- В «Горбин и Бэрк»? - ошеломленно переспросил Гарри.
- В «Горбин и Бэрк», - невозмутимо подтвердил Дамблдор. - Думаю, проникнув в память Похлебы, ты поймешь, чем привлек его этот магазин. Но это была не первая работа, которую выбрал Волан-де-Морт (в ту пору почти никто об этом не знал - я был одним из немногих, кому доверился тогдашний директор школы). Сначала Волан-де-Морт обратился к профессору Диппету с вопросом, нельзя ли ему остаться преподавать в Хогвартсе.
- Он хотел остаться здесь? Но почему? - с еще большим изумлением спросил Гарри.
- Думаю, причин было несколько, хотя профессору Диппету он ни одной из них не назвал, - ответил Дамблдор. - Первая и главная состояла в том, что Волан-де-Морт привязался к школе сильнее, чем к любому живому существу. В Хогвартсе прошли его самые счастливые годы, школа была единственным местом, которое стало для него домом.
Услышав это, Гарри немного смутился - именно такие чувства и сам он питал к Хогвартсу.
- Во-вторых, наш замок - это оплот древней магии. Волан-де-Морт проник во множество его тайн, которые большинству выпускников нашей школы и не снились. Но он понимал, должно быть, что в замке еще остались нераскрытые тайны, кладези магии, из которых можно черпать и черпать.
И, в-третьих, став преподавателем, он получил бы влияние, огромную власть над юными волшебниками и чародеями. Возможно, эту идею он почерпнул у профессора Слизнорта, с которым у него сложились наилучшие отношения и который показал ему, каким влиянием может пользоваться преподаватель. Я и на миг не поверил бы, что Волан-де-Морт собирался провести в Хогвартсе весь остаток своих дней, думаю, однако, что он видел в школе еще и вербовочный пункт, место, в котором он сможет приступить к созданию своей армии.
- Но он этой работы не получил, сэр?
- Нет, не получил. Профессор Диппет сказал ему, что восемнадцать - возраст для учителя слишком незрелый, но предложил спустя несколько лет снова подать такое ходатайство, если у Реддла еще сохранится желание преподавать.
- А как отнеслись к этому вы, сэр? - поколебавшись, спросил Гарри.
- С огромной тревогой, - ответил Дамблдор. - Я отсоветовал Армандо брать его в преподаватели.
Я не стал приводить доводы, о которых рассказал тебе, поскольку профессор Диппет очень любил Волан-де-Морта и не сомневался в его честности. Просто я не хотел, чтобы лорд Волан-де-Морт вернулся в нашу школу, да еще и на пост, который дал бы ему власть.
- А какое место он хотел получить, сэр? Какой предмет преподавать?
Ответ почему-то стал ясным Гарри еще до того, как Дамблдор дал его.
- Защиту от Темных искусств. В то время ее преподавала престарелая дама, профессор Галатея Вилкост, проработавшая в Хогвартсе почти пятьдесят лет. Итак Волан-де-Морт поступил в «Горбин и Бэрк», и все обожавшие его преподаватели твердили в один голос, что это бессмысленное расточительство, что такому блестящему молодому волшебнику не место в какой-то там лавке. Впрочем, Волан-де-Морт не был простым продавцом. Вежливый, красивый, умный, он получил вскоре особую работу, из тех, что могут найтись только в таком заведении, как «Горбин и Бэрк». Этот магазин, как тебе известно, специализируется на продаже вещей, обладающих свойствами необычайными и мощными. Волан-де-Морта посылали к людям, которых нужно было уговорить расстаться с тем или иным сокровищем, уступить их владельцам магазина для последующей продажи, и по всем свидетельствам, он вел такие переговоры на редкость хорошо.
- Не сомневаюсь, - сказал, не сумев сдержаться, Гарри.
- Вот именно, - слабо улыбнувшись, откликнулся Дамблдор. - А теперь пора послушать домового эльфа Похлебу состоявшую в прислугах у очень старой и очень богатой волшебницы по имени Хэпзиба Смит.
Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, заставив пробку вылететь из флакона, и перелил бурлящую память в Омут, одновременно сказав:
- Сначала ты, Гарри.
