Акрам посмотрел на варваров, что противостояли ему на пути в шатер. Распрямил плечи и шагнул вперед, зажав рукоять в пальцах.
Варвары Шаккара, присутствующие на церемонии, окружили шатер, подняли вверх руки, а затем стали хлопать в ладоши, словно создавая ритм боя. Те, кто был призвал защитить шатер от вторжения Акрама, вышли вперед, парами. Обошли мужчину, взяли в кольцо, и Акрам стал двигаться вместе с ними, пристально глядя по сторонам. Кто нападет первым, он не знал, уверенный только в том, что это будет не он сам.
— Амей[3]! — крикнул Шаккар и варвары напали.
Не все сразу, а парами.
Сперва вышли те, что были за спиной. Акрам не глядя подставил меч и сталь жалобно заскрипела, высекая искру. Принц развернулся лицом к напавшим и стал парировать их удары, повернув оружие плашмя и прекрасно помня о том, что этот бой должен пройти без смертей. Синяки не в счет.
Его противники тоже били с целью оставить лишь след на коже, но не ранить. Только вот сдаваться этим варварам молодой наследник не торопился.
Люди Шаккара по-прежнему хлопали. Те, что пришли с Борханом, стояли молча и лишь следили во все глаза за странным танцем и непонятным обычаем. Акрам знал, что за его спиной находится сестра, знал, что и родители смотрят, и он не мог унизить их, опозорив в этом ритуале. Но, в первую очередь, он не мог унизить себя.
Где-то там, в глубине шатра, его ждала невеста. Акрам не выбирал девушку, это сделали за него родители. Отец или судьба, он не знал, но спорить и протестовать не стал, понимая, что не она, так другая на ее месте. Наследники лишены права выбора по сердцу, хотя, он пока и не успел полюбить.
«Может, это и к лучшему!» — подумал Акрам, узнав о том, какое послание отправил Борхан Повелителю варваров — Вазиру и что получил положительный ответ на свою просьбу.
Принц резко развернулся, подставив меч. Оба варвара навалились на него, и молодой мужчина присел, удерживая эту тяжесть. Они давили, хотели, чтобы он упал на землю, хотели его позора. Акрам криво усмехнулся и силой распрямился, откинул противников назад. И тогда напали те двое, что до сих пор дожидались своей очереди. Снова запела сталь, тонкая, словно ветер, копошащийся в ивах. Серия ударов и Акрам отступил назад, но продолжал держаться и тогда те двое, что отдыхали от боя, выступили вперед, налетели со спины. Все закружилось, завертелось, Акрам почувствовал себе юлой — той смешной игрушкой, что когда-то была у маленькой Майрам. Ему приходилось крутиться вокруг своей оси, не допуская, чтобы оружие противников прикоснулось к нему. Пот стекал по широкой спине, по лбу, попадая в глаза, вызывая неприятное жжение, а варвары не отступали и лишь ухмылялись, и давили силой, количеством.
Сколько продолжалось это безумие, Акрам не знал. Он помнил только то, что должен продержаться достаточно долго, чтобы не опозорить свою семью, своего отца. Чтобы показать, что он достоин варварской принцессы!
Чтобы прекратилось это сражение, ему достаточно лишь разрешить нанести себе одно ранение — до первой крови, как говорил, наставляя перед поединком, человек Шаккара — его молочный брат, Аббас.
Но принц не мог позволить, чтобы его победили, и вот первый из варваров уже лежит на земле поверженный своим противником. По закону, встать и вернуться назад в бой, он уже не может. Только отойти в сторону, признав себя проигравшим.
Варвар с поклоном убрал оружие и ушел. Акрам прибодрился настолько, что едва не пал жертвой атаки своих «врагов». Они навалились втроем, сразу, и молодой наследник едва ускользнул от их мечей, почти позволив коснуться стали своей кожи. Он отпрыгнул, увернулся, выскользнул змеей и лезвие распороло верх шаровар, оставив тонкий надрез. Кожу похолодило. Акрам напал, не позволив противникам отдохнуть.
Люди Шаккара перестали хлопать и что-то закричали, то ли подбадривая своих, то ли оценив ловкость чужого принца. Мужчине некогда было разбираться. Он изловчился, нанес обманный удар и одним сильным ударом плеча, повалил второго варвара, заставив его встать на колено, а затем ударом ноги заставил распластаться на земле.
