А еще я поняла, что меня обыграли по всем фронтам: и Леоверен, и Джанна, и даже Эрионар прекрасно умели скрывать свои чувства. То, что я улавливала, было лишь жалкими отголосками, но вот мои они читали в совершенстве, и я не знала, как закрыться от них. Я была как приемник, включенный на полную громкость, вещала всем, кто хотел меня слышать. Осознание этого факта не добавило мне уверенности.
— Не переживай так, — сказал Айренир, наблюдая за тем, как парвати одевают меня к обеду. — Мы со всем справимся.
Я грустно усмехнулась. С его стороны шла волна такого железобетонного спокойствия и уверенности, что я на мгновение захотела поддаться слабости и позволить ему все решать. Он же старше меня, опытнее, пусть возьмет на себя все заботы, не хочу никакой ответственности!
Он почувствовал мой внутренний разлад. Подошел, встал сзади и обнял за плечи. Я подняла глаза и встретила в зеркале его взгляд. Да, вместе мы смотрелись отлично: я — такая маленькая, такая хрупкая и он — высокий, худощавый, с суровым и твердым лицом. Даже не верится, что этот мужчина называет меня «сладкая» и «малышка». Я хихикнула. Лицо Айренира тут же смягчилось. Он нагнул голову и запечатлел легкий поцелуй на моем затылке. Как всегда, по спине пробежала дрожь возбуждения.
— Если ты хочешь, я могу взять тебя с тобой, — сказала я.
— Нет, я не хочу, чтобы ты страдала. Тебе нужно поговорить с ним наедине, без его родителей. Понимаешь? Я хочу, чтобы ты услышала не то, что он считает правильным, а то, что он скрывает в душе. Если между вами не останется недомолвок, тебе станет гораздо легче.
— А что будешь делать ты? — я обернулась и заглянула в его глаза.
— Развлекать Владыку, — хмыкнул он.
Я встала на носочки и потянулась к нему губами. Наш поцелуй был сладким и нежным, будто сливочный десерт. Айренир сжал меня в объятиях, раскрывая мои губы, его язык скользнул в глубину моего рта, заставляя кровь быстрее бежать по жилам. Несколько минут мы так и стояли, наслаждаясь друг другом, потом со вздохом разжали объятия. Ничего, ночью я возьму все, что мне причитается.
— Почему ты сказал, что Джанна поняла что происходит? — задала я мучавший меня вопрос.
— Она пережила то же, что чувствуешь ты.
— Но ведь они с Леовереном встретились за долго до твоего рождения! — ахнула я.
— Отец рассказал. Знаешь, я ведь догадывался, что так и будет. Еще тогда, когда увидел тебя впервые в этом замке и понял, что возлюбленная из моих снов виалле асура. А потом это пророчество, нелепый договор, планы отца… Я сразу понял, что никогда не буду в твоей жизни единственным. Я боялся позволить себе влюбиться, старался оттолкнуть. Надеялся, что наши отношения останутся в рамках деловых. Я все ждал, когда он придет за тобой… и он бы пришел, если бы не Владыка.
— А теперь? — тихо прошептала я, наблюдая за его потемневшим лицом. — Теперь ты тоже боишься?
— Нет, — он покачал головой, — я устал бороться с собой еще в тот день, когда очнулся от ран и увидел тебя рядом с собой, практически в моей кровати. Я знал, что ты никогда не будешь принадлежать только мне, но был готов взять все, что ты согласна мне дать.
Я почувствовала, как в горле появляется комок, а на глаза наворачиваются слезы.
— Тогда зачем ты позволил мне это сделать? Зачем согласился, чтобы я вообще встречалась с ним? — спросила я срывающимся голосом.
Он тяжело вздохнул и сжал меня еще крепче.
