– Если бы в здании кто-нибудь остался, он бы уже давно поднялся наверх.
Анну слова Дейва не убедили.
– Мы могли бы пойти в Штаб-квартиру ООН…
– А что будет, если там никого нет? Зато мы окажемся без защиты на улице и наверняка столкнемся с этими… – Я перевел дыхание. – Выходить на улицу рискованно. А вдруг мы заразимся? Вдруг у нас тоже начнется эта кошмарная жажда, как у мистера Лоусона? В этом здании три запасных выхода – мы можем убежать через любой, если будет нужно. А в банке или другом похожем месте мы окажемся в ловушке: туда легче зайти, чем оттуда выйти. Кроме того, отсюда удобно следить за ситуацией. Мы сами можем принимать решения. Мы увидим, кто к нам приближается – спасатели или… эти. По мне, здесь
этим…
инфицированным будет гораздо сложнее нас достать.
Остальные молчали.
– Надо их как-то назвать. Больные или инфицированные? – предложила Анна. – Или еще как-то. Чтобы отличать от нормальных людей, от выживших, от таких, как мы.
– Водохлебы?
– Ну ты даешь, Дейв! Представляешь: «Эй, Дейв, у тебя сзади водохлеб!» – съязвила Анна.
– Засранцы! Говняные засранцы! – выдала Мини.
– Ага! В самый раз: «Эй, Дейв, у тебя сзади засранец!»
Все засмеялись, а Дейв невольно оглянулся.
– А если охотники? – предложил я.
Дейв кивнул.
– Ну, вот смотрите. Они гнались за нами, они охотились на тех троих на улице…
Анна перебила меня:
– А почему? Мы ведь даже не думали, почему с ними такое происходит. Они явно чем-то больны. Может, нам нужно поговорить с ними? Спуститься вниз, подойти к одному из них, заговорить…
– Может, и нужно, – сказал я.
– Нужно – не нужно… – передразнил Дейв. – Вот если бы у меня было по дробовику в каждой руке, тогда, может, я бы и подошел к одному побеседовать. А сейчас я и не подумаю выходить на улицу. С меня хватит того, что я видел. Что мы все видели.
– А почему они себя так ведут? – спросила Мини.
Казалось, что она младше, наивнее нас, хотелось прижать ее к себе, защитить.
– Кто их знает? Пока понятно только, что они хотят пить и поэтому охотятся на выживших.
– Может, это сибирская язва? – предположила Анна, но мы пропустили ее слова мимо ушей. – В любом случае, чем бы они ни заразились, этот вирус превратил их в охотников.
– Как-то не думаю, что от язвы так срывает башню.
– А откуда ты знаешь? Может, это новый штамм, который делает людей злыми.
– Злыми?
– Нуда.
– Получается, мы – добрые, а они – злые?
– Получается так, Джесс. Есть мы, и есть они, – подытожил Дейв.
– Как-то слишком просто.
– Но зло на самом деле существует, – сказала Анна.
– Ну не знаю… Не думаю, что они – воплощение зла. Они просто заражены чем-то и из-за этого хотят пить. Не похоже, чтобы они это делали по доброй воле: они мучаются жаждой и утоляют ее всем, чем только можно.
– Ты правда так думаешь?
– А что?
– Классно! А если они решат утолить жажду за наш счет?
– Мини, ну что ты в этом копаешься. Не все они такие плохие.
– Они охотятся на людей!
– Мне кажется, они охотятся только на раненых, на тех, у кого идет кровь.
– Может, те охотники, которые гнались за людьми на улице, были с самого начала плохими? Преступниками или извращенцами, а?
Мы молчали, не зная, что сказать.
Мне хотелось как-то прервать эту тишину, переключиться, чтобы потом не прокручивать весь день в голове наш разговор.
– Какая разница, чем они больны? Заразиться больше нельзя, иначе бы мы уже давно схватили этот вирус, – сказал я.
– А как заразились охотники?
– Через воздух? Может, в охотников превратились люди, оказавшиеся во время атаки на улице, как раз когда распылили вирус? А потом прошел дождь и уничтожил вирус, или что-то вроде этого…
– Наверное, скоро они все сползутся к реке пить, – сказала Мини.
