Видимо, я сказала что-то смешное, потому что компания рассмеялась. На Сокола я не смотрела.
- Ой, напросишься, девочка… - парень не выглядел расстроенным. Совсем напротив. Дернув на плечах куртку, наклонился ближе. – Люблю строптивых. Хочешь поиграть?
- Макс, кончай, - вдруг равнодушно отозвался Сокол. – Не заводи девчонку.
- Ну, с такой, может, и кончу. Поздно, Тёмыч, я уже отчалил навстречу своему счастью! – И снова мне: - Это ведь ты сегодня в спортзале вскарабкалась на канат? Хорошо смотришься снизу, малышка, я заценил!
И заржал. Вот же козел! И другие заржали! Так и захотелось их всех чем-нибудь крепко огреть! Я даже папку для заказов выудила из подмышки и стиснула перед собой в руках. Ну, кто первый?
Видимо, не только я почувствовала неладное, потому что подруга Сокола вдруг заканючила:
- Артем, я устала и напилась. Рассчитайся за нас с официанткой и пошли отсюда! Давай к тебе? В прошлый раз мне все понравилось. Как насчет того, чтобы вдвоем отметить выход в полуфинал? Я уверена, котик, нам с тобой пора уходить.
Что?! Уходить? Уже? То есть…. А как же я?! Возникший перед глазами знак вопроса затмил собой даже «котика».
Пришлось прижать папочку к груди и бочком, бочком, подтопать к парочке ближе, пока остальная компания продолжала развлекать себя смехом. Пробубнить как бы между прочим, но заметно погромче:
- Вот-вот. Официантка тоже человек, и тоже очень хочет домой.
- Ну вот, видишь! – тут же отозвалась девушка, которую, кажется, я опрометчиво поспешила жалеть.
Сокол взглянул на меня, я на него. Снова на меня – я ответила тем же. Сверкнула глазами: мол, лишишь спального места, остроклюв – убью! Потом воскрешу и еще раз пристукну. Сковородкой, с которой ты мою ветчину сожрал!! Не я первой скрепляла сделку рукопожатием.
- Не получится, Зая, - парень развалился на стуле. - Не сегодня. – И девицу с рук – брынь на соседний стул, а сам мордахой к друзьям. Типо - отвали, черешня, у нас тут вообще-то футбол!
Но если бы в жизни все решалось так просто, у меня обязательно была бы своя комната, а Сокольский не боялся бы ранить отца. Вот и Черешня сдаваться не собиралась. Ну еще бы! Я бы на ее месте тоже обеспокоилась такому внезапному охлаждению к своим прелестям. Девчонка была яркой раскраски – высокая и симпатичная, чего уж там.
- Это почему же? – повисла на руке Сокола, хлопая того по плечу. – Ну же, Артемка, не ломай кайф, - скуксила мордочку, - я неделю ждала! Что случилось-то?
Парень заюлил. Ломать кайф ему и самому вряд ли хотелось, особенно, когда перед глазами усиленно «дышал» бюст, который скромницы обычно прячут в высокое декольте, но лично меня этот факт ни капли не волновал! Уж я-то точно не собиралась после такого длиннющего дня гулять бездомной дворнягой по зимнему городу!
- Вика, солнце, не могу, извини! – как от души оторвал. - Совсем забыл. Сестра в гости приехала, ночует у меня. Боюсь, не поймет.
- Старшая? – выдохнула девушка. Неужели с уважением, или мне показалось?
- Да какой там, - Сокол в ухмылке растянул уголок рта. – Мелочь троюродная, сопливая. Школу закончила, а все никак с пупсами не расстанется. Спит в пижаме с Мики Маусом и плюшевых носках.
Что? Да откуда он зна…
- Навязалась мне на голову, теперь не выгонишь.
- А если ее на кухне запереть? – оживилась Вика-Зая. – У тебя же там диван есть?
Че-го?!
- Не получится, - вздохнул «братец». - Она у нас того, - покрутил ладонью у виска, - лунатик. С красными глазами барабашек по ночам ищет, как Ван Хельсинг нечисть. Может и в окно сигануть, если на ночь к кровати за косу не привязать.
- Ненормальная, что ли? – впечатлилась подруга.
- Ну, зачем же. Так, с придурью немного. И, главное, это не лечится. Разве что осиновый кол…
Рррр…
- Р-расплатитесь! – вдруг рявкнула я. Вот сама от себя не ожидала. Схватила ручку, сделала с холодной миной подсчет и брякнула чек на стол. – Я закрываю заказ и ухожу!
- Почему? - Девица странно покосилась, а Сокольский, гад, заулыбался крокодилищем. Полез в карман за деньгами.
