Нет, облачка сгоревшего пороха и раскаты выстрелов, один за другим показали, - артиллеристы не дремлют. Вокруг причаливших английских кораблей, поднялись фонтаны воды от падающих болванок. Сегодня береговой форт стрелял учебными снарядами, не дай бог, фугас в причал попадёт, - самим ремонтировать. Да и английские суда возле причала, считай уже магаданское имущество, нечего их гробить. А дырку от снаряда плотники легко залатают. Один, за другим, английские суда вздрагивали от попаданий болванок, некоторые корабли заметно накренились в сторону пробитых бортов, сбивая прицелы своим пушкарям. Но, даже не повреждённые английские суда не спешили открывать огонь из пушек по берегу. И, как догадывался Петро, причиной тому было не отсутствие видимых целей для стрельбы, англичане с удовольствием пальнули бы всеми бортами в любое соседнее строение, лишь бы напугать невидимых магаданцев.
Причиной молчания английских пушек стали нарезные винтовки и два взвода снайперов, увлечённо стрелявших по пушечным портам с расстояния в двести метров. Вот они-то укрылись не в окопах, а на вторых этажах, на чердаках, домов и складов. Судя по тому, что из восьми стоявших у причала английских кораблей выстрелила только одна пушка, отправив ядро в белый свет, как в копеечку, с работой снайперы справились. Однако, шло время, число избиваемых англичан сходило на нет, растерявшиеся поначалу шкиперы, ожидавшие очереди у причала для разгрузки, начали отводить корабли от берега. Возможно, они хотели отойти в сторону и расстрелять городок из пушек, которым сейчас мешали причалившие корабли. Возможно, просто собирались бросить всё и бежать, по любимой европейской привычке.
Интересоваться их желаниями магаданцы не стали, в сражение вступили новые силы. Береговая батарея прекратила огонь, на причаливших судах давно никто не подавал признаков жизни. Пока пушкари передвигали орудия, выбирая новые цели, в бой вмешались дальнобойные орудия с мирно стоявшей флотилии кораблей у верфи. После нескольких прицелочных выстрелов, захватив вражеские суда в узкую вилку, корабельные канониры ударили фугасами. Ну, интересно было самому Петру, как поведёт себя ста шестидесяти миллиметровый фугасный снаряд при встрече с английским галеоном. Просто интересно, и, всё тут. Потому и разрешил стрелять фугасами по крупным кораблям, при попытке к бегству.
Результат впечатлил не только Петра и остальных защитников Мурманска. При попадании в галеон, снаряд взорвался не сразу, пробив борт и все внутренние перегородки. Взрыв произошёл при столкновении снаряда с противоположным бортом судна, ниже ватерлинии. Судя по тому, как подпрыгнул от взрыва фугаса галеон, мощность заряда вполне достаточна. Учитывая, что повреждённый корабль затонул в считанные секунды, борт его получил вполне достойные повреждения. Всё произошло так быстро, что даже крюйт-камера не успела взорваться. Второй галеон, спешивший на выход из бухты, полностью повторил судьбу первого корабля. Так же подпрыгнул от попадания и затонул с креном на противоположный борт.
- Надо переделать взрыватели, - задумался Петро, - слишком тугие на удар, поздно срабатывают.
А в бухте продолжалось избиение английской эскадры. Ещё два кораблика, поменьше размерами, попытались вырваться из капкана, разлетевшись от попадания фугасов на куски. Этих наглядных примеров хватило даже тугодумам, корабли английской эскадры стали спускать паруса, что в местной терминологии означало сдачу в плен, на милость победителям. От магаданских и шведских кораблей, стоявших у верфи, стали отплывать шлюпки, для подъёма выживших моряков. Сами мурманские суда подняли паруса, направляясь к трофеям. Стрельба в акватории бухты полностью прекратилась, лишь шум ветра и скрип уключин раздавался над водой. Да редкие выжившие англичане стонали и звали на помощь.
