На отдых девушка остановилась лишь тогда, когда скрылось солнце. Лошадь уже еле переставляла ноги, а наездница едва сидела на ней, перекашиваясь в седле то на правый бок, то на левый. Определенно, завтра она не сможет не то что ехать верхом, но даже и просто ходить. За весь этот бесконечно долгий день Кэсс столько раз меняла направление, что сейчас при всем желании не смогла бы вернуться обратно. Хотя, говоря по чести, подобного желания у нее не возникало. Кое-как спешившись, она застонала от боли в мышцах – все тело страдало и ныло, ноги вообще не слушались. Стащив с коня поклажу, беглянка растеряла последние силы и рухнула на остывающую землю.
К счастью, лошадь от нее ничего не требовала – неспешно отойдя в сторону, она принялась щипать траву. Девушка могла ей только завидовать, она-то последний раз обедала в лагере своих похитителей. И, судя по тому, как возмущался желудок, времени с той поры прошло немало. Сейчас она передохнет и пороется в седельных сумках. Наверняка там найдется что-нибудь съестное, не может не найтись. Еще одну минутку, всего одну, и она поднимется на ноги…
Резкая боль заставила закричать. Руки сами собой метнулись к голове, волосы с которой кто-то собрался сорвать вместе со скальпом.
Амон.
– Накаталась?! – прорычал демон и вздернул беглянку на ноги.
У той из глаз брызнули слезы.
Хлесткая пощечина оглушила до звона в ушах. Мучитель не поскупился на оплеуху – звериной ярости и жестокости в нем сейчас было на двоих, а у Кэсс не осталось сил даже просто устоять на ногах. Девушку отбросило в сторону, словно тряпичную куклу. Она врезалась спиной в ствол могучей сосны и рухнула к ее подножию, оглушенная, утратившая способность видеть и дышать. Перед глазами плыли круги, тело налилось свинцовой тяжестью. Только бы лежать так, уткнувшись головой в траву, ничего не видеть, ничего не чувствовать, ни о чем не думать! Но новая волна боли накрыла незамедлительно.
Это демон опять схватил свою жертву за волосы и поставил на ноги. Он даже отвел ладонь, чтобы влепить новую пощечину, но отчего-то передумал и медленно опустил руку. На темном и сейчас особенно нечеловеческом лице пламенели узоры, на виске отчаянно пульсировала тонкая жилка. Кассандра понимала – ему стоит огромных сил сдержаться и не прибить ее на месте. Почему же он не дает воли ярости?
Непонимание в сочетании с ужасом заставило девушку сжаться. Ей нечего было противопоставить этому свирепому и жестокому существу, потому оставалось только ждать: убьет или пощадит? Скорее всего, убьет. Но раз так, тогда пусть запомнит хотя бы, что это стоило какого-никакого труда. И рабыня с отчаянием рванулась прочь. Тщетное усилие! Конечно, сильные руки ее тут же перехватили и вжали в дерево.
– Ты действительно думала, что убежишь от меня? – едва слышно произнес Амон, наклоняясь к самому лицу жертвы, и тут же с тихой яростью подытожил: – Тебе это не удастся. Никогда. Запомни.
Теперь в его лице не осталось ничего человеческого и даже ничего звериного. Демоническая сущность проступала все ярче, являя привычные по кошмарам черты. Но девушка уже видела его таким, поэтому пусть не надеется наслаждаться ее ужасом.
– Иди к черту, – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Отпусти, мне больно.
И с отчаянием погибающего мятежника впилась взглядом в желтые звериные глаза.
– Убери. Руки. Сейчас же.
Невольный интерес проступил на темном лице, которое постепенно обретало все большее сходство с человеческим. Зверь отступал, даже жилка на виске билась едва заметно. Губы Амона дернулись в привычной усмешке. Он что-то решил. И, видимо, что-то весьма не радостное для своей невольницы.
Она не поняла, что произошло. Он посмотрел. И взгляд отвести было невозможно. Кэсс застыла.
Из колючих зрачков ей в душу хлынула бездна. Девушка захлебнулась, утрачивая ощущение реальности и срываясь в черную кромешную пропасть. Мир вокруг исчез, ноги потеряли опору. Она падала, падала, падала, беспросветная мгла окутывала разум, вязкая чернота мешала думать, подавляла гнев и мятеж. Хотелось осесть под свирепым натиском пустоты, раствориться в ней, смириться, упасть на колени…
– Амон, хватит! Ты ее убьешь!
