В груди вдруг стало тепло, в пальцах защекотало.
– Джаред! – выкрикнула Тэйт, отчего я удивленно моргнул, с опозданием сообразив, что она меня заметила. – Ты меня напугал. – Она улыбнулась. – Я думала, ты спишь.
Тэйт приложила руку к груди, ожидая моего ответа, но я был не в состоянии ответить. Я больше не хотел говорить. Я просто хотел ее.
Оттолкнувшись от стены, подошел к ней, не отводя взгляда, положил ладони ей на талию. Прижал ее к себе, сжимая пальцами мягкую плоть, глядя ей в лицо, такое неистовое и красивое.
Тэйт никогда не играла в игры. В ее глазах не было игривого блеска, она не улыбалась маняще, чтобы привлечь мое внимание. Сейчас Тэйт смотрела на меня, как раньше.
Словно я – эквивалент Рождества.
Она привстала на носочки. Дыхание перехватило, когда ее губы коснулись моих. Я ощутил привкус дождя, сладость ее рта. По всему телу пронеслась пульсирующая волна, я желал получить еще больше.
Проклятье. Так приятно.
Обхватив одной рукой ее талию, ладонь второй положил ей на щеку, направляя ее, перехватывая контроль.
Каждое движение языка, каждый укус, каждый вздох, посылали молниеносный разряд через мое тело.
Вокруг нас бушевал шторм, но я едва обращал внимание.
В ладонях покалывало; от малейшего прикосновения к Тэйт мне было все жарче, член становился все тверже.
Она вздрогнула; я крепче прижал ее к себе, не зная, из-за дождя это, или из-за нас. Но не остановился.
Все быстрее и быстрее поглощал ее, снова и снова целовал нежные губы, пока не стало трудно дышать. Я изнывал от желания кончить.
Когда прикусил ее нижнюю губу, Тэйт прижалась ко мне бедрами, и мы пропали. Может, благодаря ее стонам, или тому, как ее руки сжимали мою талию, но я понял, что она не собиралась останавливаться. А мне было просто необходимо оказаться внутри нее, прямо здесь. Прямо сейчас.
– Ты замерзла, – сказал в перерыве между поцелуями.
Дыхание Тэйт было таким горячим; ее руки настойчиво заскользили по моей груди, вокруг шеи.
– Согрей меня, – умоляюще прошептала она.
Чееееерт.
Немного нагнувшись, схватил ее за задницу, притянул ближе к себе.
Сейчас.
Я хотел Тэйт здесь и сейчас, только ее губы и язык вдруг припали к моей шее, отчего мысли спутались.
– Я люблю тебя, Джаред, – бездыханно прошептала она мне на ухо.
Я закрыл глаза. Сердце до боли переполнилось чувствами.
– Мы можем подождать, – ответил сдавленно, не желая прекращать ни за какие гребанные сокровища мира.
Тэйт медленно покачала головой, едва уловимо улыбаясь. Потянув за край, она сняла с меня футболку, провела кончиками пальцев вниз по груди, вокруг талии, затем вверх по спине.
Я вздрогнул, когда Тэйт дотронулась до шрамов, понадеявшись, что она не вспоминала мою историю. Мне хотелось, чтобы сейчас ее мысли сосредоточились на другом. Она продолжала смотреть мне в глаза, поэтому я облегченно вздохнул, расслабившись. Рано или поздно ее руки исследуют каждый участок моего тела. Мне пора с этим свыкнуться.
Скрипнув зубами, сжал ее ягодицы, в то время как Тэйт сняла с себя блузку и лифчик.
Боже, – беззвучно произнес я на выдохе.
Мы стояли здесь – лицом к лицу, обнаженной грудью к обнаженной груди – мокрые и распаленные даже в прохладе октябрьской ночи. Еще ни разу мне не хотелось любить кого-то так сильно, и я опасался, что никогда не смогу остановиться.
Медленно провел тыльной стороной ладони по ее левой груди. Помимо губ, ее сосок, уже затвердевший от холода, первым попадет ко мне в рот.
Откинув влажные волосы ей за плечо, смерил ее взглядом с ног до головы, пытаясь запомнить каждый миллиметр. Тэйт была сложена атлетически – подтянутая, но не слишком тощая. Мышцы плеч и рук выражены в меру, не чересчур, а гладкая кожа светилась, словно фарфор.