Первый и второй магаданские полки активно занимали беспомощные восемь пришвартованных скорлупок, практически с уничтоженной командой. Организовывали откачку воды и накладывание пластырей на пробитых бортах, обыскивали трюмы и капитанские каюты, выводили на берег выживших моряков. Часть бойцов искала выживших среди десятков трупов английских солдат на берегу. Наступал привычный для магаданцев финал, сбор трофеев и подсчёт пленников. Петро спустился с валуна в береговую батарею, принимал доклады пушкарей по результатам стрельб и потраченным боеприпасам. Затем отправился к причалу, взглянуть на выживших англичан, организовать их допросы. Да и захваченные трофеи интересовали подполковника, в первую очередь, документы и карты, естественно.
К вечеру подвели первые итоги боя, на полноценное сражение конфликт не тянул. Магаданцы обошлись без потерь, как и рассчитывали командиры. В плен захватили восемьсот английских солдат и офицеров, что интересно, кадровых военных, а не завербованных проходимцев. Были захвачены восемнадцать судов различного калибра, один всё же утонул у причала, одни мачты торчат теперь над водой, летом придётся поднимать. Особых ценностей на трофейных кораблях не нашли, даже судовые кассы практически пустовали. Ещё, бы, все шли грабить богатый Мурманск, зачем с собой деньги брать? Радовали иные находки, на двух кораблях отыскались карты Вест-Индии, а капитаны подтвердили, что бывали там.
Ну, естественно, почти у всех шкиперов оказались неплохие карты английского и шотландского побережья, с указанием мест стоянок и родников для забора воды. Неплохо были прорисованы на картах и лоциях пути в европейские порты. По крайней мере, гораздо подробнее, нежели у шведских шкиперов. Однако, всё это лишь предварительные результаты, окончательные будут после подробных допросов капитанов и офицеров, к чему Пётр с помощниками собирался приступать на следующее утро. После тесной работы в кампании бывших оперов, Пётр пришёл к выводу, что недооценивал важность особистов в армии. Хотя, особист особисту рознь, иных подполковник расстреливал бы сразу. Тем более внимательно он подошёл к созданию внутри зарождающейся магаданской армии контрразведки. Головлёв лично натаскивал два десятка дружинников, отобранных для этой работы, заставлял учить шведский и английский языки. Сам показывал методику допросов, как в экстренной ситуации, так и в спокойной обстановке. Да и сами дружинники были не мальчиками, повидали достаточно, чтобы проникнуться важностью своего дела.
Так, что фильтрацию пленников нашлось, кому проводить, а магаданцы приступили к формированию отдельного английского батальона. Для некоторых целей на территории Англии нужны были именно англичане, хорошо натренированные и без всяких комплексов. Именно таких записных циников, готовых стрелять, хоть в королеву, лишь бы платили за это, и подбирали магаданские особисты для будущего батальона. А назначенные офицеры из числа дружинников, приступали к активным тренировкам рекрутов, с не менее активным обучением русскому языку. Все команды в магаданской армии отдавались именно по-русски, независимо, кто их будет исполнять.
Наступало короткое мурманское лето, которое отцы-командиры собирались использовать для максимально жёстких тренировок шведов и новичков-англичан. Как сухопутных солдат, так и захваченных моряков. На каждое трофейное английское судно установили восьмидесяти миллиметровые пушки с пружинными противооткатными устройствами, дополнили экипаж надёжными командами из шведов и татар. После чего приступили к совместным тренировкам практически удвоенной флотилии. Времени оставалось в обрез, приближалась пора высаживаться войскам магаданско-шведской коалиции в Речи Посполитой, а Петру сдерживать обещание, данное королю Юхану Третьему. К этому и готовился максимально напряжённо подполковник, командующий всеми магаданскими войсками.
Пока отправленный в Холмогоры караван судов, медленно двигался в сторону Белого моря, а затем обратно, с огромным грузом и двумя семьями магаданцев, офицеры и командиры в Мурманске заучивали наизусть основы новой тактики. После наглядного примера абсолютно бескровной и быстрой победы над английским десантом, шведские офицеры прониклись психологией эффективного огня. Они больше не рвались в бой, чтобы скрестить шпаги с врагом, понимая важность использования всех преимуществ, скорострельного и дальнобойного оружия, полученного от магаданцев. Пётр в большом зале одной из казарм соорудил классический макет местности, из песка с фигурками деревьев и домов, с оловянными солдатиками и пушками. Там, на этом макете, шведские и магаданские офицеры разыгрывали бои с учётом дальнобойности орудий и преимущества противника в живой силе.
