Сложившаяся политическая ситуация перенаправила приоритеты оканийцев с исследования дальних уголков вселенной на несколько ближайших галактик, до которых могли дотянуться Таурийцы. Практика показала - Таурийцы, закрепившиеся на подходящей планете, быстро прибирали к рукам всю звездную систему, и сковырнуть их оттуда было уже практически невозможно. Развязывать общегалактическую войну империя боялась - аналитики, тщательно просчитав все возможные варианты, учтя все нюансы и вероятности, сложив все плюсы и минусы, однозначно сходились во мнении, что в случае полномасштабной войны обе империи взаимно уничтожат друг друга, скатившись до уровня первобытного существования. Промышленность империи, правда, так и не переключилась на военные рельсы, однако расходы на оборону и военный сектор экономики резко возросли, военно-промышленный комплекс развивался в несколько раз быстрее всех остальных направлений, естественно, за их счет.
Данная межгалактическая дальняя экспедиция была жестом отчаяния отдельной группы молодых клановых учёных, поддержанных руководством Оканийского института внеземных форм жизни. На последнем совете, в свете постоянно сокращающегося финансирования научных исследований, был поднят вопрос о ликвидации отдела эволюции жизненных форм дальнего космоса. Исследование процесса зарождения и эволюции разума во вселенной, представляющее огромный интерес не только для имперских учёных, но и для научных исследований ряда ведущих кланов, таких, как Камэни, приносилось в жертву вопросу выживания Оканийской цивилизации. В горячем споре схлестнулись амбиции радикально настроенной молодежи, буквально зубами выгрызающей себе место под солнцем, консерватизм старой научной элиты института и государственные экономические и политические интересы. В результате экспедиция состоялась, но от её результатов зависело очень многое. От команды молодых ученых, отправившихся в неизведанную космическую даль, ждали только успеха - удивительных открытий и уникальных образцов, способных заткнуть глотки пессимистов и выбить средства на продолжение исследований.
Однако поначалу экспедиция не могла похвастаться сколько-нибудь значимыми успехами. Выбранный для исследований сектор космоса за расположенным на краю исследованной части вселенной скоплением галактик не принес ничего нового в скудный багаж набранного генетического материала. Бедный на звездные системы с развитой органической формой жизни, он не представлял научного интереса в разрабатываемом учеными направлении. В среде ученых царило уныние, ресурсы звездолета заканчивались, несмотря на предпринимаемые капитаном корабля титанические усилия по их частичному восполнению, неумолимо приближался срок возвращения. Приговором прозвучало сообщение капитана Родарина Тэя, командира звездолета, пожилого подтянутого мужчины с пробивающейся сединой на висках, о начале расчета и прокладки обратного пути на Окану. С боем учёным удалось добиться у командира разрешения на проведение исследования ещё двух подающих определенные надежды звездных систем, однако и оно не принесло ожидаемого успеха. Вдобавок эти дополнительные исследования сильно отклонили звездолет от выбранного оптимального обратного маршрута, что уже, ввиду острого недостатка топлива, значительно удлиняло время возвращения. Поэтому прервавшая расчеты, как всегда не вовремя ввалившаяся в капитанскую рубку Айлинэри Камэни - молодая, талантливая и амбициозная сотрудница института внеземных форм жизни, подающая большие надежды как в институте, так и в своём клане, потомственный учёный в энном поколении, неформальный лидер всей учёной братии звездолёта и чаще всего озвучивавшая командиру очередные авантюрные планы ученых, с просьбой о необходимости исследования ещё одной, теперь уже точно - последней, звездной системы, вызвала у командира потоки почти нецензурной ругани.
Девушке припомнили всё - и щедро рассыпаемые ранее обещания, что именно вот это - последняя звездная система, которую звездолет должен обязательно исследовать и картографировать, и именно здесь (как, впрочем, и на десятках ранее выбранных систем) приборы зафиксировали оптимальные характеристики для зарождения разумных форм жизни, и что основная цель экспедиции - это исполнение запросов ученых, ради которых звездолет последние несколько сол[14] неприкаянно болтался на задворках вселенной. Родарин от души выговаривал понурившейся Айлинэри, напоминая, что последняя, по её обещаниям, звездная системы была исследована ещё четыре куна[15] и три звездные системы назад, и сейчас корабль давно уже должен был быть на полпути к Окане, что ему уже надоели безответственность научного отдела и их нежелание видеть очевидные вещи - что ресурсы звездолета не безграничные, восполнить их в дальнем космосе практически негде, и сроки возвращения уже давно прошли. Выволочка продолжалась достаточно долго, чтобы Родарин смог выговориться и, устав от бесконечного монолога на повышенных тонах, устало сказал:
- Ладно, пройдемте ко мне в рубку, расскажете, что заставило вас нарушить вами же данное обещание закрыть после последнего проведенного исследования научно-исследовательский журнал и положить корабль на обратный курс. Заодно обсудим конкретные условия и сроки возвращения.
