За ужином начинаю осторожно выпытывать у своего собеседника особенности его «семейных» заклинаний, и это явно смешит мужчину, он дает мне подсказки, а я отгадываю, у нас завязалась своеобразная игра, которую пришлось прекратить с появлением моего декана, опять бесцеремонно усевшегося за наш столик.
— Что-то вы излишне мрачны, профессор, — отметил с веселой интонацией Лэдор.
— Да будешь тут веселым, когда жених кири меня оккупировал, поняв, что с ректором разговаривать бесполезно, и главное, сам ректор спихнул эту проблему на меня. Настырный Боргвен и подкуп уже предлагал, и скандалил, и угрожал. Как будто у меня других дел нет. Еще студенты повадились на кафедру шастать, все хотят вызнать угадайте, о ком.
— Ну, жених нашей уважаемой кири и некоторые подробности ее личной жизни для многих теперь не секрет. Поговаривают, у вас в кабинете было открыто окно, и крики страстного жениха далеко расходились по ученической аллее во время последних занятий.
Какой позор! Я теперь не смогу показаться на лекциях. Прикрыла глаза рукой, но пальцы свободной руки вдруг накрыла теплая мужская ладонь. Замерла, прислушиваясь к нахлынувшим на меня ощущениям.
— Да бросьте, Амалета, — говорит мне принц, все еще не отнимая руки, которую так покровительственно положил мне на пальцы. Я не могу не смотреть на эту руку, да что там, сам декан многозначительно на нее смотрит, и кажется, что и вся столовая, затаив дыхание, смотрит, смотрит, смотрит…
Что-то у меня воображение разыгралось. И ничего профессор не смотрит, уткнулся носом в свою тарелку, и все, я молчу уж про остальных. А по моей руке тем временем разливается непередаваемое, такое приятное тепло, от которого внизу живота все сжимается. Необычные ощущения.
— Что бросить? — заторможенно произношу я, все еще глядя на руку и прислушиваясь к себе.
— Жениха.
— Что?! — Резко отдернула руку.
— Шучу, кири, — улыбается мне в ответ мужчина. Улыбка простая, располагающая и ничего особо не значащая, но вот взгляд, в этом взгляде затаенный блеск, взгляд внимательный, какой-то тягучий, Астан смотрит на меня, как на неведому бестию, срочно требующую изучения. — Вашу репутацию слухи о недовольстве жениха и вашем довольно условном побеге никак не испортят, скорее наоборот. Представляете, с какой радостью будут идти студенты к преподавателю, которая ради них пошла на такие жертвы.
— Вот вы все шутки шутите, мейстер, а дело-то серьезное, — вмешался Гийон. — Вот добьется своего женишок, и все, где мы будем нового преподавателя искать?
— Профессор, вы всерьез думаете, что он теперь сможет отбить Амалету у академии? — веселая улыбка не сходит с лица принца. — Я сильно сомневаюсь. Хорошо, если к свадьбе сумеет забрать, но сами знаете, летом у нас практика вовсю, учителя бестиологии очень активно задействуются, как же без них в полевых научно-исследовательских и экспедиционных лагерях. Амалета, вот вы хотели бы, например, отправиться в горы и вживую увидеть грифона?
— Да-а…
— Вот видите, профессор.
Дальше мужчины перешли на личный разговор, и мне оставалось только рассеянно слушать и доедать свой ужин. Правда, когда уже подумывала вставать из-за стола, обратила внимание на то, что профессор Гийон достал свой карманный часовой артефакт. Трудно было бы не обратить, поскольку артефакт громко звенит, и к его руладам прибавляются ругательства со стороны профессора.
— Опять! Да сколько можно!
— Что, опять сломался? — сочувствующе произносит кьяр Лэдор.
— И не чинился! Все никак руки не доходят отнести мастеру, да и за починку обычно дерут такие деньги, что проще новый купить.
— Так выбрасывайте.
— Жалко — артефакт новый, дорогой и к тому же был получен в подарок.
— О, у вас там, наверное, много функций?
— Да, и часы, и расписание, и записи лекций. Скоро пора экзаменов, вот где бы он пригодился.
— Печально.
— Давайте я посмотрю, — по доброте душевной предложила я.
Оба мужчины синхронно обернулись ко мне.
— Посмотрите, — на удивление, не задавая мне лишних вопросов произнес профессор и положил передо мной на стол свой артефакт.