– Они не особо пьют, – заметил я. – Скорее делают небольшие глотки, будто у них постоянно пересыхает в горле. У моего дядьки как-то перестала выделяться слюна – он целый месяц мучался. Доктора так и не поняли, из-за чего это было. Потом все само прошло.
– А ты как думаешь?
– А кто его знает? Может, перенервничал. Может, перепил. Может, из-за лишнего веса.
– Или микроинсульт был.
– Вполне возможно.
– Тогда и у этих людей всё может пройти через какое-то время, – с надеждой сказала Мини.
– В любом случае, нам придется подождать, – заключил Дейв. – Рано или поздно охотники поймут, что на одной воде из Гудзона им долго не протянуть. Она соленая, кстати. Думаю, скоро они сообразят и перебазируются к озерам Центрального парка.
– Они все умрут?
– От чего? От соленой воды? Ну, если окажутся такими придурками, что будут пить ее целыми сутками, то умрут, – сказал Дейв.
– Они не похожи на придурков. Они похожи на нас, просто болеют, – выговорила Мини.
– Они
были
похожи на нас, – поправил ее Дейв. – Возможно, они скоро начнут выздоравливать, как дядя Джесса. Или власти пришлют спасателей с противоядием. А пока нам лучше держаться подальше от воды.
Я кивнул. Мини украдкой вытерла слезы. Она успела со многими подружиться в лагере – может, переживала за новых друзей. А может, скучала по дому, как я.
– Мини, не переживай. Мы же в Америке. Здесь всё под контролем. – Мне хотелось ее успокоить. – Что бы ни случилось, умные дяди и тети уже решают, как быть дальше, какие меры принять. Ситуации бывают разные. Просто мы должны держаться вместе, пока не придет помощь.
Мини кивнула. Анна все еще смотрела с недоверием. По далекому рокоту мы поняли, что где-то рухнуло очередное здание, но ничего не сказали. Просто еще один атрибут прежней, нормальной жизни ушел в небытие.
– А вдруг пострадал не только Нью-Йорк? Вдруг разрушена вся страна и спасать нас некому? Вдруг Штатов больше нет? Вдруг все люди превратились в охотников? Вдруг за стенами этого ресторана рассчитывать больше не на кого?
Анна говорила резко, и мне совсем не нравились ее слова. Не хотелось верить, что мы остались единственными нормальными во всем мире. Ну, должны же быть другие! Может, они совсем как мы – вместе с друзьями решают сейчас, что делать, или просто живут себе, как раньше.
– Страна большая, но что-то в твоих словах есть, – произнес Дейв. – Действительно, могли напасть и на другие города. Мог пострадать не только Нью-Йорк. Но у всего есть пределы – не могли же поразить всю территорию Штатов, я просто уверен! В мире нет страны, способной нанести удар такой силы, чтобы разрушить все-все города в Америке…
– А ты откуда знаешь? – Анна подалась вперед, лицо ее горело. – Откуда?
Дейв хотел ответить, но сдержался, выскочил из-за стола и быстро ушел на кухню.
Анна, помолчав немного, остыла. В общем-то, меня их ссора не особо взволновала. Зато Мини отвлеклась от происходящего снаружи.
– Анна, ты же знаешь, у него семья в городе. Вряд ли они выжили. Нам проще, мы не местные… – попытался я снять напряжение.
– Я все понимаю.
Она вытерла слезы и пошла за Дейвом на кухню. Я почувствовал зависть. Лучше бы Анна наорала на меня, а потом стала со мной мириться. Конечно, мысль дурацкая, особенно на фоне всего происходящего, но я не мог ничего с собой поделать. Нечто похожее я чувствовал, когда отец решил жениться во второй раз. К тому времени он уволился из архитектурной конторы и работал на себя, поэтому свободное время у него было. На выходных мы вместе поехали рыбачить, там он мне и сообщил эту новость. С женитьбой на Барбаре все изменилось: отец вернулся в офис, мы переехали в большой дом. А я почувствовал себя одиноким, брошенным.
Перегнувшись через стол, я зажег свечи и позвал Мини запускать генератор.
На кухне Дейв стоял, глядя в пол, а Анна что-то говорила ему, положив руку на плечо. Мешать было нельзя, как бы мне ни хотелось разъединить их.
