Как же сложно быть одинокой. И как же хочется, чтобы кто-то разбавил это одиночество, дал тепло. Но, кажется, не судьба. Раз не везет по жизни, так не везет во всем.
Я все ждала, когда придет Сомаров. Но он все не приходил. Успокоившись, решила, что раз он не идет ко мне, значит, я пойду к нему. Потому что хотелось хотя бы дотронуться до него. Понять, противна ли я ему после сегодняшнего?
Обхватив себя за плечи, на цыпочках пошла на кухню. И остановилась на пороге.
Кирилл стоял возле окна, упершись руками в подоконник, и глядя в окно. Его плечи были напряжены.
Леша сидел за столом, сцепив пальцы в замок перед собой, и напряженно смотрел на них.
Стоило только мне появиться, как Сомаров обернулся, а Солдатов одарил меня внимательным взглядом. И если у последнего удивленно поползли брови вверх, то тот, ради кого я сюда пришла, лишь нахмурился. То, что их реакция была вызвана моим внешним видом, не оставляло сомнений.
— Ты сам сказал, все можно, — тихо проговорила я, устремив взгляд себе под ноги. Тут же послышался тяжелый вздох, и Кирилл в пару шагов приблизился ко мне, обхватил за плечи и прижал к себе. Я тут же притихла, ожидая чего-то еще. Его реакция была добровольной, значит, я не была ему противна, но… Чего-то не хватало для того, чтобы вздохнуть с облегчением.
— Все можно, — так же тихо подтвердил он. — Сегодня — все, — еще тише добавил. И эти слова мне не понравились. Опять для такого его поведения была причина. Дождусь ли я того момента, когда он будет проявлять эмоции просто так, без повода?
— Тогда я пойду, — еле слышно произнесла я, и тут же попыталась отстраниться. Хватка в ответ стала лишь сильнее.
— Алина, не глупи, — жестко проговорил Кирилл. Его рука скользнула на талию, а второй он приподнял мое лицо за подбородок. Но я все еще отводила глаза в сторону, боясь посмотреть на него. — Посмотри на меня, — я лишь поджала губы на его требование. — Алина, посмотри на меня.
На кухне повисла тишина. Солдатов молчал, я по-прежнему смотрела куда угодно, только не на Сомарова, а он, в свою очередь, продолжал сверлить меня взглядом.
— Ты меня боишься? — спустя минут пять, без каких либо эмоций спросил Кирилл. Прикусив губу, я не знала, что ответить. — Значит, боишься, — спокойно констатировал факт он. — Я же говорил — ни шагу от меня, — тяжело вздохнул, и зарылся лицом в мои волосы. Я же лишь вздрогнула от его слов. Он был абсолютно прав. Я сама виновата в том, что произошло. Ведь если бы я его послушалась, то ничего бы не случилось.
— Алина, ты ни в чем не виновата, — тихо отозвался Леша, заставив меня вновь вздрогнуть. Кажется, для него я действительно как открытая книга. — Сомаров, следи за словами. Не все понимают тебя правильно, — более жестко добавил он, заставив друга напрячься еще больше.
— Пойдем, — лишь и ответил Кирилл на это, подтолкнув меня к выходу. Видимо, было что-то, что он не хотел говорить при друге.
Без какого-либо сопротивления, я попала вместе с ним в его спальню. Дверь он прикрыл, да Солдатов и не собирался вмешиваться, оставшись на кухне.
— Алина, — тихо позвал он, стоило мне только сделать шаг от него. Я остановилась, но оборачиваться не стала. — Я, конечно, еще та скотина, — его руки легли на мою талию, прижимая меня спиной к своей груди, — но насиловать тебя не буду. И причинять боль тоже не собираюсь, — проговорил он мне в макушку. А я не знала, что ответить на его слова. В горле застрял ком, а внутри все скрутилось от непонятного противного чувства. — Мышонок, просто сумей простить меня за все это, — совсем тихо вздохнул он.
— Что? — его слова лишь вызвали недоуменнее во мне. Простить?
— Не заставляй меня повторять, — усмехнулся Кирилл. — Ты же понимаешь, что во всем плохом, что творится с тобой, виноват именно я, — что? Он сейчас взял всю вину за мои неправильные поступки на себя? — Или не понимаешь? — насторожился он, так и не получив ответа, заставив меня вновь прикусить губу. После чего резко развернул к себе, не дав мне возможности избежать его взгляда. — Не понимаешь? — его брови приподнялись, а в глазах полыхнуло раздражение.
