Как у дикой кошки. Звериные. Один только коварный взгляд чего стоит.
Страх, уважение, поклонение — вот, что приходится чувствовать, находясь рядом с бизнесменом. Превосходство, высокомерие, подавление — вот, что излучает каждая клеточка его идеального тела.
Сегодня я впервые увидела Кирилла, такого другого, настолько близко. Даже очки надел, скорчив умную гримасу. Повыделываться решил, не иначе. Чтобы рабы думали, мол он весь такой умный-разумный, на стиле и в теме.
На самом деле — жалкий кусок навоза. Папочкин сыночек-мажорчик, который в жизни ни хрена не может, кроме как лишать чести беспомощных девушек, разбрасываться баблом направо и налево, бухать и трахать всё, что движется.
Шелковистые волосы с карамельным отливом щепетильно зачёсаны назад, по направлению к затылку. Область скул, а также подбородок, покрыты лёгкой щетиной. Брови слегка сошлись на переносице, а на лбу выступили морщинки.
Изысканная одежда от выдающихся кутюрье украшает подтянутое, стройное тело. Нам, простым смертным, такая одежда даже во сне сплошная роскошь и недосягаемая мечта.
Сегодня Кирилл Большаков был особенно привлекательным. В белоснежной рубашке с золотыми запонками, жилетом цвета некрепкого кофе, он продолжал вызывать в моём сознании противоречивые чувства.
С одной стороны, хотелось вылить ведро с помоями на его лощеную головку! А с другой… меня к нему неистово тянуло. И я понятия не имела почему. Красив снаружи, но гнилой внутри. Он просто пользовался своими внешними данными, как сетями, которыми ловил новые, свеженькие жертвы, а затем медленно и мучительно рвал их невинные души на куски.
От запаха элитного мужского парфюма головокружение усилилось в разы. Мне казалось, словно мерзавец специально для меня так вырядился. Дабы лишний раз, всем своим видом напомнить, где моё законное место. Правильно! В его ногах…
Доминирующий, снисходительный взгляд окончательно подтвердил мои предположения.
Где он? Куда делся тот пляжный мальчик-весельчак в застиранных шортах и дешёвенькой футболке? Милый, улыбчивый… романтик. Который рассказывал мне задорные шуточки и угощал коктейлем! Простой работяга, которого воспитывала мать-одиночка, всю жизнь проработавшая поварихой в столовке медицинского техникума.
Даже вспоминать тошно. И невыносимо больно...
Тот злосчастный вечер. Нашу, якобы случайную, встречу. И мою чудовищную ошибку. За которую я теперь вынуждена расплачиваться горькими слезами.
Одна ночь… Всего лишь одна проклятая ночь!
Итог — неугасающая, вечная боль.
До конца моих жалких дней.
***
Зачем он здесь? Почему именно наш филиал? Неужели, из-за меня?
Может всё-таки совесть проснулась?
Надеялась я, продолжая вспарывать ногтями собственные ладони, млея от накатывающего волнами ужаса. Хотя прекрасно знала, что мои отчаянные мысли — всего лишь наивный, глупый бред! Всего лишь никчёмная попытка себя подбодрить, успокоить.
Таким образом, мы играли в молчанки чуть больше четверти минуты, казавшейся мне длинным, изнурительным часом. Кирилл первым нарушил тишину. До этого же просто лакомился собственным превосходством.
Привычная тактика — душить противника взглядом, наслаждаясь его телесным состоянием, проявляющемся в виде нервного тика, потливости, сбившегося дыхания. Но от меня этот дьявол-душегуб ни черта не дождётся!
Не знаю, как у меня получилось, но я сдержалась. Не струсила. Не разрыдалась от горя! Гордо расправив плечи смирно стояла, ожидала, когда из пасти чудовища вырвется угрожающий рык. Ведь я только что узнала, что буду вынуждена и дальше прогибаться под проклятого монстра. Ибо он… теперь мой начальник.
Тот, что выдрал мне сердце из груди голыми руками и на моих глазах же раздавил. Сжав сильно, с ненавистью, с больной такой одержимостью. В собственном кулаке… А потом долго и коварно улыбался, наблюдая за тем, как по его руке стекает кровавая, почти что чёрная, жидкость.
— Лилия Демидова, значит. — Прохладный баритон с хрипотцой заполнил собой просторное помещение, в стиле «хайтек», а в руках босса шелестел одинокий листок. Скорей всего, он только что изучил моё резюме. Хорошо, хоть не проглотил от бешенства! Проклятый, бездушный демон… — Вот так встреча! Почему раньше не призналась? Тогда ещё, на пляже?
