— Я дальше с девочками, можно? — Марья не говорила, а мурлыкала, хоть и не из кошачьих.
Разрешение охранника ей, конечно же, не было нужно. Но польстить и уверить воина в его значимости, совсем не лишне. За одну ниточку Марья уже дернула, и дальше будет нащупывать другие.
— Конечно можно, лапа! — расплылся в еще более счастливой улыбке Матис. Протянул руку к ее лицу и заправил выбившуюся из прически прядь ей за ухо.
Марья сладко улыбнулась. Она ненавидела все эти уменьшительно — ласкательные слова и прозвища, — лапы, хвостики, носики, пузики, солнышки и кнопочки. Цветочки еще.
И длинная прядь волос была вытащена из ее хвоста специально и с большим вниманием. Это был своего рода крючок, на который и клюнул оборотень. Ее волосы, мягкие как прикосновение лепестка розы. К ним захочется дотрагиваться еще и еще, проводить сквозь темный водопад пальцами, ласкать кожу. Но также, как и у этого прекрасного цветка, у Марьи были острые шипы. Они ждали приласканную нежностью жертву немного позднее.
Матис наживку проглотил. Насколько глубоко, покажет время. Он развернулся и чуть ли не на каждом шагу оглядываясь, пошел назад к другим рысям.
Сцену 'Соревнуемся, кто приторнее улыбнется' наблюдали из повозки девушки и стоящий неподалеку Эрик. Девушки смотрели с любопытством, удивленно и настороженно. С чего это рыжий рысь стал таким покладным?
Эрик же снова гладил морду своего коня и снова молча, на расстоянии, смотрел, как его любимая кокетничает с другим оборотнем. Лисы, которые стояли ближе к нему, могли видеть как Эрик с силой сжимал челюсти и на его скулах ходили желваки. Он проводил Матиса долгим напряженным взглядом, но сам рысь был слишком поглощен новой самкой, чтобы замечать еще что?либо вокруг.
В повозке стало тесно. И раньше то в ней не сильно просторно было, но с приходом Марьи пространство уменьшилось, казалось, до размера булавочной головки. Напряжение нарастало и концентрировалось, тяжелая тишина повисла между девушками.
Ханна пересела ближе к сестре и Аде, когда те подвинули в сторону карты и собственные ноги. Они втроем занимали один матрас и на сундуке за их спинами, на уровне лиц девушек, притаился Клык.
Марья села у другой стены. Перед тем, как доверить матрасу свою драгоценную пятую точку, она недовольно поджав губы стряхнула с него пыль и крошки. Сама ткань матраса, больше напоминающая грубый холщевый мешок, была истерта и заляпана. От основательной чистки она скорее распалась бы окончательно, нежели стала хоть на сколько?то опрятнее.
Хорек даже не дернулся в сторону Марьи, понюхать и познакомиться. Он точно знал, что получит изящной ручкой по морде. В лучшем случае. В худшем, улетит от силы удара на улицу.
Волчица сидела одна напротив трех девушек, но не чувствовала себя нисколько некомфортно. Или так хорошо притворялась. Расслабленная и уверенная в себе, она почти уже признала, что три замухрышки ей не конкурентки. Осталось выяснить самую малость.
— Я Марья. А как вас зовут?
— Я Ханна, — после недолгой паузы роль переговорщика и разведчика, взяла на себя старшая из сестер лисиц. — Это Несса и Ада.
— А почему рысь только одна? — деланно удивилась Марья. — Вторая трагически погибла в пути или ты такая одаренная, что хватит берам тебя одной? Или, — она весело хихикнула, — вы предложите берсеркам хорька? — полушутя — полусерьезно спрашивала волчица.
Ада в ответ лишь пожала плечами. Ответы на эти вопросы вроде и не являлись секретом, но рассказывать Марье вообще что?либо о себе, не хотелось. Ей не нравился тон, не нравилась постановка вопроса, шутка про трагическую гибель. Не та эта тема, на которую следует шутить. Даже ее черный юмор, местами очень злой, не принял такой шутки. Тем более, что и в самом деле, дорога опасна. Ада помнила о смолгах и о том, что Генрис назвал их обоз, обозом смертников.
— Ну, а кто ваши родители? — не дождавшись ответа, очень и очень неделикатно Марья продолжила допрос.
И снова долгое молчание, во время которого слышалось только сопение Клыка. Они не знали, как поставить волчицу на место, не наживая в ее лице себе врага. Было тревожно, плохое предчувствие заставляло нервничать.