Мне же захотелось провалиться сквозь землю. От стыда, от вины, и от его внимательных глаз.
— Алина, — выдохнул он, покачав головой, и вновь посмотрел на меня. На этот раз я все же отвела взгляд. — Алексеев мне мстит, понимаешь? — вздрогнув от упоминания об этом человеке, я вся сжалась. — И ты здесь ни в чем не виновата. Просто Даша нашла себе самого сильного союзника из всех возможных, — Даша? — Но я не могу с этим разобраться так быстро, как хотелось бы. Пока я не буду уверен, что они с тобой ничего не сделают, я не смогу полностью сосредоточиться на решении этой проблемы. Поэтому ты пока поживешь у меня. Вещи твои в соседней комнате.
— Что? — от удивления у меня даже страх пропал, и я посмотрела прямо в глаза Кирилла. Он улыбнулся.
— Ты же не думаешь, что мы не заходили в общагу? Заходили, но тебя там не было. И даже в библиотеку заходили, но и там тебя не нашли. Где ты была все это время?
— В библиотеке, — тихо вздохнула, и вновь опустила глаза в пол. Смешно. Они пытались найти меня там, где я и была, но не сумели этого сделать. Но не это сейчас меня заботило. — Ты действительно согласен на то, чтобы я… — запнувшись, я все же договорила. — Спала с ним? — и снова прикусила губу, стараясь сдержать очередные непрошеные слезы.
— Ты из-за этого ушла? — в ответ спросил он тихо. Я промолчала. — Нет, не согласен, — громче и жестко добавил. — Но если ты выберешь его, я держать не буду, — его слова заставили меня переступить через себя, и вновь посмотреть в его глаза.
В голове всплыла фраза «предашь — убью». Не сложно было составить два плюс два. Он четко давал понять, что действительно дает мне выбор, но лишь потому, что все еще допускает возможность предательства. А если я буду с кем-то другим, то я просто стану для него никем. Как и Даша. А я видела, как он сейчас с ней себя ведет. Жестко, безжалостно. Так будет и со мной, если я предам.
Ничего не говоря, я просто потянулась к нему, обвила руками за талию, и прижалась щекой к его груди. Пусть он не чувствует ко мне то же, что я чувствую к нему, но я определенно для него значу что-то большее, чем просто объект спора.
Одна его рука так же легла на мою талию, прижимая к себе еще крепче. Вторая легонько коснулась щеки, которую саднило после ударов.
— Болит? — тихо спросил Кирилл.
— Нет, — врать нехорошо, но и правду говорить не хотелось.
— Если я его убью, ты это сможешь принять? — я вздрогнула от этих слов, сказанных вполне умиротворенным голосом.
— Нет, — посмотрела на него, подразумевая под своим ответом протест, а не отрицание.
— Я так и думал, — кивнул он, все еще смотря на мою щеку, легонько касаясь её. Завтра это будет выглядеть ужасно.
— Все нормально, — твердо проговорила я.
— Нет, ненормально, — спокойно отозвался Кирилл. — И если бы не ты, я бы его убил.
— Если бы не я, этого не было бы, — тихо сказала, и опустила взгляд.
— Я бы его убил, Алина. Если бы не ты… Твое состояние, — и замолчал. То, что он тщательно подбирал слова, было слишком очевидно.
— Значит, хорошо, что так все произошло, — кивнула я, тут же почувствовав, что он разозлился, из-за чего усилил хватку.
— Нет, не хорошо, — жестко припечатал он, приподняв мое лицо за подбородок. Вновь вынуждая меня смотреть на него. И точно хотел сказать что-то еще. Но вместо этого лишь сжал челюсть, и, молча, всматривался в мои глаза. После чего выдохнул, и, наклонившись, поцеловал. Грубо, с напором. Впрочем, мне было все равно. Это было именно тем, чего мне сейчас безумно не хватало.
Его рука скользнула на мое бедро. Я тут же задрожала. То ли от страха, то ли от желания. Я уже не была уверена в своих эмоциях.
Он повел её выше, задирая ткань рубашки. Касаясь моей обнаженной кожи.
Подтолкнул к кровати, все еще не разрывая поцелуя. Помог аккуратно опуститься на неё. Уложил на спину, нависнув сверху. Скользнул губами к шее. Рука под рубашкой коснулась запрещенного пока что для него места. Я задрожала сильнее.
