Ангус сел на место Гидеона и начал рассказывать, что произошло в Уэстпорте.
Гидеон взял меня за руку и отвел в сторону.
- Мне нужно пару минут наедине с тобой.
Нахмурившись, я кивнула.
- Да, хорошо.
Он повел меня по направлению к нашей спальни.
- Кросс.
Мы оба повернулись на голос моего отца.
- Да?
Отец стоял в гостиной, лицо нахмурено, а глаза горели.
- Нам нужно поговорить.
- Согласен, – произнес Гидеон, кивнув. – Только дайте мне 5 минут с моей женой.
Он продолжил идти, не дав отцу шанса поспорить. Я последовала за ним в спальню. Счастливчик бежал впереди нас. Я наблюдала за тем, как Гидеон изнутри закрывает за нами тремя дверь. Затем он повернулся ко мне, пристально всматриваясь в мое лицо.
- Тебе следовало бы поспать, – сказала я. – Выглядишь уставшим.
И это меня беспокоило. Я не помнила, видела ли я его когда-нибудь таким изнуренным.
- Ты видишь меня? – охрипшим голосом спросил он. - Ты смотришь и видишь меня?
Я еще больше нахмурилась. Я осмотрела его с ног до головы. Оу. Он оделся для меня. Думая обо мне.
- Да.
Он подошел и коснулся моего лица. Его измученным взгляд нашел мой.
– Я чувствую себя, словно я невидим тобой.
- Я вижу тебя.
- Мне…. – он тяжело дышал, грудь поднималась и опускалась, словно он пробежал несколько миль. – Мне так жаль, Ева. Из-за Энн, прошлой ночи…
- Я знаю, – конечно, я знала это. Он был так расстроен. Намного больше меня. Почему? Мой самоконтроль никогда не был таким хорошим, как его. За исключением сегодняшнего дня. С того самого момента, когда я узнала правду, я почувствовала лед, распространяющийся где-то внутри. Я не понимала, что это, но воспользовалась этим. Чтобы разобраться с полицией. Чтобы быть с отцом и Кэри, которым нужна сильная я.
- Черт! – он подошел еще ближе и взял мое лицо в руки. – Кричи на меня. Ударь меня. Ради всего святого
- Почему?
- Почему?- он уставился на меня, словно я сумасшедшая. – Потому что это моя вина! Энн была моей проблемой, и я с ней справился. Я не…
- Ты не в ответе за ее действия, Гидеон, – ответила я с гневом, раздраженная тем, что он так подумал. – И почему ты думаешь, что это твоя вина? Я тебя не понимаю.
Его руки опустились мне на плечи и немного встряхнули.
- Это я тебя не понимаю! Почему ты не злишься, что я не рассказал тебе о матери? Ты была в бешенстве, когда я нанял Марка и не сказал тебе. Ты ушла от меня…. – его голос надорвался. – Ева, ты не бросишь меня из-за этого. Мы переживем это… мы найдем способ, как двигаться дальше.
- Я от тебя не ухожу, – я дотронулась до его лица. - Тебе нужно поспать, Гидеон.
- Боже, – он приподнял меня и обрушился на мои губы. Я обняла его, гладя по спине в попытке успокоить.
- Где же ты? – пробормотал он. – Вернись ко мне.
Приподняв подбородок, он трясущимися пальцами нежно надавил, заставив открыть рот. Его язык тут же проник внутрь, отчаянно меня целуя. Со стоном, он притянул меня ближе к себе, яростно овладевая своим языком. Я почувствовала, как внутри расцветало теплое ощущение. Теплота его лихорадочно горячей кожи чувствовалась сквозь одежду, прожигая плоть. Отчаянно нуждаясь в чем-то, что помогло бы мне оттаять, я поцеловала его в ответ, сплетая свой язык с его.
- Ева, – Гидеон отпустил меня, его руки опускались вверх и вниз по спине и рукам. Я встала на носочки, углубляя поцелуй. Я запустила руки под его футболку, и он прошипел, притягивая меня ближе и избегая контакта с прохладными пальцами. Но я продолжила касаться его кожи, ища его тепло.
- Да, – задыхаясь, произнес он. – Боже, Ева. Я люблю тебя.
Я целовала его губы, посасывала язык, а он целовал в ответ. Звук, который он издавал, был пропитан и болью и облегчением одновременно, его руки опустились на мои бедра, подтягивая к себе. Я цеплялась за него. Терялась в нем. Он был тем, что мне нужно. Я не могла думать ни о чем другом, когда была в его руках.
- Скажи, что любишь меня, - на выдохе прошептал он. – Что простишь меня. На следующей неделе, в следующем году, когда-нибудь…
- Я люблю тебя.
Он прекратил меня целовать и обнял так крепко, что было тяжело дышать. Мои ноги болтались над полом, а наши лбы соприкасались.
- Я все исправлю, – клялся он. – Я найду способ.
- Тише… - на задворках сознания была тревога. Боль. Но я не знала, было ли это из-за Гидеона или мамы.
Я закрыла глаза. Сконцентрировалась на обожаемом, знакомом запахе.
- Поцелуй меня еще раз.
Гидеон повернул голову и поцеловал. Я хотела, чтобы поцелуй был грубее, глубже, но он не позволил. Несмотря на то, каким дико страстным был наш первый поцелуй, этот был нежным. Медленным. Я протестовала, мои руки пробирались сквозь его волосы, чтобы притянуть ближе.
- Ангел, – он уткнулся носом мне в шею. – Твой отец ждет.
Боже. Я любила папу, но его страдания и беспомощная ярость были ощутимы, и причиняли мне боль. Я не знала, как утешить или успокоить. Внутри меня была пустота, словно я больше ничего не могла дать окружающим. Но все во мне нуждались.
Поставив на ноги, Гидеон внимательно посмотрел на меня.
- Позволь мне быть здесь ради тебя. Не закрывайся от меня.
- Я стараюсь, – я повернула взгляд в сторону ванной. На полу было полотенце. Почему оно там?
- Что-то не так.
- Да все, – сквозь зубы пробормотал он. - Все катится к черту, и я не знаю, что делать.
- Нет. Что-то не так со мной.
- Ева. Как ты можешь такое говорить? С тобой все в порядке, – его руки снова были у меня на лице, поворачивая к себе.
- Ты порезался, – я дотронулась до небольшой капли засохшей крови у него на подбородке. – Ты никогда этого не делаешь.
- Что же происходит в твоей голове? - он крепко меня обнял.
- Я не знаю, что делать, – повторил он. – Не знаю.
Гидеон держал меня за руку, пока мы шли обратно в гостиную. Отец посмотрел на нас с дивана, а затем встал. Поношенные джинсы. Блеклая футболка калифорнийского университета. Тень щетины на квадратном лице. Гидеон побрился. Почему я не сообразила это, когда увидел порез от бритвы? Почему не заметила, что он больше не в смокинге? Некоторые вещи я понимала на удивление легко. Другие же были затеряны в тумане моего сознания. Детективы уже ушли. Кэри быстро уснул на диване около подлокотника, его рот был полуоткрыт. Я могла услышать, как он мягко сопит.
