Боже, мне показалось, что мир взорвался....Это чистое, чистейшее соло, мягкого, обволакивающего пространство, потрясающего сияния баритона. Я увидел хоралы ангелов в раю, манящих сладкоголосых, сирен нежно простирающих руки, и призывающих корабли ответить на этот призыв и разбиться.
Всё что было в этот миг в этом тесном, маленьком, прокуренном пространстве, замерло обращая все взоры на него, сирена пела, и мир умирал от желания разбиться об этот водоворот фантастического, совершенно потрясающего звука.
If you want me to listen whisper
If you want me to run just walk
Wrap your name in lace and leather
I can hear you
You don't need to talk
ГОСПОДИ, КАК ОН ПЕЛ.
Я никогда представить не мог, что эта песня способна и может звучать ТАК.
Сашка оживил её, наполнил, тысячей новых оттенков и его голос потрясающий, завораживающий, сильный бархатистый, наполнял зал, вибрировал, кричал, тёк на одной высокой сладкой ноте, разрезающей кожу. Чувство. Страсть. Призыв. Мольба. Поклонение .
Let us make a thousand mistakes
Cause we will never
РЕЛИГИЯ ВЕРЫ.
Я сам не помню, что случилось со мной дальше, но я не мог стоять, выдержиать.
Музыка просто заполнила собой, сорвала с места, пронзая золотым пульсом по позвоночнику. Я рефлекторно подхватил Юльку и втянул в танец, ведя по залу, разворачивая, подхватывая на руки, ставя на землю, соединяясь рукавами. Принимая, она шагнула назад, соглашаясь стать моим тотемом, а я взорвался вокруг неё, отдавая невидимую звучавшую в зале мольбу, жалея о том, что она не Санька, и я не могу стечь к его ногам, но сейчас кружась вокруг Юльки, сплетаясь с ней телами страстной смесью движений сальсы, танго, стрит данса и хип - хопа, я танцевал для него.
You're my obsession
My fetish, my religion
My confusion, my obsession
The one I want tonight
You're my obsession
The question and conclusion
You are, you are, you are
My fetish you are
Мы с Юлькой таяли в страстном призыве. Я отсоединился, взлетая вверх, пируэтом, в развороте, касаясь коленом пола, припадая вниз, скользя вверх, копируя чужие движения, вливая их в свои. Увлекаясь, резонируя на каждый звук. Тело, словно разом лишилось костей, превращаясь в бескостную текущую движением змею. Юлька легко подстроилась на мою волну, позволяя прогнуть себя назад, крутануть, выпрямить, забросила на меня ногу, почти танго, на четыре шага, скинула, птицей взлетая на моих руках.
В отличие от меня, Юлька хорошо понимала, о чём поётся в этом песне, это просто читалось в её глазах. Я танцевал с Юлькой, Юлька танцевала для меня, но оба мы танцевали для Сани. Исполняли танец, который предназначался ему.
Потому что каждое слово этой песни, каждая строчка была правдой. Он был нашей песней, нашей религией, нашим фетишом, нашим кумиров, всё это мы были готовы отдать ему.
You can kiss me with your torture
Tie me up to golden chains
Leave me beggin' undercover
Wrong or right
It's all a role play
Let us make a thousand mistakes
We will never learn
Мы застыли в медленном движении, и вновь сорвались пронзительной страстью. Страстной. Песня пошла по кругу, Юлька шла ко мне, требуя от меня золотых цепей которые всё равно не смогут нас удержать отвечал я ей. И прижимал её к себе, как любимое дитя, сообщая ей о том, что она мой идол, моя религия, моё наваждение.
You're my obsession
My fetish, my religion
Но я никогда не смогу быть с ней.
Сашкин голос взлетел вверх, заставляя меня сделать вертушку, и упасть на колени перед Юлькой, для того, что бы скользнув руками по её будрам, словно она стала моей статуей, вздёрнуть её наверх. Я кружил её по залу, под взрывающий наши души и сердца умоляющий страстный голос черноволосого бога, протянувшего нам руку на последнем аккорде, когда мы пьяные и совершенно безумные, буквально рухнули к его ногам.
