Стало тихо-тихо. Василиса вскочила, но ее движение замедлилось, как будто она вдруг превратилась в девяностолетнюю старуху, медленно разгибающую под тяжестью лет спину. Неужели время остановилось? Понимая, что это может означать, Василиса сделала невероятное усилие, чтобы оглянуться. Сердце забилось в груди маленькой испуганной птичкой: к ней по берегу шел человек. Его темная фигура в ореоле серого тумана казалась расплывчатой, будто бы не до конца проявившейся из другого мира.
Василиса ощутила, как липкий страх поднимается изнутри и быстро движется к самому горлу. Но она справилась с собой: ее рука уже держала часовую стрелу.
– Кто вы? – тихо спросила девочка, но посреди абсолютного безмолвия ее голос прозвучал неестественно громко.
Человек не ответил. Он шел медленным, размеренным шагом и вскоре остановился прямо перед ней. Длинные черные волосы обрамляли его лицо без каких-либо черт – пустое, серое пятно…
– Кто вы такой? – вновь прошептала Василиса.
Попятившись, она залезла в остановившуюся во времени реку, и вода плотно сомкнулась вокруг ее щиколоток, – казалось, будто ноги увязли в цементе. Ощущение было неприятным до омерзения, но выбраться на берег девочка не могла – дорогу загораживал страшный человек в темном плаще.
И вдруг незнакомец заговорил:
– Отдай… Стальной… Зубок.
Он шагнул к ней, и девочка отпрянула назад. Даже если бы она хотела, то не могла бы отдать ЧерноКлюч этому человеку – таинственная часодейная вещь осталась в домике номер 13.
Василиса попятилась, изо всех сил стараясь отдалиться от страшного человека, явно желавшего ей зла – в его руке она увидела часовую стрелу, блеснувшую тонким лучом в лунном свете. Он уже заносил ее над головой, но Василиса успела первой: она размахнулась, словно танцевала с обычной гимнастической лентой, и неожиданно послала вперед мощную огненную спираль. Это действие так ошеломило саму Василису, что, замешкавшись, она чуть не выронила свое оружие. Правда, ее противник без труда отразил атаку, но и нападать не спешил.
Василиса приготовилась запустить еще одну спираль, как вдруг у темной фигуры появилась тень. Кто-то незаметно возник за его спиной и, обхватив руками за горло, начал сдавливать – медленно и неумолимо. Человек захрипел, пытаясь вырваться из смертоносной хватки, из последних сил рванулся вбок и, закрутившись в густой, молочно-серой дымке, пропал.
– Возвращайся назад! – прошипела тень, махнула рукой и тоже исчезла.
И тут вернулся привычный мир, мгновенно закружив Василису в бурном водовороте реки. Она вскрикнуть не успела, как уже неслась по течению, барахтаясь в очень холодной, просто-таки ледяной воде, сводящей мышцы ног до судорог.
На втором или третьем повороте извилистой реки Василисе удалось кое-как выбраться на берег. Она стояла на четвереньках, кашляя, отплевываясь и жадно вдыхая ртом воздух. Крылья безнадежно намокли, поэтому теперь о полете мечтать не приходилось. Придется возвращаться домой пешком – сквозь ночь, прямиком через леса и овраги, по неизвестным тропинкам…
Разгоняя темноту, из облаков показался сияющий лунный блин, однако холодный, безликий свет не мог согреть дрожавшую от холода девочку. Неожиданно у самого ее лица вспыхнул огонек. Василиса от испуга метнулась в сторону, но, споткнувшись о корягу, упала, при этом сильно ободрав колено. Крохотный лепесток пламени сделал круг над ее головой, еще один, после чего устремился вперед, в самую чащу деревьев, казавшихся даже с очень близкого расстояния непроницаемым заслоном.
Неужели огонек указывал дорогу?! Василиса решила, что терять ей нечего, – если будет сама искать путь в лагерь, то непременно заблудится.
Чтобы поспевать за своим молчаливым проводником, девочке приходилось бежать, и вскоре она согрелась. А как же Василиса обрадовалась, когда огонек вывел ее к самому забору! Правда, перелезть через него оказалось довольно сложно: так и норовя выскользнуть из-под пальцев, металлическая сетка шаталась и скрежетала так громко, будто решила перебудить весь лагерь.
