Я почувствовала Гидеона, прежде чем увидела его. Все мое тело запело от осознания его присутствия, когда он вышел из Бентли, который подъехал вслед за Мерсом. Воздух вокруг меня наполнился электричеством, затрещала энергия, что обычно возвещало о приближении шторма.
Я была одной из немногих, кто знал: эту бурю питало беспокойство измученной души Гидеона.
Повернувшись к нему, я улыбнулась. Это было не случайно, что мы приехали в одно и то же время. Я поняла это, прежде, чем увидела подтверждение в его глазах.
На нем был угольного цвета костюм, белоснежная рубашка и серебристый галстук. Его темные волосы касались подбородка и воротника, ниспадая сексуальными дерзкими чернильного цвета нитями. Он по-прежнему смотрел на меня с горячей сексуальной жестокостью, что поначалу, казалось, выжигала меня, но в этой искрящейся синеве была нежность и открытость. Это означало для меня гораздо больше, чем кто-либо мог мне дать.
Я шагнула к нему, когда он подошел.
- Доброе утро, Тёмный и Опасный.
Его губы изогнулись в кривой улыбке. В глазах засверкало развлечение.
- Доброе утро, жена.
Я протянула руку, и почувствовала спокойствие, когда он потянулся навстречу, крепко обхватив мою ладонь.
- Я рассказала маме этим утром ... о нашем браке.
Одна бровь поднялась в удивлении, а на лице возникла улыбка триумфального удовольствия.
- Хорошо.
Смеясь над его беззастенчивым обладанием, я мягко толкнула его в плечо. Со скоростью молнии, он притянул меня к себе и поцеловал в уголок улыбающихся губ.
Его радость была заразна. Я чувствовала, что и меня она переполняет изнутри, освещая все те места, что находились во тьме вот уже несколько последних дней.
- Я хочу позвонить отцу во время перерыва. Надо сообщить ему.
Он сразу же стал серьезным.
- Почему именно сейчас, а не раньше?
Он говорил тихо, приглушая голос ради личного разговора. Офисная толпа продолжала течь мимо, не обращая на нас внимания. И все же, я колебалась с ответом, ощущая себя выставленной напоказ.
И тем не менее... Правда вышла наружу гораздо проще, чем когда бы то ни было. Я слишком много скрывала от любимых мною людей. И по мелочам, и в крупных вещах. Пытаясь сохранить статус-кво, я в то же время надеялась и нуждалась в переменах.
- Боялась, - ответила я ему.
Он подошел ближе, его взгляд напряжен.
- А теперь – нет.
- Нет.
- Сегодня вечером ты мне расскажешь почему.
Я кивнула.
- Расскажу.
Его рука обхватила мой затылок: крепко и нежно одновременно. Его лицо было бесстрастным, не выдавая никаких эмоций, но его глаза ... эти голубые, голубые глаза ... они бушевали от волнения.
- Мы сделаем это, Ангел.
Любовь теплом разлилась во мне, словно хорошее вино.
- Ты прав, черт побери.
Странно было входить в двери Уотерс, Филд и Лимэн, мысленно подсчитывая количество дней, оставшихся мне для отработки в престижном рекламном агентстве. Мегуми Каба помахала из-за стола в приемной, постучав по гарнитуре, чем дала понять, что не может сейчас говорить. Помахав в ответ, я прямиком направилась к своему столу. У меня было много дел. Нужно было начинать двигаться вперёд.
Но все по порядку. Я бросила свой кошелек и сумку в нижний ящик, а затем уселась в кресло и полезла на свой излюбленный сайт флористов. Я знала, чего хочу. Два десятка белых роз в глубокой красной хрустальной вазе.
Белый - знак чистоты. Знак дружбы. Знак вечной любви. А также своеобразный флаг капитуляции. Я создала линию фронта, разделив себя и Гидеона, и в конечном итоге, выиграла. Но я не хочу воевать с мужем.
Я даже не попыталась придумать умную записку в цветы, как это было раньше. Я просто написала правду. С каждой минутой это становилось все легче.
Вы восхитительны, мистер Кросс.
Я очень дорожу вами и безмерно люблю.
Миссис Кросс
Сайт подсказал, что нужно завершить заказ. Я нажала кнопку «Отправить», и воспользовавшись моментом, представила себе мысли Гидеона о моем подарке. Однажды, я надеялась, мне представится возможность наблюдать, как он получает от меня цветы. Улыбнётся ли он, когда его секретарь, Скотт, принесет их? Прервет ли он свою встречу, ради прочтения записки? Или же он подождёт крайне редкого перерыва для личной жизни в его графике?
Губы изогнулись в улыбке от представленных мною вариантов развития событий. Мне нравилось дарить Гидеону подарки.
И скоро у меня будет больше времени на их выбор.
- Ты уходишь? - недоверчивый взгляд Марка Гэррити поднялся от моего заявления об увольнении и встретился с моим.
Желудок сжался от выражения лица моего босса.
- Да. Я сожалею, что не могу остаться.
- Завтра твой последний день? - он откинулся на спинку кресла. Глаза его были теплого шоколадного оттенка, чуть светлее тона его кожи. В них запечатлелись удивление и тревога. - Почему, Ева?
Вздохнув, я наклонилась вперед, уперев локти в колени. И вот опять, я должна сказать правду.
- Я знаю, это непрофессионально - уходить так… Мне необходимо сменить приоритеты и сейчас… Я не могу уделить все свое внимание работе, Марк. Мне очень жаль.
- Я… - Он выдохнул и провел рукой по темным густым волосам. – Черт. Что я должен сказать?
- Что простишь меня и не будешь держать зла, – я фыркнула и невесело рассмеялась. – Я знаю, что прошу многого.
Ему удалось выдавить кривую улыбку.
- Не хочу терять тебя, Ева, и ты сама это знаешь. Не уверен, что когда-либо действительно выражал свою благодарность в полной мере. Благодаря тебе, я работал лучше.
- Спасибо, Марк. Я ценю это. - Боже, это было труднее, чем я думала, хотя знала - это единственно верное и правильное решение.
Мой взгляд переместился с красивого начальника на окружающее нас пространство кабинета. Как младшему менеджеру, ему был положен небольшой офис, чьи окна выходили на соседнее здание через дорогу. Это типично для Нью Йорка, как и то, что офис Гидеона Кросса простирался на весь верхний этаж над нами.
Во многих отношениях, это разделение этажей зеркально отражало мои попытки понять отношения с Гидеоном. Я знала, кто он такой. Знала, какой он: человек, представляющий собой отдельный класс. Я любила в нем это и не желала менять, я просто мечтала сама дотянуться до его уровня. Я не замечала то, что упорно отказывалась признать - наш брак изменил все планы. Я тянула за собой вниз.
