Единственный свет в моей комнате от телевизора, который показывает какой-то скучный фильм. Я слышу, как дверь в спальню моих родителей открывается, а затем закрывается. Через несколько минут открывается и закрывается входная дверь. В квартире настолько тихо, что я снова чувствую себя нехорошо.
Когда моя дверь, наконец, открывается, в проеме стоит мама, словно тень, окруженная светом. Она спрашивает, почему я сижу в темноте, но я не отвечаю. Я зол на нее из-за папы. Он никогда не начинает скандалить, только она. Она что-то увидела по телевизору или прочла в газете, или слышала от друзей. Они все говорят о папе плохо, что на самом деле не правда, я знаю.
Мой папа не лжец и не вор. Мама должна знать. Она не должна слушать других. Они не знают того, что знаем мы.
- Гидеон.
Мама включает свет, и от удивления я подскакиваю. Она старше. Она пахнет несвежим молоком и детской присыпкой.
Моя комната выглядит иначе. Мои игрушки исчезли. Ковер подо мной теперь ковер коврик на каменном полу. Мои руки стали больше. Я встаю, и я такого же роста, как она.
- Что? - огрызаюсь в ответ, скрестив руки.
- Ты должен остановить это, - рычит она, а слезы текут из глаз. Ты не можешь оставить все, как есть.
- Убирайся, - боль в моем желудке распространяется по всему телу, достигая ладоней, и я сжимаю их в кулаки.
- Ты должен остановить эту ложь! У нас теперь новая жизнь, хорошая жизнь. Крис хороший человек.
- Это не имеет ничего общего с Крисом, - выплевываю я, желая ударить по чему-нибудь. Не стоило никому говорить. Не знаю, почему я решил, что мне поверят.
- Ты не можешь...
Я дернулся и сел, тяжело дыша, яростно разрывая простынь руками. Потребовалось мгновение, чтобы успокоить кровь и понять, что меня разбудил непрекращающийся лай собаки.
Отерев лицо, я выругался, когда Счастливчик вскарабкался по весящему одеялу, затянув себя на кровать. Он вскочил, кидаясь мне на грудь.
- Черт бы тебя побрал, успокойся!
Он заскулил и свернулся на моих коленях, заставив чувствовать себя мудаком.
Я схватил его и прижал к потной груди.
- Прости меня, - пробормотал я, гладя по голове.
Закрыв глаза, я отодвинулся и прислонился к спинке кровати, желая замедлить пульс. Прошло несколько минут, прежде чем я пришел в себя и понял, что наглаживание Счастливчика меня успокоило.
Я посмеялся про себя, потом потянулся за телефоном на тумбочке. Время, немногим больше двух часов ночи, заставило меня остановиться. Мне пора становиться сильным и самому справляться с собственным дерьмом.
Но столько всего произошло с тех пор, как я впервые позвонил Еве поговорить о кошмаре. Хорошего.
- Привет, - ответила Ева, заспанно и сексуально. - Ты в порядке?
- Лучше теперь, когда слышу твой голос.
- Щенок доставляет неприятности? Или кошмар? Может быть, ты на взводе?
Спокойствие воцарилось во мне. Я был готов к толчку с ее стороны. Но, казалось, она вместо этого, хотела принести мне облегчение. Еще одна причина для меня, чтобы стараться дать ей то, чего она хочет, независимо от моих первичных инстинктов. Потому что, когда счастлива Ева - счастлив я. - Может быть, все перечисленное.
- Хорошо, - зашелестели простыни. - Начни с начала, Ас.
- Если я закрываю дверь переноски, он начинает психовать и лаять, а я не могу спать.
Она засмеялась.
- Ты размяк. Он взял над тобой верх. Ты поселил его в своем кабинете?
- Да. Там он тоже лает, и я не мог уснуть. В конечном итоге я просто закрыл дверцу, не запирая ее, и он успокоился.
- Он не научится контролировать свой мочевой пузырь, если ты не приучишь его к закрытой двери.
Я посмотрел вниз на спящего калачиком на коленях бигля.
- Он разбудил меня, прервав кошмар. Я думаю, он сделал это нарочно.
Она молчала с минуту.
- Расскажи мне об этом.
И я говорил, а она слушала.
- Он пытался запрыгнуть на кровать раньше, но не мог сделать это, - закончил я. - Он слишком мал, кровать слишком высока. Но он притащил свою задницу сюда, чтобы разбудить меня.
В трубке было слышно ее дыхание.
- Думаю, он не может спать, когда ты шумишь.
У меня заняло секунду, чтобы засмеяться. Ощущение дискомфорта ото сна расселось, словно дым на ветру.
- У меня появилось внезапное желание перекинуть тебя через колено и отшлепать, Ангел.
Веселье согревало ее голос.
- Попробуй, детка. Посмотришь, что из этого выйдет.
Я знал, что произойдет. Она была единственной, кто этого не видел. Пока.
- Возвращаясь к твоему сну… - прошептала она. - Знаю, что говорила это раньше, но скажу снова. Я действительно думаю, что тебе нужно снова рассказать матери о Хью. Я знаю, что это будет больно, но считаю это необходимым.
- Это ничего не изменит.
- Ты не можешь знать наверняка.
- Знаю, - я сместился, и Счастливчик издал протестующий хрюк. - Не было возможности тебе рассказать раньше, но Крис подал на развод.
- Как? Когда?
- Точно не знаю. Мне сегодня рассказала Айерленд. Я разговаривал с Крисом после работы, но он просто обсудил со мной брачный договор и дал знать, что хотел бы внести некоторые дополнительные пункты. Мы не обсуждали его причины расторжения его брака.
- Как думаешь, это потому, что он узнал о Хью?
Я вздохнул, благодарный, что могу поговорить с ней об этом.
- Считаю, что слишком много совпадений для несвязанных между собой событий.
- Ничего себе, - она откашлялась. - Кажется, я действительно люблю твоего отчима.
Я не мог сказать, что чувствую к Крису. Я не знал.
- Когда я думаю о моей матери, расстроенной по этому поводу ... Я могу все это представить, Ева. Я видел это раньше.
- Я знаю, что видел.
- Я ненавижу это. Я ненавидел ее. Мне больно видеть ее такой.
- Ты любишь ее.. Это нормально.
И я любил Еву. За то, что не судила. За ее безоговорочную преданность. Это дало мне мужество, чтобы сказать:
- Но я ведь рад. Какой мудак чувствует себя хорошо от того, что его матери плохо?
Повисла долгая пауза.
- Она причинила тебе боль. Она все еще ранит тебя. Это естественный животный инстинкт - видеть раненного обидчика. Но я думаю, ты рад тому, что появился… защитник. Кто-то, кто рассказал ей, что сучилось с тобой на самом деле, и что это не нормально.
Мои глаза закрылись. Если бы у меня и был защитник, то он бы был моей женой.
- Ты хочешь, чтобы я приехала? - спросила она.
Я почти отказался. После кошмара хотелось принять долгий душ и утонуть в работе. Я уже имел с этим дело раньше, именно так и справлялся. Но вскоре мы будем жить вместе, она разделит со мной мою жизнь так, как я бы этого хотел, но я не был готов. Пора было исправляться.
Я хотел, чтобы она была здесь. Хотел увидеть ее, почувствовать ее запах.
- Я приеду за тобой, - сказал я. - Приму быстро душ и напишу, прежде, чем выйти.
