В конце концов Илья вынужден был сказать матери:
– Мы с сестрой в отеле. Но она очень устала, напугана, у нее болит нога. Отложим вашу встречу на пару дней.
Но разве Диана Варкесовна могла ждать? Она двадцать лет искала свою девочку! Диана спрашивает название гостиницы, Илья выкручивается, не желая его сообщать. Самохвалова впадает в панику, заподозрив, что Мариэтту таки убили, а сын скрывает от нее правду. Потеряв голову от ужаса, Диана Варкесовна звонит компьютерщику, который делал реконструированное фото ее дочки, и, рыдая в трубку, просит:
– Можно как-то узнать, где сейчас находится мой сын?
– Если дадите номер его телефона, то я быстро раздобуду адрес, – обещает айтишник.
И действительно, вскоре у матери в руках оказывается и название отеля, и адрес. Самохвалова мчится туда, поднимается в номер, стучит в дверь руками-ногами, требует открыть… Илье приходится подчиниться. Диана Варкесовна вбегает в номер с воплем:
– Где Мари?
Крик будит Эжени, она высовывается из спальни. Мать видит дочь, кидается к ней. Евгения ничего не понимает, смотрит вопросительно на Илью, а тот растерянно лепечет:
– Простите, вы… э… моя сестра… э…
Он не знает, что делать, что говорить, Диана Варкесовна рыдает, произнося на разные лады: «моя Мари, Мариэтта». В конце концов Эжи делается плохо. Самохваловы отвозят ее в клинику, мать неотлучно сидит у постели обретенной дочери, держит ее за руку.
– А потом к Илье приезжаю я с вопросом: «Куда вы спрятали Евгению?» – завершил картину Костин.
– Парню не позавидуешь, – хмыкнул Макс. – Так, с этой ситуацией понятно. А подозрительный мужик, который приходил в подъезд незадолго до убийства Подольского, тот, кого Лампа приняла за фаната, оставившего очередное письмо с угрозой, он кто?
Костин оглушительно чихнул.
– Простите… Это был курьер из интернет-магазина, который привез заказанную книгу жильцу из квартиры под апартаментами нашего подопечного. Но мы же знаем, что Вениамин сам себе послания слал. Жанна, когда он озвучил свою «гениальную» идею, сказала ему: «Что за глупость посадить в подъезде Евлампию? Она же никакого фаната не увидит!» Мошенник ответил: «Главное, нам нужен свидетель наезда. Ну и пусть тетка твердит, что не заметила подозрительных лиц. Я ей скажу: «Вы просто прошляпили преступника, вот новое письмо, я получил его утром». Я все продумал.
– А журналист? – задал следующий вопрос Макс. – Ну, тот, кого Подольский нанял, чтобы сфотографировать попытку «фаната» задавить его. С ним вы говорили?
– Нет, – вздохнул Костин, – мы его не нашли, понятия не имеем, кто он. Снимков с места происшествия в газетах не появилось. Кстати, Жанна о нем ничего не знала до дня покушения. Вениамин сообщил ей о корреспонденте, только когда собирался выйти из квартиры, намереваясь упасть в подъезде на глазах у Лампы. Между прочим, хитрая Златова позвонила ему из автомата – не хотела, чтобы полиция, которая займется расследованием убийства Подольского, узнала, кто звонил жертве незадолго до смерти. «Ну, давай, смотри не опоздай», – сказала она. «Уже готов, – ответил Вениамин, – надеюсь, репортер на месте». Жанна переспросила: «Кто?» И «великий писатель» доложил о приглашении представителя прессы. Златова онемела от злости и растерялась.
– Представляю ее эмоции, – перебила я. – Когда в разговоре с ней я упомянула о корреспонденте, Жанна пошла красными пятнами.
– Понятно, почему она и после убийства бесилась, – хмыкнул Володя. – А в тот момент была в ярости. Что-либо предпринять она уже не успевала – снайпер занял позицию на чердаке, отменять операцию поздно… А Подольский отключил трубку и пошел навстречу своей смерти. Наверное, был очень собой доволен, радовался, как здорово все организовал, всех вокруг пальца обвел, сейчас его замечательная пиар-акция начнется.
– Вопросы почти закончились, – сказал Вульф. – Остался последний. Зачем Златова и Крестова все это проделали?
