– Не растягиваться, мужики, – услышали мы в своих наушниках голос Тумана.
В какой раз я поблагодарил Киженьцев за качественную связь. Они нам предоставили, вернее, продали, очень хорошие рации, которые не боялись ни пыли, ни влажности, ни воды. У каждого из нас была такая рация и наушник в левом ухе, сверху на голове наш шлем из арканита, и слышимость была великолепная. Правда эти рации в лесу и на пересечённой местности били не более чем на 10-15 километров. Мы, когда сюда шли, думали прикрепить к дереву пустую разрезанную бутылку, и в неё засунуть рацию, чтобы она как передатчик была, пожалели, подумали, что обратно пойдём, вернее уже с камнями полетим другой дорогой. Да и аборигены смотрят на нас во все глаза, если они нас ведут в ловушку, в чём я уже почему-то ни капельки не сомневался, то эту самую рацию они уничтожат в первую очередь.
– Самое место для засады, – прошипел Большой, водя стволом своего печенега по сторонам.
Мы шли по этой мёртвой деревне. Млять, тут только фильмы ужасов снимать. Тихо-то как, даже птицы, которые чирикали, когда мы шли по лесу, и то притихли. Такое ощущение, что на нас сейчас со всех сторон попрут какие-нибудь зомби или упыри. Тут вон сколько дырок, вон спереди и слева большой сарай, каменный опять же, окон нет, зато есть огромный въезд, створки ворот только справа, слева на земле валяются, а что там внутри, вообще не видно, там темень.
Или вон сейчас из того дома слева, у которого отсутствует крыша и часть первого этажа, как он только держится, ломанутся вампиры. Жутко, очень жутко, мёртвое место какое-то и нет никого, вообще ни звука. Я вон каждый свой шаг слышу. Получается так, что мы сейчас идём по какому-то ущелью, внизу которого кто-то умудрился построить деревню. Думаю, не ошибусь, если скажу, что над нами офигенные скалы. Только в этом долбаном тумане вообще ничего не видно.
Тут мы все внезапно остановились.
– Чё встали-то? – нервно зашептал Митяй, втянув голову в плечи и оглядываясь по сторонам, как будто ожидая, что в него сейчас камень какой прилетит.
Только я открыл было рот, чтобы сказать ему, чтобы он не разводил панику, как увидел пятящихся к нам задом Ватари и Полукеда, оба держали мечи наготове.
– Аборигены пропали, – не оборачиваясь, сказал нам Ватари, продолжая пятиться.
– Как пропали? – чуть ли не заорали мы хором, но спросили обалдевшим голосом несколько человек точно.
– Они все разом шмыгнули в сторону, налево, я только свист услышал.
– Я ничего не слышал, – тут же сказал Слива.
– Я тоже слышал, – подтвердил Полукед, – свист, и они все раз и в тумане исчезли.
– Ловушка, млять, – зло сказал Большой, передёргивая затвор.
– Поверили уродам, – выругался Упырь.
– Круг быстро, – резко скомандовал Туман.
Мы быстро встали в круг и ощетинились стволами во все стороны.
– Вождь, – негромко позвал его Туман.
В ответ тишина.
– Вождь, – чуть громче крикнул наш командир.
В ответ стояла звенящая тишина.
– Я тебе башку прострелю, скотина, – не выдержав, крикнул Туман.
В ответ была такая же тишина. Никто из нас не сомневался, что аборигены свалили, хорошо, что у Ватари и Полукеда хватило ума их не преследовать. Навалились бы толпой и кирдык.
– Ну и что будем делать дальше? – спросил Слива. – Назад пойдём?
– Ага, в этом узком коридоре камнями тебя на раз закидают сверху, – зашипел Маленький, – они не просто так свалили.
– Вперёд? – спросил я, так же нервно теребя калашник в руках. Вот же млять, тут в натуре ничего не видно, вон дом в тумане, а до него метров 30-40, не больше, и что за ним, совсем не видно. Ну очень, я бы сказал, хорошее место.
– Заткнулись все, – негромко сказал Туман, – дайте подумать. Все вон в тот дом быстро, – кивнул он головой на стоящий с правой стороны огромный дом.