Айлинэри молча проследовала за командиром в его рубку, мысленно проговаривая казавшиеся ей вескими и убедительными доводы в пользу исследования ещё одной планетной системы у недавно обнаруженной средствами дальнего обнаружения звезды с очередными идеальными параметрами...
Обсуждение вылилось не в один ри[16], фактически, заняв почти четверть ло. Айлинэри клятвенно заверила Тэя, что обнаруженная звездная система будет последней в экспедиции и вне зависимости от результатов научный журнал будет закрыт. Девушка вышла, и капитан, хмурясь и бормоча ругательства, уселся за расчеты оптимального курса, выкраивая невосполнимые ресурсы горючего на посещение очередного незнакомого мира из и так скудного резерва на обратный путь. Время возвращения не только опять откладывалось, но и значительно удлинялось.
***
Команда корабля ликовала - если смотреть на открытую планету в иллюминатор, то казалось, что звездолет вернулся на Окану. Восторженные возгласы ученых не умолкали, и было от чего. Третья по счету от звезды, водно-кислородная планета, названная Новой, на три четверти покрытая водой, изобиловала богатством животного и растительного мира. Если бы Нова попалась исследователям в самом начале экспедиции, ни в какую другую галактику, ни на какую другую звездную систему они бы не полетели - имеющегося здесь материала хватало с лихвой не на одну экспедицию. Огорчало, что на полное исследование не только звездной системы, но даже этой одной планеты ресурсов уже не осталось. По хорошему, согласно всем имеющимся инструкциям, вместо начала исследования открытого мира экипажу звездолёта необходимо было вернуться на Окану, чтобы собрать новую экспедицию, полностью подготовленную для исследования Новы. Однако жажда лавров исследователей-первооткрывателей была слишком велика, подогреваемая к тому же знанием сложившихся проблем с формированием повторной экспедиции, поэтому ученые, посовещавшись, решили наплевать на инструкции, зная, что во второй раз на Нову они, скорее всего, не попадут. Вращающийся вокруг звезды десяток планет и планетоидов с обширным поясом астероидов были поверхностно изучены автоматическими зондами, материалы помещены в архив без просмотра, анализа и систематизации, до лучших времен. Считанные дни, выделенные капитаном звездолета для проведения исследования планеты, были заняты лихорадочным сбором информации о третьей планете и забором образцов. Несколько более подробно было изучено два обширных лесных массива - один в центре материка, расположенного в южном полушарии и тонким перешейком соединенного с примерно таким же по площади материком северного полушария, и ещё один - на противоположной стороне планеты, также почти в центре ещё более огромного северного материка[17]. Громадная площадь, занимаемая лесами, позволяла развиться под их сенью не только богатой фауне, но и теоретически зародиться разумной жизни[18]. И пусть разумной жизни в поверхностно исследованных лесах обнаружить не удалось, собранные материалы все равно ошеломляли. Объем собранной информации и образцов превосходил самые радужные прогнозы и был достаточен для написания не одного десятка научных диссертаций. Такого душевного подъема экспедиция не испытывала, казалось, с момента старта с Оканы. Забывая про отдых, сон и еду, ученые трудились на износ, наполняя зоологические и ботанические уровни под завязку уникальными образцами. Иногда хватали всё подряд - если бы была возможность унести всю планету, ученые непременно сделали бы это. На анализ времени не было - все сжатые сроки, выделенные капитаном корабля на проведение обследования, давно и безнадежно прошли, с боем выгрызались каждый дополнительный ри, каждая бесценная нуна. Наконец, терпение капитана Родарина Тэя подошло к концу, звездолет, несмотря на жалобные вопли исследователей, собрал исследовательские зонды и челноки и лег на обратный курс. Суматоха улеглась, технический персонал занялся текущими делами, которых всегда в избытке в дальней экспедиции, а научный отдел бессовестно отсыпался, отходя от исследовательско-собирательского марафона. Спешить было некуда, звездолет постепенно входил в степенный, размеренный график обычного космического путешествия.