– Убили Вениамина? – опешила я. – Ты не понял? Они хотели отомстить…
– Наверное, я не так спросил, – остановил меня Макс. – Зачем Жанна и Елена избрали столь замысловатый путь – наняли киллера, а сами сделали вид, будто занимаются раскруткой Подольского.
Можно было решить проблему просто. Снайпер подстрелил бы «писателя» при выходе из дома и ушел. Его было бы трудно найти, еще сложнее установить причастность к убийству Полонского Златовой и Крестовой. Им не стоило светиться. Чего ради они по уши влезли в эту историю? Это же глупо и опасно.
Костин развел руками.
– Тот же вопрос пришел в голову и мне, и я задал его Жанне. Угадай, что та ответила?
– Теряюсь в догадках, – пожал плечами Макс.
Володя встал.
– Цитирую дословно: «Нам так захотелось». И все, понимаешь? Больше она ничего не сказала.
– Ну, это все объясняет, – кивнул мой муж. – «Нам так захотелось». Замечательный ответ. В принципе, отвечает на все вопросы.
– Да уж, – вздохнула я, – матрешка в перьях всегда шла на поводу у своих желаний.
– Матрешка в перьях? Ты о чем? – удивился Володя.
– Так подругу за любовь к нелепым нарядам называет Елена, – пояснила я.
– Интересная штука женская дружба, – протянул Костин, – дамы могут ходить рука об руку, проводить вместе время часами, дружить против всего мира, убить кого-то сообща, но они никогда не перестанут критиковать внешний вид лучшей подруги.
На следующее утро меня разбудил вопль Розы Леопольдовны:
– Лампа, скорей сюда!
Я, забыв надеть халат, ринулась на зов, наступила по дороге на Фиру, споткнулась о Мусю, чуть не растоптала Василия Екатериновича и влетела на кухню со словами:
– Что случилось? Все живы?
– Смотрите! – захлопала в ладоши няня. – Показывают!
Я бросила на экран взгляд и через секунду захихикала:
– Роза Леопольдовна, вы зачем вытащили меня из кровати? Почему решили, что мне будет интересно смотреть эту невероятную чушь? Какая-то страшная тетка в драгоценностях и вечернем платье сидит на унитазе и хвалит его. Ничего глупее в жизни не видела! Минуточку… Ой, это же я! «Розовое счастье»! Но корреспондент не говорила, что интервью покажут по телевидению.
– А зачем тогда его снимали? – удивилась Краузе.
Я растерялась.
– Ну… для показа в Интернете. Надеюсь, меня никто не узнает!
– Что вы, – заулыбалась няня, – вы тут прямо как живая. Вы теперь настоящая звезда, лицо биотуалета!
Я вздрогнула. Лицо биотуалета? О господи!
– Все отлично получилось, – ликовала Краузе. – Вы стали знаменитостью, мой муж получил работу, в нашем доме царят счастье и гармония. Жаль, конечно, что у куклы Егора вместо носа большой палец, выдернуть его не получилось даже у Мирона, но небольшая ложка дегтя всегда должна присутствовать в бочке меда. Лампа, вам не холодно в одной тоненькой маечке? Может, халатик принести?
Ко мне вернулся дар речи:
– Спасибо, пойду оденусь.
– Что-то вы раскраснелись, не заболели случайно? – крикнула мне в спину Роза Леопольдовна. – Лампочка, ваш телефон звонит.
Я оглянулась.
– А где он?
– Судя по звуку, в холле, на столике у вешалки, – подсказала Краузе.
Поспешив в прихожую, я взяла трубку и услышала:
– Госпожа Романова? Вас беспокоит Жанна Златова.
– Кто? – опешила я.
– Жанна Златова, – повторила женщина, – она же Жанна Ко?за. Вчера вечером газета «Желтуха» напечатала статью об убийстве Вениамина Подольского. Мне необходимо с вами встретиться как можно быстрее.
Я села на стул.
– Вы тезка Жанны Златовой, которая убила Вениамина Подольского?
Из трубки донеслось покашливание.
– Нет. Я Жанна Ко?за, которая из-за неблагозвучной фамилии взяла себе псевдоним «Златова».
– Ничего не понимаю. А кто сидит в СИЗО? – обомлела я.
– Вот об этом я и хочу рассказать. Преступница самозванка, она полагает, что меня давно нет в живых. Если подъедете через час в кафе «Яблочко», оно расположено…
– В торговом центре неподалеку от моего дома. Прекрасно знаю это заведение. Сейчас оденусь и примчусь.