Толпа заревела — это уже не выдержали люди Борхана. Именно эти крики и тонкий голос, принадлежавший Майрам — Акрам узнал бы его из тысячи голосов — заставили принца действовать так же решительно и дальше.
Спустя некоторое время поверженные враги оказались на земле. Уставший, мокрый от пота, с натянутой улыбкой на красном лице, Акрам остался стоять один перед входом в Шатер. И все голоса стихли. На теле жениха не нашлось ни единой, даже самой малейшей, царапины, что означало только одно — он имел право отказаться от нежеланной невесты, и сейчас его не посмел бы упрекнуть даже Шаккар, брат и вождь варваров.
Все взгляды замерли на принце. Шаккар свел брови, ожидая, что предпримет жених…или уже не жених?
Акрам поднял взгляд и посмотрел на полог, отделявший его от невесты, что ожидала где-то там, в глубине. Он мог представить себе, что она там думает и чувствует, когда услышала эту рухнувшую тяжелую, почти каменную, тишину.
Принц оглянулся на родителей, а затем взял поднял меч и вытянул левую руку. Острое лезвие скользнуло по ладони, окрасилось в кровь своего хозяина. Акрам поднял руку вверх, чтобы все увидели и поняли, что это его добровольный выбор, что он сам выбирает Тахиру.
Молодой наследник Борхана шагнул к Шатру и поднял полог, а затем скользну внутрь. Тяжелая ткань упала за его спиной, отрезав мужчину от тех, кто столпившись за шатром, радостно закричали и снова захлопали, теперь с удвоенной силой и энергией.
Обряд состоялся.
Сарнай улыбнулась мне. Кажется, ей одной было все равно, состоится ли этот брак, или мой брат опозорит Тахиру отказом. Имел право, но я порадовалась, что он не сделал этого и вошел.
«Будь счастлив, Акрам!» — подумала я.
Варвары заходились от радостных воплей и так сильно хлопали в ладони, что мне казалось, словно море вышло из берегов, разбушевалось, как иногда бывает, в самые ненастные дни. Я посмотрела на Шаккара, он поймал мой взгляд, поманил к себе. Покорно приблизилась, опустив голову. Муж нагнулся ко мне и поцеловал в лоб, горячими губами, от которых тело задрожало, но только совсем не от страха. И зачем он только это сделал? Хотя, хорошо, хоть не в губы при моих родных, как сделал это после поединка с Сарнай!
— Сейчас начнется празднование! — он вскинул вверх руки.
Нам осталось только дождаться, когда жених выведет за руку свою невесту. Я смотрела на неподвижный полог и гадала о том, как сложится жизнь моего брата и почти сестры. От всей души желала им счастья, но понимала, что сердцу не прикажешь и не в нашей власти полюбить того, кто не мил. Оставалось только надеяться, что и Акрам, и принцесса варваров найдут в друг друге то, что нам дарит судьба — любовь и уважение!
Тахира нравилась мне, хотя я так до конца и не поняла ее души, ее стремлений. Почему помогала мне, от доброты сердца или назло Сарнай, к которой она испытывала не самые дружественные чувства. Да, какая разница, если в итоге ее советы все же помогли. Я смирилась или сделала попытку смириться. И все, что произойдет в моей жизни дальше, постараюсь выстроить сама.
Из шатра долго никто не появлялся, и я уже начала беспокоиться, когда полог все же дрогнул и поднялся. Вперед вышли две женщины в красных нарядах. Они придержали ткань, чтобы не закрывала вход, и следом за ними показались жених и невеста.
Лицо Тахиры не было закрыто, как мое. Свадебный наряд варваров состоял из длинной юбки необычного покроя, волочащегося по ковру и легкой чоли[4], что прикрывала плечи невесты. Расшитое замысловатыми узорами, изображающими райских птиц, оно смотрелось просто и в то же время нарядно.
На кожу принцессы были нанесены рисунки, отличавшиеся от тех, что на моей свадьбе украшали мои руки. Лицо Тахиры разрисовали белыми узорами с красными полосами, что делало изображение объемным и на удивление, совсем не портило ее красоты, а в какой-то мере даже подчеркивало ее.
