– Нет никаких "нас"! – гаркнул он, послав ей убийственный взгляд.
– Значит, расскажи ей. – Она оттолкнулась от стены: лицо невозмутимое, голос спокойный. – Расскажи ей о том, что случилось в домашнем кинотеатре, как ты поцеловал меня…
– Заткнись! – Мэдок подошел ко мне. Он выглядел так, словно испытывал боль. – Фэллон, посмотри мне в глаза.
Что? Я потупила взгляд в пол, пытаясь разобраться во всем.
– Спроси его, – донесся голос моей матери откуда-то сзади нас. – Я предупреждала, ему нельзя доверять, Фэллон.
Когда закрыла глаза, появилось ощущение, что мои ноги тают.
– Фэллон, ничего не было! – сказал кто-то. – Я не прикасался к ней. Она поцеловала меня…
Я ненавидела повороты. Закрытые двери.
До сих пор слышала, как они говорили, однако слов разобрать не могла. Я не чувствовала ног. Ничего не чувствовала ниже колен, даже если напрягала мышцы.
Меня не интересует твоя жизнь, Фэллон.
Знаешь, как я раньше тебя называл? Киска-которая-постоянно-под-рукой.
Я делала быстрые вдохи, но выдыхала медленно, как будто моему телу не хватало сил на следующий вздох. Быстрый вдох. Медленный выдох. Быстрый вдох. Медленный выдох.
Как он мог так поступить со мной? Как она могла?
Ты такая же шлюха, как и твоя мать. Слова Мэдока не ранили раньше, потому что я знала – это неправда. Почему они доставляли мне боль сейчас?
Ты действительно думала, что он тебя любил? Он использовал тебя!
Зажмурившись еще крепче, сглотнула. Глотай. Глотай.
Я услышала свое имя. Мэдок. Он звал меня по имени.
– Фэллон! Посмотри на меня!
Открой глаза! Что ты видишь?
Мои глаза распахнулись, и я увидела Мэдока. Он стоял предо мной. Едва не плача, сжимал мои плечи.
Кто ты? Плавный, с ирландским акцентом, голос отца окутал меня. Кто ты?
Я вновь и вновь сжимала кулаки и моргала, пока Мэдок целовал мой лоб.
Я не пытаюсь убить твоих демонов. Я действую с ними заодно.
Именно это делает Мэдока хорошим парнем, Фэллон. Он подбирает осколки.
Я чувствовала его ладони у себя на лице; большие пальцы поглаживали мои щеки.
Он подбирает осколки.
Пригрози этим еще раз. Я проломлю твоей головой стены, чтобы добраться до Фэллон.
Поторапливайтесь, Отец. Ей нужен поцелуй.
Мэдок.
Мое сердце переполнилось. Он мой. Он всегда был моим.
Мэдок. Мой Мэдок.
Заглянув ему в глаза, увидела любовь, беспокойство, страх…
Сохраняя зрительный контакт, заполняла свои легкие воздухом.
Что бы ни происходило на поверхности моря, это не потревожит спокойствия его глубин.
– Фэллон, пожалуйста, – умолял Мэдок. – Послушай меня.
– Нет, – в итоге пробормотала я, опустив руки и вздернув подбородок. – Замолчи, – сказала уверенно.
Обогнув его, медленно… очень медленно… приблизилась к матери, сложив руки на груди.
Сохраняя непроницаемое выражение на лице, склонилась к ней практически нос к носу и пригрозила тихо:
– Ищи адвоката. Мы с Мэдоком хотим наш дом. А союзников у тебя немного, матушка. Выступи против меня. И. Ты. Проиграешь, – процедила сквозь зубы
Не дав ей шанса отреагировать, развернулась и вышла из туалета, по пути схватив Мэдока за руку.
– Фэллон, позволь мне объяснить. Ничего не было, никогда. Патриция пыталась меня соблазнить, но я…
Резко остановившись, повернулась к нему лицом.
– Я даже слушать не хочу. Мне не нужны заверения, когда дело касается тебя.
Обхватив ладонями лицо Мэдока, припала к его губам. При первом же контакте я оказалось у него в плену. Я принадлежала Мэдоку телом и душой. Нас никто не остановит. Особенно моя чудовищная мать.
Она не получила от меня разнос, который заслужила, только от него все равно толку бы не было. Я бы зря потратила время. Эта женщина уважала лишь деньги и власть, а я сейчас пригрозила ей и тем, и другим.