Она наблюдала за тем, как я жадно изучал ее тело. Позволяла мне смотреть.
Смелая девочка.
Ей это нравилось; она не пыталась прикрыться или отвести взгляд.
Снова притянув ее ближе, завладел ее ртом, покусывая нижнюю губу, заставляя себя не торопиться.
Я прижался к ней. Моя кожа запылала от соприкосновения с ее грудями.
До меня не сразу дошло, что руки Тэйт оставили мое тело. Очнулся только после того, как ее рот тоже отстранился, и лишь тогда заметил – она снимала джинсы.
Проклятье. В какой-то мере мне хотелось самому ее раздеть, но черт с ним.
Я не хотел ничего пропустить, поэтому держал руки при себе, пока она не осталась передо мной практически обнаженной.
Тэйт. В одних трусиках. Промокших от дождя.
В жизни не видел более сексуальной картины.
Я приподнял ее, поддерживая под бедра, обернул руку вокруг гибкой, гладкой спины, после чего направился через патио к тахте. Насколько помню, там имелся небольшой навес. Черта с два мы теперь вернемся в дом.
Под дождем, во время столь обожаемой Тэйт грозы – именно так мы займемся любовью в первый раз. Положив ее на тахту, заметил, что она была в розовом кружевном белье.
Слава Богу, не в черном. Я улыбнулся про себя.
Я предпочитал черный, однако мне нравилась ее способность меня удивлять.
Моя хорошая девочка в розовом.
Хорошая девочка, которая становилась плохой только со мной.
Нагнувшись, припал ртом к ее груди, вздрогнул от наслаждения, ощущая вкус нежной, податливой кожи. Моя ладонь принялась исследовать каждый доступный фрагмент ее тела. Вверх по гладким бедрам, талии, животу. Стоило ей выгнуться, вздрогнуть, и у меня в штанах становилось все теснее.
– Джаред… – снова взмолилась Тэйт. – Джаред, пожалуйста.
О, Господи.
– Потерпи, – тихо прорычал я, продолжая покрывать поцелуями ее живот. – Если будешь так умолять, я не сдержусь.
Мне нужно было совладать со своим телом. Глубоко вздохнуть, успокоиться, черт побери. Я хотел извлечь максимум из этой ситуации. Помимо желания кончить, еще больше хотел почувствовать дрожь ее тела под собой. Хотел увидеть лицо Тэйт во время оргазма, пока я буду в ней.
Стянув с нее трусики, бросил их на землю, затем поднялся, упоенно разглядывая свою девочку, которая смотрела на меня с пламенем в глазах.
Достал из бумажника презерватив, после чего избавился от остатков собственной одежды, вздрогнул, когда мой эрегированный член наконец-то оказался на свободе, и медленно опустился между ее ног.
Мурашки пробежали по коже, стоило мне ощутить ее тепло на себе.
Тэйт обвила руками мою шею. Я посмотрел на нее, надеясь, что она готова. Надеясь, что она не станет сожалеть об этом.
Ты мне был не нужен. Голос отца эхом раздался из отдаленных уголков памяти, отчего я заколебался. Но Тэйт, не отводя от меня глаз, провела ладонью по моей щеке. Я буквально растаял от ее прикосновения, закрыв глаза.
Счастье, блаженство, эйфория – понятия не имею, как можно было охарактеризовать мое нынешнее состояние; чувство незнакомое, но абсолютно реальное.
Пошел ты на хрен, папа.
Я разорвал упаковку презерватива, натянул его на себя, а мысли об отце запихнул куда подальше.
– Я люблю тебя, – прошептал, приподняв колено Тэйт, и вошел в нее.
– Ахх… – сдавленно выдохнула она, содрогнувшись. Я замер, ощутив поток тепла, разнесшийся по всему телу.
Тэйт.
Она действительно была девственницей.
Голова пошла кругом от мысли, что я причинил ей боль, но, черт, в то же время меня это дико завело. Теперь она моя.
Я не двинулся дальше, а приподнялся на руках, чтобы взглянуть на нее.
Тэйт положила ладони мне на грудь; капли дождя сверкали на ее коже.
Медленно дыша, она зажмурилась, но не заплакала.
Мой член болезненно пульсировал. Я хотел оказаться еще глубже, только Тэйт была мне небезразлична, поэтому я не собирался просто взять ее. Хотел, чтобы она вернулась во второй раз, в третий, навечно.
