа и не до копаний в себе. Мне просто очень требовалось тебя найти и успокоиться. Все же очень хорошо, что ты не улетела с Рондо, у меня все внутри переворачивается только от одной мысли, что ты могла это сделать. Ну а потом все, ты наконец снова попала в мои жадные руки. Думаю, ты даже близко не представляешь, как я обрадовался известию о том, что ты беременна и у нас будет ребенок. Понял, что сделаю все, чтобы у тебя больше не было поводов убегать. Окончательно же все понял для себя знаешь когда? В Италии у родителей, когда мы были там родительский дом вдруг тоже стал для меня совершенно родным и самым чудесным, и тогда-то я осознал, что дело совершенно не в месте. Любое место может стать для меня родным и любимым, если рядом ты. Лесь, я люблю тебя.