С дороги, которая шла через эту деревню и по которой мы топали, нас как ветром сдуло. Я, держа автомат наготове, мелкими шажками приблизился к этому дому, сердце готово было выскочить из груди от страха и напряжения. Только дураки говорят, что не страшно. Страшно, ещё как страшно. Мы одни в другом мире, и какие гады тут живут, никто не знает. Сунул автомат в дверной проём, потом осторожно заглянул сам, слава богу, что у этого дома нет крыши, свет хоть чуть-чуть, но проникает внутрь. Пусто, вон только деревяшки какие-то на полу виднеются, кажется, это стол был и кровать в углу, забрались внутрь. Так, что тут у нас, два окна, вход, через который мы залезли. Митяй сразу полез по чудом уцелевшей каменной лестнице на второй этаж. Там он встал около окна и поставил на сошки свой Баррет, ну хоть как то, но нас он обезопасил. Следом к нему забрался Клёпа, только он перелез чуть дальше и встал около другого окна, так, две стороны мы уже обезопасили, около третьей вон уже мушкетёры стоят, ну и мы около четвёртой. Хрен к нам кто подберётся.
– Чё делать-то будем, Валер? – сглотнул Гера.
Туман сидел на камне, наморщив лоб, и думал.
– Пойдём назад, нас действительно могут закидать камнями, как сказал Маленький, – внезапно сказал Туман. – Я вот ни разу не верю, что аборигены заблудились, и мы их в этом тумане потерялись.
– А что же им надо-то от нас? – не унимался учёный.
– Вот это, скорее всего, – показал ему Туман свой автомат, – а это власть.
– Почему ты так считаешь?
Пришлось Туману быстро сказать всем про догадки и наблюдения Ватари.
– И вы молчали, млять? – зло сплюнул Большой.
– Мы не могли сказать, Вась, – заступился я за Тумана, – вокруг слишком много ушей было.
Большой засопел и, развернувшись, выставил свой печенег в окно.
– Назад идти точно не вариант – повторил Клёпа – нас там точно могут ждать, только вперёд. Но что там, тоже хрен его знает, думаю, нас там тоже ждут.
– Надо полагать, что ко времени открытия ворот мы тоже не успеем, – ухмыльнулся док. – Там-то хоть пацаны в курсе?
– В курсе, – буркнул Туман, – Грача хрен возьмёшь. Ворота откроются завтра в 10 утра, – он посмотрел на часы, – нас не будет. Мы договорились с Грачом, что, если мы не вернёмся, они вытаскивают от нас несколько лодок, собирают пацанов и плывут вниз по реке на наши поиски. Значит, нам надо вернуться к реке и либо закрепиться там где–то, либо топать вверх по течению. Глупо рассчитывать, что мы найдём эти парящие камни. Придётся на своих двоих, но нам не привыкать.
– Весёленькая будет прогулочка, – улыбнулся Котлета, поглаживая свою бензопилу, – зверюшки видели тут какие?
– Далеко мы от лагеря-то? – спросил Паштет.
– Километров 80 минимум, – ответил за Тумана Клёпа, вздохнув со второго этажа, и, повернувшись, приник к окуляру прицела своего Баррета, рассматривая в него улицу.
Как Митяй и Клёпа с ними ходят только, с винтовками этими, они же тяжеленные какие. Плюс у них у каждого ещё по паре единиц оружия, боеприпасы.
– Меня больше не зверюшки напрягают, – ещё сильнее нахмурился Туман, – а люди, аборигены эти. Они могут нам доставить очень много проблем. В любом случае, мужики, нам надо отсюда убираться, мы тут в ловушке, по бокам и сверху ничего не видно. Если они нас сюда привели, значит не просто так.
– Тихо, – внезапно поднял руку Полукед.
Все разом замолчали, Большой вон опять даже сопеть перестал. Все как обычно превратились в одно сплошное ухо.
– Слышите? – чуть слышно спросил Полукед.
Мне кажется, от напряжения, у меня даже уши шевелиться стали, у Упыря вон точно шевелятся.
– Ничего я не слышу, – потихоньку сказал Упырь.
– Потому что ты контуженный.
– Заткнитесь нахрен, – зашипел на них Туман. – Что ты слышишь, Полукед?
Тот сидел около окна полностью сосредоточенный и с закрытыми глазами.
Шлёп, кажется, на грани восприятия я услышал, как будто что-то плюхнулось на камень. Шлёп, шлёп.
– Шлепки какие-то? – одними губами проговорил Слива.
Шлёп, шлёп, шлепки продолжались, как будто пакет с водой упал и разбился.
– Я тоже слышу, – заулыбался Упырь.
