— Разумно. А что именно будем кричать и, наверное, лучше это делать хором и в унисон.
— Твою мать! Мама. Помогите. Люди. Убивают!!!
— Это не совсем правда, нас ведь не убивают, а скорее всего…
— Кричи, блин, ……………., а то я скоро совсем провалюсь сквозь землю.
— Это ты со стыда за нецензурные выражения. Ладно, не смотри так. Кричу уже. Помогите! Мы здесь. На помощь.
Наташа, а знаешь, если мы будем кричать одно и то же хором, то нас услышат с большего состояния.
Девушки кричали все громче и слаженнее, по мере того, как проваливались вниз. Страх быстро вытеснил разум и они уже обе, срывая голос, в нарастающей панике орали что ни попадя. Погружение под землю продолжалось, помощи видно не было и ужас от предстоящего погребения заживо охватил обеих. Уже по пояс. Наташа судорожно вцепилась в подругу. По грудь. Обе замолчали. Ответа не было, никто не пришел. Они в оцепенении смотрели друг на друга.
— Свет. Задохнемся ведь.
— Нет. То есть да, но это же игра. Я чуть не забыла. Спасибо.
— За что?
— Не знаю, я вдруг опомнилась. Ничего ведь страшного. Это как страшный сон. Сон даже хуже, ведь из него выйти нельзя, а мы с тобой можем. Это просто. Будет плохо — жми на выход.
— Да. В самом деле. Но все равно страшно. Давай выйдем прямо сейчас.
— Если тебе так страшно и трудно, то выходи, а я потерплю еще. Пока ведь не больно, а только ужас и паника. Если начну под землей задыхаться, то тогда и выйду.
— Ладно. Тогда и я с тобой.
— Хорошо. Держи меня за руки, так спокойнее.
— Свет, а если это тот учитель из яслей, то он нам мстит?
— Не знаю. Не думаю. Кто мы и кто он. Что ему за дело до нас? Мы здесь никто, звать никак, уровень десять и никому не нужны. Ни знаний, ни умений, ни денег, да ничего у нас нет.
— Но нас же явно поймали в ловушку.
— Я тоже думаю, что это ловушка, но не на нас. Мы наживка. Думаю, что этот маг нас нашел и надеется таким образом выманить наших защитников.
— Миха?
— Да, это приходит в голову в первую очередь. Но возможны варианты. Тот же Рош, Философ или кто-то еще. Быть может ему нужна Белая лань и он хочет у нас узнать то, где она и как ее можно захватить.
— Люблю я тебя, Светка, нас уже почти по шею под землю затянуло, а ты версии строишь и рассуждаешь, как на уроке физики. Ненавижу физику.
— Мне самой так спокойнее. Как под землей окажемся, ты сразу выходи, а я потерплю до последнего. Нужно узнать, зачем нас поймали и куда хотят спрятать. Будет что Миху рассказать. А может, мы еще и сами выбраться сможем.
— Ага. Как же. Если он нас здесь в империи света так легко поймал, то что будет там, куда мы попадем. Это если попадем. Может это казнь такая в наказание.
— Слишком сложно. Уверена, что это похищение и мы нужны будем для чего-то.
— Ага. Обряд принесения в жертву двух девственниц.
— Ты ничего не забыла? Девственница.
— Это в реале. Не считается. Здесь то я … Черт, я уже подбородком траву чувствую.
— Держи меня за руки и выходи сразу, как станет больно.
— Ну нет. Одну я тебя не оставлю. Вместе вляпались и вместе выбираться будем.
Со страхом и каким-то странным любопытством Светлана смотрела, как ее подруга детства погружается в землю. Исчезли губы, нос. Остались глаза, в которых читался страх. Руки обеих сжались и они продолжали держаться друг за друга даже тогда, когда исчезли волосы. Светлана сделала глубокий вдох и зажмурилась. Еще пару мгновений она видела сквозь веки светлое пятно. Все. Мрак. Тьма. Страх навалился с новой силой, но руками она все еще держала руки подруги и это помогало. Стало не хватать воздуха и кружиться голова.
Рывок и она упала на что-то твердое. Воздух хлынул в легкие, по ушам ударил рев. Что-то грохотало. Звук нарастал и приближалось нечто. Рокот приблизился. Удар. Обеих обдало водой и память услужливо подсказала, что звук знакомый и не такой уж страшный. Шторм на море. Высокая волна набегает на берег и ударяет в скалы.