Мужчины подозрительно затихли, ну а я шустро вскрыла корпус артефакта, достала из сумочки свои гогглы — магический артефакт, своеобразная лупа для того, чтобы увидеть тончайшие магические потоки. Сильные маги гогглами не пользуются, но мне такой «костыль» порой необходим. Только взглянув на силовые линии часового артефакта, понимающе усмехнулась.
— Профессор, вы, наверное, уронили свои часы — силовые линии просто сбились, сейчас поставлю их на место. Тут ничего критического, но впредь постарайтесь бережнее относиться артефактам.
Тут пять минут работы, я с удовольствием, словно хорошая хозяйка, навожу порядок, пальцами перебирая и затягивая линии в нужное положение. Жаль, нет с собой перчаток с магическими шилами на кончиках, так бы и за две минуты справилась. Закрываю корпус часового артефакта, снимаю и убираю обратно в сумочку гогглы, после чего пододвигаю починенный артефакт декану.
— Вот, пожалуйста.
Мужчины за столиком молчат и смотрят на меня задумчиво, изучающе.
— Что?
Профессор молчит, но Астан все же задал вопрос эдак вкрадчиво:
— Кири, а откуда это у вас такие знания для починки артефактов?
— Так мой дед часовых дел мастер, между прочим, весьма известный в своих кругах. Но он уже оставил работу, даже самые сильные гогглы не позволяют старым глазам видеть тонкие магические линии. Мне способности к магии от деда передались, больше ни у кого в семье нет. Я и в своей академии хотела пойти на техномагический, но туда слишком много желающих было, и одни только мужчины, у меня даже экзамены не стали принимать, сказали, что, вне зависимости от результата, все равно не возьмут. А вот на бестиологию мало кто шел, были свободные места, и туда меня пусть нехотя, но взяли. Но на лекции по техномагии я все равно потом ходила, в свободной форме.
Мужчины опять молчат, что-то обдумывают про себя.
— Кьяры, если у вас вопросов ко мне больше нет, то я хотела бы отправиться к себе. День был насыщенный, напряженный, и мне требуется отдых.
— Да, конечно, я провожу вас до вашего корпуса, — произносит Лэдор, поднимаясь из-за стола.
— Скажите, магистр, — обращается ко мне Гийон. — Может быть, вы еще чем-то увлекаетесь? Я просто хотел бы знать заранее, к чему готовиться.
— Нет, больше ничем, — едва сдерживая улыбку, усиленно хлопаю ресницами, стараясь сделать взгляд еще более наивным, чем обычно.
Астан хохотнул, видимо, оценив мои старания.
— Хм. Грифоны, говорите, вам нравятся… — эту фразу профессор говорил задумчиво и больше себе. Неужели практику уже начал мою продумывать? Но это ведь зря, я летом выхожу замуж.
Не успела больше ничего сказать погруженному в свои мысли декану, поскольку Лэдор увлек меня за собой к выходу из столовой.
— Чему вы так ехидно улыбаетесь? — интересуюсь я у Астана по пути к своему корпусу?
— Да вот, думаю о нашем бедном профессоре Гийоне.
— Почему бедном?
— Представляете, какая у него сейчас внутренняя работа по переоценке ценностей идет? Декан всегда относился к противоположному полу довольно однозначно — бережно, но в то же время считал, что девушкам в учебных заведениях делать нечего, они для этого не созданы, способностей к наукам особо не имеют, ну и главное их предназначение скрашивать жизнь мужчины, рожать детей (преимущественно сыновей) ну и, возможно, заниматься домом и бытом.
— Мне кажется, так считают многие мужчины.
— Да, но Гийон уж очень ярый сторонник этих идей. Был. Сейчас, может, и нет. Знаете, Амалета, я и сам приятно удивлен и впечатлен.
— Перестаньте. Я не единственная, кто получил высшее образование и работает.
— Вы наших академических дам видели? Я ничего плохого не хочу о них сказать, но как правило отпускают работать в академии только тех, кто не очень пригоден для замужества, возможно внешне, из-за характера, или по иным причинам. Но все равно мага рано или поздно привлекут к процессу деторождения, стране нужны одаренные дети, другой вопрос, что кто-то остается в семье, а кто-то возвращается работать, так как в семье не востребован. Но если не брать преподавательство, то работают как правило представительницы не самого высокого социального класса и профессии соответствующие. Как правило это сфера услуг. Служанки, продавщицы, модистки и… другие профессии. У них часто нет иного выбора, как идти работать, хотя конечно, везде бывают исключения.