Как только девочка оказалась на территории лагеря, огонек бесследно растворился в воздухе. Но Василисе не было до него дела: ей пришлось бегать туда-сюда, чтобы поскорее высушить крылья, иначе они просто не могли исчезнуть! Наконец ей удалось это сделать. Когда она вскарабкалась на подоконник своего домика, край неба над лесом давно посветлел.
Девочка глянула на часы: четверть пятого! Она юркнула под одеяло и, затаив дыхание, прислушалась: к счастью, соседки мирно досматривали сны, а кто-то из них даже похрапывал. Сделав глубокий облегченный вдох, Василиса дала себе крепкое обещание: больше никогда не гулять в лесу ночью!
ГЛАВА 2
СОВЕТ ЧАСОВЩИКОВ
По стене проскользнул тонкий луч.
За ним второй, третий, вспыхнули голубые огни на деревянном кольце люстры, и гостиная наполнилась мягким переливающимся светом.
В комнате чувствовалось напряжение: безмолвную тишину разбивало лишь дробное тиканье настенных часов в виде замка. Лица присутствующих казались хмурыми – возможно, это мерещилось из-за причудливой игры теней, мягко кружащих по стенам.
– Я рад приветствовать вас, господа, в моем скромном жилище, – тихо произнес высокий светловолосый мужчина. Он стоял в непринужденной позе, облокотившись на каминную полку. – Прошу вас, располагайтесь…
Из-за его спины выглядывал некто Мандигор, весьма нервный на вид. Если бы здесь присутствовала Василиса, она смогла бы узнать этого человека: его крупная, блестящая голова, похожая на бильярдный шар, отражала тревожные огни люстры. Мужчина не садился, хотя два кресла возле камина пустовали. Его рассеянный взгляд блуждал по огромной шкуре медведя, расстеленной на полу, – белой в рыжих подпалинах. Зверь замер в страшном оскале, обратившись красными рубинами глаз к плотно закрытой двери.
По разные стороны дивана, накрытого синим плюшем с богатой серебряной оторочкой, сидели две женщины. Одна из них – светловолосая и хрупкая, в роскошном наряде из пышных черных кружев – была очень красивой. Но чувствовалась в этой особе некая холодность, в ярко-голубых глазах сквозило равнодушие и надменность. Вторая гостья казалась ее полной противоположностью: широкоплечая, смуглая, с огненным взглядом черных глаз, похожая на древнюю воительницу-амазонку.
Одинаково облокотившись на валики дивана, будто зеркальные отражения друг друга, женщины лишь изредка обменивались презрительными взглядами.
– Спасибо за гостеприимство, Нортон, – вежливо поблагодарил хозяина один из гостей – высокий, но уже в сединах, мужчина.
Даже в пространстве маленькой гостиной часодей Астариус выглядел величественно и важно: расположившись в удобном плюшевом кресле, он весьма успешно делал вид, что интересуется убранством комнаты.
– Насколько я понимаю, это универсальное помещение? – поинтересовался он у хозяина дома.
Нортон-старший коротко кивнул.
– Проектом моего дома занимался известный эфларский архитектор, – тихо сказал он. – Этот человек первым смог расширить пространство при помощи ленты Мебиуса, так называемым способом парадромных колец…
– Да, твой дед был великим часовщиком, Нортон. – Астариус чуть сдвинул брови. – Правда, его искусство нередко служило и темным силам… Он был одним из тех, кто открыл секрет зачасования человека. Он когда-то основал Орден Непростых, ныне запретный. А также придумал несколько изобретений, за которые впоследствии был изгнан из Астрограда.
Лицо Нортона-старшего потемнело от гнева. Мандигор отошел в тень, спрятавшись за спину хозяина дома. Остальные часовщики продолжали хранить угрюмое молчание.
– Да, РадоСвет считает правомерным платить злом за добро, – вдруг с непонятной тоской произнес отец Василисы, – и гнать самых преданных.
– Мы благодарны тебе, Нортон Огнев, – сказал Астариус. – Ты принес Астрограду четыре Часовых Ключа. Но ты не будешь отрицать, что добыл их не совсем честно. Осталось подождать Белую Королеву, – продолжил Астариус, делая вид, что не заметил следов ярости на лице хозяина дома. – И наш часовых дел мастер, Константин Лазарев, обещал непременно прийти. Вот тогда и начнем наш маленький, но чрезвычайно важный совет.