- Потому что у меня работа вредная!
- Столько хватит? – великодушно отвалил официантке «на чай». И добавил, запустив руку с купюрой в мой карман: – Вот держи еще, мелочь, на молоко!
Что-о?!
Ну все! Шутки кончились. Вот вернусь домой – спалю вражине хату дотла!
*Полную версию романа читайте на ресурсе литнет: https://litnet.com/ru/book/sokol-i-chizh-b40688
Сама не знаю, почему я сержусь, зачем ворошу прошлое, но взгляд парня становится жестче. В последнюю нашу встречу я так и не дала ему возможности поверить, что ни о чем не жалею.
- Не я это сказал, Тань.
- Черт, не ты, – сдаюсь я. – И даже инициатором был не ты, я помню. Ладно, Мишка, - вскинув руку, отступаю, оглядываясь на родную общагу. – Хорошо вам провести время, а я домой. Рада была тебя увидеть. Правда, рада, но для меня это слишком.
Я порываюсь уйти, однако крепкая рука ловит меня за локоть и возвращает на место.
- Стой! – На скулах Медведева обозначаются желваки, и он решительно преступает мне путь. – Что было, то было. Я не настаиваю, ты знаешь, о чем я, так какого лешего злишься?.. Это все еще мы с тобой, и просто прогулка двух старых друзей. Ну, давай, Закорючка, ты же любишь скорость, как никто! Какие-то плевые двести пятьдесят кубиков в двигателе под нами, и ветер на плечах. Ты останешься цела, я клянусь!
Я вижу, как для Мишки важно мое согласие – друзья ли тому виной, или любопытные взгляды девчонок, не знаю, - но смотреть в темные глаза почему-то трудно.
- Люблю. Когда чувствую под собой четыре колеса и ремень безопасности. Ладно, Медвед, поехали, уговорил, - уступаю этому взгляду. - Обкатаем твой чертов спортбайк! Иначе ведь не отвяжешься?
- Не-а! – тянет довольный Мишка и тут же громко присвистывает со значением, когда я остаюсь в одном топе, сняв с себя куртку и повязывая ее низко на бедрах. Светить на «Kawasaki» задранным задом в мини мне вовсе не улыбается.
Мишка шумно набирает в легкие воздух, собираясь что-то сказать, но я решительно обрываю его, честно предупреждая:
- Еще одно замечание про грудь я от тебя не протерплю, Медведев, так и знай! И вообще, мог бы сказать, что на мотоцикле. Я бы надела джинсы, как все нормальные люди, а теперь вот мерзни с тобой…
- Ну да, рассказывай, Крюкова! – ничуть не совестится друг, усаживаясь в седло спортбайка. - Хрен бы ты тогда ко мне вышла! Не бойся, со мной не замерзнешь, - смеется, сбрасывая с плеч короткую кожаную куртку, и вслед за ней вкладывает мне в руки свой шлем, а я и не думаю отказываться. В конце концов, это не мой пробег-парад. – Я парень горячий!
Горячий, кто спорит. Я чувствую это тепло даже сквозь грубую кожу, приваливаясь к мужской спине, только вот не волнует оно меня, и понимание данного факта скорее огорчает, чем радует. Так же, как собственное равнодушие к судьбе вчерашней симпатии – Вовке.
Господи, до чего же я черствая! Прав был Серебрянский: и совсем не умею любить.
***
- Кто это? – я затягиваюсь сигаретой, медленно опуская зажигалку в карман куртки. Этим вечером у входа в клуб слишком людно, и все же я сразу замечаю их.
- Где, Витек? – Стас оглядывается, снимая руку с крыши моего автомобиля, и я нехотя киваю ему на подъехавшую к клубу компанию молодых людей. Стараясь за показным равнодушием не выдать своего удивления и внезапно проснувшегося интереса.
- Парни на спортбайках. Знаешь их?
С парнями девчонки. Три. Но мне по большому счету на них плевать. На всех, кроме одной. Стянувшей с головы стальной шлем, под стать спортбайку, в куртке с мужского плеча, странно одетую во что-то болтающееся на бедрах. На длинную минуту зависшую в объятиях высокого темноволосого незнакомца.
- А как же, знаю, - усмехается Стас. – Это Саня Ломакин с друзьями. Я тебе, Витек, о нем пять минут назад говорил. Кстати, под ним тот самый спортбайк, на котором он в прошлые выходные сорвал бабки на чужой трассе. Он как раз с тобой дело о ставках приехал перетереть, и крыше. Если договоритесь, неплохо напару заработать можно. Я парню намекнул, что ты гибкий. Куда легче гнешься, чем Вардан. А с Люком ты сам поговоришь.