— Не все в жизни происходит так, как нам хочется, Эль. К сожалению, быть правителем — это не только титул, богатства и власть, это, прежде всего огромная ответственность за тех, кто живет под твоей властью. Эрионар не просто мой соперник, он залог благополучия сотен тысяч живых существ. Когда начались набеги на границу, я понял, что его силы начали уменьшаться, но я даже не догадывался в чем дело, пока с нами не связалась Джанна. Я надеялся, что ты сможешь спасти Эрионара… но даже не представлял, чего это будет стоить. А когда тебе стало плохо, я понял, что настал тот момент, которого я боялся больше всего. Я почувствовал себя мертвым… Но ты не должна испытывать сожаление. Есть кое-что ценнее любви. Это жизнь. Спасая Эрионара, ты предотвратила кровопролитную войну, которая готова была вот-вот разразиться. Спасла тысячи жизней, понимаешь о чем я? У тебя был выбор: моя любовь или подданные. Я наследный принц, Эли, и я понимаю, какую жертву ты принесла. Прости, если разочаровал.
Он отступил, выпуская меня из объятий. Я чувствовала, как он пытается выстроить стену между нами, но его отчаяние и боль невозможно было утаить. Все мы чем-то жертвуем в этой жизни, невозможно пройти свой путь и ни разу не споткнуться. Я знала, о чем говорил Айренир, как-никак я была дочерью короля. Как там у Сент-Экзюпери? Мы в ответе за тех, кого приручили. В ответе за своих подданных, за тех, кто доверился нам.
Я закусила губу, пытаясь сдержать слезы. Да, власть королей дает очень много, но забирает еще больше: право на личную жизнь. Если бы не война, я была бы женой Эрионара… но так получилось, что божественные игры превратили нас в пешки на шахматной доске. Его поставили перед выбором: я или возрождение одной расы и снятие проклятия с другой. Он выбрал второе, потому что он правитель и несет ответственность за своих подданных. Даже если бы не вмешался Леоверен, я уверена, что ответ был бы тот же самый. Владыка просто хотел помочь сыну, избавить его от воспоминаний, вернуть к прежней жизни. Не вышло.
Теперь Айренир. Он оказался заложником подобной ситуации. Если бы он знал, чем закончится моя встреча с асуром, что бы он сделал? Дал бы Эрионару умереть, чтобы сохранить меня для себя и позволить полчищам врагов заполонить земли дроу? Не нужно быть слишком умным, чтобы понять, эльфы, объединившиеся с северными народами, смели бы темных с лица земли, а следом за ними и веров. После последней войны асуры поделили континент на зоны влияния. Эрионар взялся защищать эти земли, как можно было дать ему умереть? Асуров слишком мало, они — источник магии, источник жизни в этом мире.
Что будет, если на Земле исчезнет электричество? Человечество вернется в каменный век. А если отключить одну электростанцию? Огромные города останутся без света, отопления, средств связи. Как люди не представляют жизни без электроэнергии, так жители Эретуса не представляли жизни без магии. Что ж, я поступила правильно, теперь осталось убедить в этом себя.
Айренир молча смотрел на меня, неловко опустив руки. Ждал моего решения и боялся. Боялся, что я его оттолкну.
Я сжала зубы, решительно подавляя все метания.
— Что ж, — сказала я, беря его за руку, — похоже, наша семейная жизнь становится все насыщенней и насыщенней. Пойдем уже, решим этот вопрос.
После обеда Эрионар ждал меня в кабинете. На пороге Айренир поцеловал меня, на мгновение крепко сжал в объятиях и легонько подтолкнул. Я успела уловить его взгляд, направленный на асура: холодный и полный предупреждения. Он словно говорил: причинишь ей боль, будешь иметь дело со мной.
— Присаживайся.
Эрионар поднялся и предложил мне кресло по другую сторону стола. Я поблагодарила его легким кивком и села, сцепив пальцы в замок. Несколько минут мы молча разглядывали друг друга.
Я знала, что он чувствует мое сомнение, недоверие, знает, что я растеряна и волнуюсь, и что думаю не о нем. Я же улавливала лишь отголоски его эмоций: немного надежды, немного печали.
— Что ты решила? — наконец хрипло спросил он.
У него был голос человека, не разговаривавшего несколько месяцев: хриплый, сухой, царапающий.
— Я согласна на все, кроме постели. Извини, к таким отношениям я не готова.
Он внимательно изучал мое лицо. Я чувствовала, как скользит его взгляд по моей коже: лоб, щеки, спинка носа, мой рот… Когда его взгляд опустился на мои губы, я их невольно облизала и заерзала на своем месте, испытывая неловкость.
— Я не вполне понимаю, — сказал он, — ты должна установить границы дозволенного. Как мне позволено к тебе прикасаться?