— Ната, не бойся. Это море. Шторм.
— Блин. Эту игру запретить нужно. Мне это до смерти по ночам сниться будет. Если бы не ты и твои руки, я бы померла. ……….
— Не матерись. Это не поможет.
— Еще как помогает. Ты попробуй. Мне — точно.
— Хорошо, я рада, что тебе стало легче.
— Рада она. А почему так темно?
— Ночь наверное или тучи в несколько слоев.
— Я думала, на Терре везде одно время. Ты думаешь, что она это шар? Планета?
— Да. То есть, я об этом не читала, но было бы логично.
— Пусть будет шар. Мне пофиг. У тебя нет чего-нибудь чтобы был свет? И есть захотелось.
— Сумка у меня с собой. Еда там есть. Хлеб, вода в бутылке. Еще что-то было. А у тебя?
— Я сумку где-то выронила. Где — не помню. Вообще все пропало. Только то, что на мне.
— Ого!
— Что? Не пугай меня. Опять проваливаешься?
— Нет. Это я на карту посмотрела. Мы где-то на дальнем юге и на западе. В самом деле с другой стороны планеты. Если это планета.
— Только настроение еще хуже сделала. Зачем нам это знать?
— Нужно план придумать. Как-то выбраться обратно.
— Может Миху надо в реале все рассказать?
— Нет, подождем. Я сама хочу хоть что-то в жизни сделать, кроме того, я уже говорила, что это ловушка не на нас с тобой, а на друзей Миха или на него самого. На Миха — Апулея.
— Ну да помню, минуты две прошло, а как будто в другой жизни было Так это мы из-за него влипли, причем буквально. Я, чтобы заснуть сегодня напьюсь в драбадан. А Мих пусть с этим уродом сам разбирается. Кстати, а почему он Апулей? Кто это такой вообще?
— Писатель. Я его читала, но без особого восторга.
— О чем хоть? Не даром же его Мих себе для ника взял?
— У него всего две книги и несколько трудов помельче. Я «Апологию» читала и «Метаморфозы». Первая книга это его речи в суде, где он защищал себя сам и сделал это блестяще. А вторая это книга в жанре фэнтези. Главный герой превратился в осла, пытается выжить и вернуть себе нормальный вид.
— Клево. …
— Где ты таких слов набралась?
— От деда. А фэнтези интересная?
— Это первая в истории книга в таком жанре. Ей две тысячи лет и ее все еще читают.
Мне академическое издание нравится, там ссылки и пояснения подробно написаны.
— Две тысячи? А где он жил?
— В Африке.
— Обалдеть. Негр? Негр написал две тысячи лет назад книгу и ее до сих пор не забыли? Фэнтези? Прикалываешься? Думаешь я в это поверю? Пускай я дура необразованная, но в такой бред …
— Не смеши меня. Ты не дура и читаешь не меньше меня. Апулей белый и жил в Карфагене, а учился в Афинах. Знаешь, спасибо тебе, как-то даже легче стало и проще. Этот разговор отвлек и все уже не так мрачно видится. Ты это нарочно? Чтобы меня рассмешить? Давай перекусим. Я хлеб нащупала в сумке и бутылку с водой.
— Нащупала в темноте? И когда только научилась? Ладно. Давай. После такого я бы и слона съела.
— Слоны кончились. Будем хлеб жевать и даже его экономить нужно.
Разделенная пополам горбушка черного ржаного хлеба исчезла в один миг, вода из бутылки — тоже.
— Ты наелась?
— Издеваешься? Этим сухарем? Может, еще предложишь искупаться?
— Ната, ты же хотела к морю.
— Ночью? В шторм? Да там, судя по реву ветра и ударам волн, меня в лепешку размажет, это если я не убьюсь, пока по скользким камням добираться буду.
— Утром или днем шторм кончится и будет тебе море. Судя по широте, здесь должно быть тепло. В море должно быть много еды. Крабы, черепахи.
— Крабов я люблю. Вообще-то раков, но не думаю, что разница большая.
— Вот и посмотрим, главное — чтобы дрова были, тогда их запечь можно в песке.
— Блин. Давай больше не будем про еду, а то у меня слюна капать начнет.
— Тогда я предлагаю выйти, а вернемся часов через пять шесть.
— Замерзнем здесь. Когда вернемся жизнь в красном будет, хотя, может оно и к лучшему. Возродиться то мы должны на выходе из яслей.