О как! С ходу решил бросить мне вызов.
Ну окей.
Война, так война!
— А почему вы не признались, что вы не бармен? — мне следовало бы быть более сдержанной.
Кирилл усмехнулся.
В роскошном костюме, весь такой холеный, напыщенный.
Совсем не тот пляжный мальчик в шортах и рубашке с растрёпанными волосами, каким я его знала до сегодняшнего дня.
— Разве я просил отвечать вопросом на вопрос? — Нахмурился. Голос начальника мгновенно наполнился льдом. И я вздрогнула, когда мужчина швырнул на стол папку, с приклеенной к ней моей фотографией. — Так почему не призналась? В какую игру ты со мной играла?
— А вы? Это вы меня обманули и затащили в постель! Я ни в чём не виновата! Я знать вас не знала!
Остановись, Лиль.
Остановииись!
Не играй с огнём голыми руками. Вмиг сгоришь! И всхлипнуть не успеешь…
Добилась своего. Выбесила ублюдка.
Больше он сдерживаться не стал. Рыкнул прямо, угрожая, без капли эмпатии:
— Ещё один подобный дерзкий ответ, и я тебя уволю к чёртовой матери!
Шок. Ступор. Звон в ушах.
И мой резкий, неконтролируемый компромат:
— Не уволите. Я беременна!
Невольно ударила себя ладошкой по губам, но было уже поздно.
Слово не воробей.
Сначала он уставился на меня как баран на новые ворота, а потом цинично расхохотался, запустив утончённые пальцы в блестящую шевелюру и сексуально провёл рукой по волосам, от лба к затылку:
— Какая забавная. И на каком ты была сроке, когда я тебя трахал?
Что за…
Да он издевается!
Неужели, пытается уйти от ответственности?
Злость буквально вскипятила кровь в моих венах, превращая алую жидкость в пар.
— Я была невинна. И вы это прекрасно знаете. — Сбавила тон, с ноткой грусти. — Так что... вывод один.
— Брось. — Алчно фыркнул. — Хоть справку покажи.
Господи! Какой же он индюк!
Лицемерище несчастное.
— Справки пока нет. Я только сегодня узнала о беременности. Поэтому и опоздала на планерку. Потому что меня всё утро тошнило в туалете, а Катя бегала за тестом.
Врать и что-либо придумывать мне не хотелось, ненавижу ложь. Поэтому мои оправдания касательно опоздания, получились весьма какими-то, что ли, детскими.
Да плевать! Он хоть вообще понимает серьёзность данной ситуации? Понимает, что он, чёртов мерзавец, доигрался в свои идиотские игры? Лузер! Пикапер-неудачник!
Это ж надо такое! Ребёнка… Ребёнка мне заделать. И… отнекиваться от содеянного.
Однако, моё признание, моя внутренняя боль и отчаянье, лишь развеселили напыщенного мерзавца.
Со всей дури треснув кулаком по столу, Большаков зарычал:
— Цирк какой-то! Развели мне тут Шапито! Говорят, ваш филиал самый худший! Но я здесь, чтобы навести порядок. Скажи-ка, Демидова, ты ведь работаешь в нашей фирме всего два месяца? Так? Почему ты утаила тот факт, что ты уже была беременна и устроилась на работу?
Возмутительно!
Да что он творит!!!
— Я ничего не скрывала! — Задыхаясь от унижения и несправедливости. — Я была девственницей!
— Естественно. Вот только меня не проведёшь! Знаешь, сколько у меня было вот таких вот беременных девственниц, жаждущих моих денег? Наших с тобой пальцев и пальцев моих подчиненных разом взятых не хватит, чтобы сосчитать.
С каждым новым предложением голос мужчины становился все жёстче и грубее, а в угольных зрачках проснулся смертоносный торнадо. Кирилл напугал меня не на шутку. Особенно, когда начал психовать и лупить кулаками по столу, вынуждая меня схватиться за сердце, и рефлекторно отступить спиной к двери.
Он ещё много чего хотел мне высказать. Его мощная грудная клетка ходила ходуном, на губах сиял акулий оскал, вены на лбу и шее вздулись опасными змеями. Лицо красное, перекошенное от злости. При виде которого, хочется сорваться с места и бежать без оглядки. До последней капли сил.