Сознание Кассандры будто вынырнуло из глубины на поверхность. Тяжелая рука мучителя лежала на плече, не позволяя даже шелохнуться, но хищные желтые глаза с узким зрачком смотрели на кого-то, стоявшего за спиной жертвы. Судя по голосу, это был Риэль. Бесконечную секунду Зверь испепелял взглядом неожиданного заступника, а потом… отступил. Видимо, гнев сошел, и демон смог мыслить гораздо более здраво.
– Не ори. Забирай сокровище. – Он оттолкнул девушку к ангелу.
Тот подхватил безвольную, словно куль, покрытую с головы до ног холодной испариной смутьянку.
– Она в шоке, – с укором сказал спаситель.
– Еще бы, – удовлетворенно ответил демон. – Выруби ее. Надоела.
Андриэль уже скороговоркой шептал над беглянкой какое-то заклинание. Веки девушки отяжелели. Сон накатывал мягкими волнами. Интересно, когда это все закончится? Когда она перестанет то дрожать, то терять сознание, то обмирать от боли, то спать?
– За что ты ее так? – Ангел смотрел на своего спутника с непониманием.
Он знал его много лет и всегда считал очень сдержанным и расчетливым. Жестоким, конечно, – все демоны одинаковы, но именно этот в большинстве случаев прекрасно владел собой, что встречается крайне, крайне редко. Да только рядом с этой девчонкой он поминутно впадает в какое-то боевое безумие, причем без малейшего повода. Почему? Не может ее подчинить и поэтому бесится? Глупость. Она его, а значит, в полной власти. Странно. Амон вообще к людям относится крайне спокойно. Как к насекомым. Не бьет, пока не начнут досаждать. А эта бедолага еще и не успела толком напакостить. Ну, удрала – и что? Собачка на поводке совершила коварный побег – ускользнула на два шага от хозяина! Смешно ведь. Но демон не смеялся.
– За что? – повторил свой вопрос сбитый с толку ангел.
– То есть побег не считается? И то, что мы из-за этого потеряли целые сутки? Вообще, где твой раб?
– Он человек и летать не умеет. Доберется, как сможет, так что прекрати рычать и разведи костер.
– Топни ножкой, великий господин! – усмехнулся в ответ тот, к кому были обращены эти в общем-то невинные слова.
– Да брось паясничать. Когти втяни. Чего это тебя так распирает? – Риэль и впрямь был озадачен. – Я поохочусь, а то пока Шлец с припасами дотащится, светать уже начнет. Костер только разведи.
– Разведу, – сварливо ответил демон.
– Знаешь, Амон, – Андриэль покусал губы, – никогда не думал, что ты способен на беспричинную жестокость.
– Это было лишь легкое наказание.
– Сам знаешь, что не было. – Он вдруг улыбнулся. – Вышло, конечно, забавно, но все же не убей ее, по крайней мере, до моего прихода.
С этими словами спаситель Кэсс ушел.
– Ты что-то задумал, – протянул ангел, глядя на то, как его умиротворенный спутник лежит на небрежно раскинутых крыльях и смотрит в одну точку.
Костер догорал. В кронах деревьев гулял ветер. Кэсс спала обморочным сном. Тихо.
– Почему ты так решил? – В ровном голосе демона отсутствовало любопытство. – Может, я просто рад, что буду мирно спать всю ночь?
Друг проигнорировал его слова и продолжил:
– Ты спокоен. Она дважды тебя ослушалась, один раз набросилась с кулаками, чуть не сбежала, и я был уверен, что, догнав вас, обнаружу ее бездыханное тело, но нет. Ты с ней играешь. Издеваешься, унижаешь, но и злишься как-то странно. Давай начистоту. Будь это любой другой человек, ты бы просто убил его за непокорность. Дня два назад. Но ты бесишься, кидаешься на нее без повода, а теперь… Ты лежишь здесь, любуешься звездами, и… ты спокоен. – Риэль развел руками, искренне подчеркивая свое непонимание столь противоречивого и оттого неестественного поведения.
– Я уже все решил. – Демон лениво повернул голову в ту сторону, где лежала его рабыня. – Так что не вижу повода для беспокойства.