Если уделю ей больше внимания, поплачусь сама.
Больше. Никогда. У нас с Мэдоком целая жизнь впереди.
– Я тебя люблю, – прошептала против его губ.
Коснувшись своим лбом моего, он вздохнул.
– Слаба Богу. Ты меня напугала.
Услышав, как кто-то кашлянул, повернула голову. Мое сердце мгновенно подскочило к гортани.
– Папа! – воскликнула я. Вырвавшись из рук Мэдока, кинулась к отцу и обняла его, едва не сбив с ног.
Он закряхтел из-за силы столкновения, после чего сказал:
– Привет, малышка.
– С тобой все в порядке? – спросила я, отстранившись, чтобы получше его рассмотреть.
Папины светло-каштановые волосы были зачесаны назад, его лицо, обычно гладко выбритое, заросло щетиной с проседью. Он надел черный костюм от Армани, отдав предпочтение галстуку, так же как и Джаред с Мэдоком, вместо бабочек, в которых пришли все остальные мужчины.
– Все нормально. – Папа кивнул, поглаживая меня по рукам. – Извини, что заставил тебя волноваться.
Я хотела задать ему столько вопросов, но знала – сейчас не место и не время. Да он в любом случае мало чем делился. Отец доверял мне, однако, по-моему, считал, что дочери лучше не знать о его сомнительном бизнесе. Можно подумать, будто я сама ничего не замечала.
– Сэр, я – Мэдок. – Мой муж протянул ему руку. – На случай, если вы забыли.
Они встречались всего один раз, насколько мне известно. Но отец его точно запомнил бы. Особенно с учетом всего случившегося.
Заколебавшись на мгновение, папа ответил на рукопожатие.
– Я помню. И я знаю обо всем. – В его взгляде явно читалось предупреждение. – Здесь не место для подобного разговора, а я хотел бы сказать кое-что вам обоим, но пока ограничусь следующим. – Прищурившись, он посмотрел на Мэдока. – Ты же понимаешь, какой обузой сопровождается этот брак, верно?
Мэдок улыбнулся мне.
– Фэллон – не обуза, сэр.
– Я имею в виду не Фэллон, – возразил папа. – Я имею в виду себя. Поверь, ты не захочешь увидеть меня в роли рассерженного тестя. Счастье моего ребенка будет гарантом твоей безопасности. Понял?
Вау. Неловко-то как.
– Она будет счастлива, – уверил Мэдок, глядя моему отцу в глаза.
Я улыбнулась им обоим.
– Я уже счастлива.
Бесспорно, папе эта ситуация тяжело далась. Он редко видел меня, пока я росла; всегда тягался с моей матерью и своими рискованными делами, которые не позволяли ему быть таким отцом, каким он хотел быть. Но папа сам сделал выбор, и я не собиралась его жалеть. Я его любила. Только выбрала Мэдока. И всегда буду выбирать Мэдока.
– Поздравляю. – Отец поцеловал меня в щеку. – Но, пожалуйста, скажи мне, что вас обвенчал священник.
Мэдок прыснул со смеху, а я принялась рассказывать о нашей свадьбе, пока мы шли к столику.
Когда добрались до зала, заметили, что все уже сидели на местах: Джаред и Тэйт рядом, пустой стул сбоку от Джареда предназначался для Джекса, затем Кэтрин с Джейсоном, и еще три свободных стула для меня, Мэдока и моей матери.
Черта с два она присоединится к нашему столу, поэтому я усадила папу на одно место, а мы с Мэдоком заняли оставшиеся два.
Я представила отца Тэйт, Джареду и Кэтрин. Однако, когда добралась до Джейсона, тот не стал дожидаться своей очереди.
– Киаран. – Он кивнул, положив салфетку на колени.
– Джейсон, – ответил папа.
На этом их беседа подошла к концу.
Мистер Карутерс защищал парней вроде моего отца, но разводить с ними панибратство вряд ли желал.
К тому же он точно боялся связи своего сына с Пирсами.
Я была предана отцу, но мотивы Джейсона понимала.
Официанты начали разносить подносы с первым курсом, и присутствующие постепенно расслабились. Кэтрин разговаривала с Джаредом – вероятно, они до сих пор гадали, куда пропал Джекс; Тэйт рассказала мне и папе историю о том, как Мэдок пригласил ее на Осенний бал в выпускном классе. С совершенно неромантическими намерениями, как меня заверили.