Гарри встал и в который раз склонился над зыблющимся, серебристым содержимым каменной чаши, коснувшись лицом его поверхности. Он провалился в темную пустоту и скоро очутился в какой-то гостиной, прямо перед необъятно толстой старой дамой в замысловатом рыжем парике и поблескивающем розовом одеянии, которое придавало ей сходство с подтаявшим тортом-мороженым. Дама разглядывала себя в маленьком, усыпанном самоцветами зеркальце, нанося большой пуховкой румяна на свои и без того уже алые щеки, а самая крошечная и дряхлая из когда-либо виденных Гарри эльфов-домовиков зашнуровывала на ее мясистых ногах тесноватые атласные домашние туфли.
- Поторопись, Похлеба! - повелительно прикрикнула Хэпзиба. - Этот юноша сказал, что придет в четыре, осталось всего несколько минут, а он никогда еще не опаздывал!
Похлеба распрямилась, дама отложила пуховку. Макушка эльфа едва доставала до подушек кресла, в котором восседала Хэпзиба; сухая, точно бумага, кожа старой служанки свисала с ее костей вместе с чистой холстиной, задрапированной на манер тоги.
- Как я выгляжу? - поинтересовалась Хэпзиба, поворачивая голову так и этак, чтобы под разными углами полюбоваться своим отражением в зеркале.
- Прелестно, мадам, - пропищала Похлеба.
Гарри оставалось только предположить, что обязанность врать сквозь стиснутые зубы, отвечая на этот вопрос, обозначена в контракте Похлебы, - на его взгляд, ничего прелестного в Хэпзибе не наблюдалось.
Звякнул дверной звонок, эльф и хозяйка дома подпрыгнули.
- Скорее, скорее, Похлеба, это он! - вскричала Хэпзиба.
Служанка суетливо засеменила из гостиной, загроможденной до того, что трудно было понять, как можно пройти по ней, не налетев по крайней мере на дюжину предметов. Здесь теснились застекленные, наполненные лаковыми шкатулками шкафчики, большие шкафы были забиты книгами с тисненными золотом переплетами, полки уставлены земными и небесными глобусами, повсюду стояли бронзовые ящики с цветущими растениями - одним словом, гостиная походила на помесь лавки магических древностей с оранжереей.
Через пару минут служанка возвратилась, за нею следовал молодой человек, в котором Гарри без труда узнал Волан-де-Морта. Простой черный костюм, волосы отпущены чуть длиннее, чем в школе, впалые щеки - впрочем, ему все это шло, он стал еще красивее, чем прежде. Пройдя через битком набитую гостиную с легкостью, говорившей о том, что он не раз бывал здесь и прежде, молодой человек склонился над пухлой ладошкой Хэпзибы, коснувшись ее губами.
- Я принес вам цветы, - тихо сказал он, извлекая невесть откуда букет роз.
- Гадкий мальчик, к чему это! - визгливо воскликнула старая Хэпзиба, хотя Гарри заметил стоявшую на ближайшем к ней столике пустую вазу. - Балуете вы старуху, Том… Садитесь, садитесь… Но где же Похлеба? Ага…
В гостиную торопливо вернулась служанка, она притащила поднос с маленькими пирожными, который опустила близ локтя своей хозяйки.
- Угощайтесь, Том, - сказала Хэпзиба. - Я знаю, что вам нравятся мои пирожные. Ну, как вы? Побледнели. Вас в вашем магазине заставляют слишком много работать, я это сто раз говорила…
Волан-де-Морт деланно усмехнулся, Хэпзиба ответила ему жеманной улыбкой.
- Итак, под каким же предлогом вы навестили меня сегодня? - хлопая ресницами, осведомилась она.
- Мистер Бэрк хотел бы сделать вам выгодное предложение касательно доспехов гоблинской работы, - ответил Волан-де-Морт. - Он полагает, что пятьсот галеонов будут более чем справедливой…
- Нет-нет, не так быстро, иначе я подумаю, что вы приходите сюда только ради моих безделушек! - надула губки Хэпзиба.
- Мне приказывают являться сюда ради них, - тихо произнес Волан-де-Морт. - Я всего лишь бедный служащий, мадам, и вынужден делать то, что мне велят. Мистер Бэрк просил узнать…
- Ах-ах, мистер Бэрк, подумаешь! - взмахнув ладошкой, сказала Хэпзиба. - Я могу показать вам такое, чего мистер Бэрк и не видел ни разу! Вы умеете хранить тайны, Том? Пообещайте не говорить мистеру Бэрку о том, что у меня есть. Он мне покоя не даст, если узнает, что я показала вам эти вещицы, а я их не продам ни мистеру Бэрку, ни кому другому! Но вы, Том, вы способны увидеть в этих вещах их историю, а не одни галеоны, которые за них можно выручить…