— А может сыграем в карты? — не долго думая предложила Несса. — Каждый выигранный ход дает выигравшему право спросить, проигравший должен ответить честно. Кстати, — она полезла в карман куртки, — хочешь?
Марья подозрительно уставилась на непонятные мятые колобки на протянутой ладони Нессы. Старые и подгорелые, пахли ванилью, которую Марья терпеть не могла.
Для кого?то это были редкие вкуснятины, ценности, которые берегли и ели по одной штучке в день. Или, когда совсем плохо было и требовалась сладость, хотя бы на языке. А для кого?то, марципановые шарики были просто несвежими комками сладкого теста.
— Не хочу. Кушай сама, девочка.
Действия и слова Лисички немного разрядили обстановку. Ада и Ханна понимающе переглянулись, но не мешали Нессе воплощать ее план в жизнь. У них все равно не было идей лучше, кроме как притвориться глухими и немыми.
В своей прежней жизни они всегда старались сводить общение с подобными Марье женщинами, до минимума. Но из повозки не сбежишь, некуда. Да и догонят.
С одной стороны, Марья и вторая волчица в таком же положении как и Ада, Ханна и Несса, все они- трофеи. Хочется ее предостеречь, чтобы не связывалась с Матисом, вела себя осторожнее, была незаметнее. Рассказать про смолгов, чтобы подготовить и как?то защитить ничего не подозревающую девушку. С другой же стороны, Ада не знала, чем такие слова и помощь могут аукнуться. В том, что волчица отплатит им добром, Ада сильно сомневалась.
Игра шла азартная, Марья играла поочередно со всеми девушками. Как и в других, более серьезных играх, так и в Дохлом Короле она была мастером. И дело вовсе не в везении, на него Марья предпочитала не полагаться. Слишком рискованно и ненадежно в жестоком мире оборотней. Все дело было в ловкости пальцев.
И что с того, что после ее ухода, собирая колоду, девушки обнаружат целую горку припрятанных под матрасом карт. Марья ведь уже узнала, что хотела. Остальное не столь важно.
На улице совсем смеркалось, когда довольная волчица выпрыгнула на ходу из повозки. Она довольно улыбалась, улов в сегодняшней игре был очень даже неплох. Марья и сама поделилась кое — какими фактами из своей жизни. Но только теми, которыми считала нужным, и настолько честно, насколько посчитала возможным.
Она пробежалась до своего фургона, где ее ждала Нелет. Выигранные в Дохлого Короля сведения требовали обдумывания. Она, кажется, уже обнаружила не только намечавшуюся проблемку, но и способ ее решения.
— Я снова нас подставила, — прошептала Несса. Лбом она опиралась в согнутые колени, голова опущена, волосы рыжими пружинками закрывали расстроенное лицо.
Ада и Ханна промолчали. Нессе и не нужен был ответ, она сама все поняла. Второй, доходчиво преподанный жизнью урок, сколько их понадобится еще, прежде чем Лисичка избавится от наивности?
— Это было кошмарно… — простонала Ханна, — чувствую себя использованной половой тряпкой. Так и хотелось вцепиться в ее ухоженный хвост и как следует потрепать.
— Она умеет играть, — Несса не искала им оправданий, просто произнесла вслух неоспоримый факт.
— И вопросы задавать, — согласилась с ней сестра.
— По — моему, она все на свете умеет, — подвела итог Ада.
За свою жизнь она научилась быть незаметной, маскироваться и прятаться. Волчица же научилась использовать все свои преимущества, использовать все и всех с выгодой для себя. А если козырных карт не было, то Марья их умело подтасовывала.
Они стали собирать карты. Клык недовольно пыхтел, усердно царапал лапками и поддевал носом край матраса. Там лежала стопочка недостающих картонных квадратиков. Обнаружив их, девушки почувствовали себя еще более скверно. Смотрели в пол и молчали.
Несса подцепила за уголок последнюю валяющуюся на деревянном полу карту, — дама пик. Сзади к ней намертво, так, что и не отклеишь без жертв, прилип трефовый король. Лисичка искоса посмотрела на подруг, но не стала озвучивать свои подозрения и догадки. И так показала себя во всей красе и наивности, хватит. Еще позориться, раскрывая свои методы гадания, она не будет. Больше молчишь, умнее кажешься. И целее остаешься.