Come to me tonight
- Ну вы ребята дали, стране угля!!!! - Жека подлетел к нам ошалелый, под бурю аплодисментов.
Я был безнадёжно забыт в свете возникшего кумира Саньки.
- Парень, ты просто обязан петь! - заявил он Сану. - С таким талантом, ты просто не понимаешь. Твою мать, откуда у тебя такой голос. Это не голос эта ...Он не нашёл подходящего сравнения и просто сорвался в лавину слов и эмоций.
Саньку поздравляли. Саньку окружили. Сан улыбался, и смотрел на меня.
- А тебя возьмём на поддтанцовку! - Жека ткнул в меня пальцем, строя глобальные планы, и рисуя нам какие бабки мы будем зарабатывать, если только возьмёмся за это дело всерьёз. В мечтах идеалиста виделись концерты, аншлаги и полные зады.
- А я? - моментально возмутилась Юлька.
- А ты это, туда ходи, сюда ходи, - ляпнул один из парней, раздался хохот.
- Давай ещё чего нибудь задвинем? - предложил парень, сидевший на ударниках, попутно представившись Андреем.
Сашка заговорил на английском. Андрей неожиданно ответил и они расхохотавшись стукнулись кулаками, очевидно проведя какую - то свою подколку на которую оба не развелись.
- Садись, Ник, - сообщил Санька, делая заказ за наш столик. - Не хочу, чтобы ты грустил. Сегодня я буду петь для тебя. Наслаждайся.
- Я английского не понимааааюууу! - заорал я, не желая лишаться своего бога, но Юлька получив возможность украсть меня себе, ехидно пообещала, что переведёт, если только я ещё раз так с ней здоровски потанцую. Буду умницей, лапой и вообще.
Из бара мы возвращались овеянные славой как эстрадные боевые ветераны.
Юльку постоянно ломились приглашать на танцы, но рядом с ней сидел бдительный я, и всех отшивал. Сашкино место загромождали салфетки с телефонами и визитки, которые я благополучно уничтожал тихо стервенея от ревности. Один раз какая - то пьяная девушка пригласила меня, но Юлька неожиданно повела себя хамски, чуть не накинулась как кошка, в общем, собственнические инстинкты в нашей дружной семейке оказались развиты у всех просто до гипертрофированных размеров. Я не стал исключением, а что я левый, что ли?
Когда Сашка соизволил сойти со сцены и вернутся к нам, часы показывали половину третьего ночи. Мы протанцевали с Юлькой ещё пару разиков, после чего Сан забрал нас домой, пребывая задумчивом настроении. Настроение мне не нравилось. Затишье перед грозой. Интересно хватит ли у Сашки решимости закатить скандал и высказать мне всё, что он думает по этому поводу? Почему - то мне казалось, что нет. От этого было обидно. Он должен был высказать мне, всё что думает, или пиздануть от души, но Сан не сказал ничего. Улыбнулся вымученно, поцеловал и сделал вид, что ничего, ничего он не понял. Не было ничего. И баста.
А может быть было. В конце концов, Сан тоже человек, вот только в его человеческой раскладке переживал он, исключительно за меня.
- Ты ведь думаешь о нём, Никит? - грустно спросил он, перебирая мои волосы, когда мы уставшие, принявшие душ и ограничившиеся скромным поцелуем в лобешник, лежали в кровати.
- Нет, Саш. О нём, я больше не думаю.
Я перевернулся, и залез на Саньку, устраиваясь на его животе. - Просто...поверь.
Я поцеловал его в губы, долго, нежно, благодарно. Оторвался нехотя. - Спасибо, за чудесный вечер. У тебя потрясающий голос, Саш, это было здорово.
- Ты сегодня тоже здорово.
Сан чмокнул меня в ухо, и прижал к себе. - Долго танцами занимался?
- Пять лет.
Я мирно задрёмывал, уткнувшись носом в его шею
- Зачем бросил?
- Тупо денег не было.
- Понятно. Завтра у Юльки тренировка намечается. Хочешь присоеденится?
