— Может, вилку попросить? — усмехнулся Антон.
— Что? А, нет. Справлюсь.
При этом я невольно глянула в сторону соседнего столика, за которым счастливая Света легко управлялась с палочками и что-то весело рассказывала Жене, а он довольно мило улыбался ей в ответ. От его улыбки у меня участился пульс. Какой же он красивый! И, конечно же, об этом знает. И пользуется этим. Сколько сердец он разбил? Сколько девушек, точно так же как и я, проклинали себя за совершенную ошибку, за минуту слабости? Так. Стоп! Ну, сколько можно мучить себя воспоминаниями о прошлом?
В порыве гнева, от нескончаемого потока непрошеных мыслей, я швырнула палочки на стол и спрятала лицо в ладонях. Как же я устала. Зачем я пошла в это гребаное место? Как тяжело смотреть на Колосова, когда он с другой. Почему нельзя просто взять и отпустить свои чувства? Закопать? Утопить? Отключить?
— Алин, солнышко, все нормально? Тебе плохо?
— Это от жары, Антош. — Я убрала руки от лица и посмотрела на своего жениха. В его глазах читалась крайняя степень беспокойства. Что же я делаю? Каждый день задаю себе этот вопрос и каждый день совершаю новые ошибки, которые все больше отдаляют меня от Антона. Взглянув на Женю, который смотрел в мою сторону с не меньшей тревогой, я стала задыхаться. Да что ему надо? Зачем он так смотрит, как будто ему есть до меня дело?
— Сейчас, дорогая. — Антон подозвал официанта и попросил холодной воды. Тот быстро вернулся со стаканом, который я тут же залпом опустошила. Антон взял мою ладонь в свою и стал бережно поглаживать ее другой рукой. — Тебе лучше?
Да разве мне было плохо? Просто кто-то своим появлением спустя два года смог взорвать мой устоявшийся мир и превратить его в хаос. Я посмотрела на виновника моих душевных терзаний и увидела в его глазах неподдельную тревогу. Почему он так на меня смотрит? Неужели, кроме желания, испытывает еще какие-то чувства? Я мысленно усмехнулась, так как понимала, что мои предположения далеки от реальности. Его всегда будет волновать только собственное физическое удовлетворение.
— Алина, ты меня слышишь? — Я посмотрела на Антона, который, хмурясь, изучал мое лицо.
— Эм… да. Все хорошо, Антош. — Я положила ладонь поверх его руки и нежно похлопала. — Ну, что? Будем пробовать суши? — Попыталась выдавить из себя непринужденную улыбку и, судя по взгляду жениха, у меня это получилось.
Снова взяла палочки и, несколько раз покрутив их в руке, аккуратно захватила суши, поднесла ко рту и… Вуаля! Столь ненавистная пища оказалась не так уж плоха на вкус. Так мне по крайне мере показалось, пока я не почувствовала вкус сырой рыбы. О, нет! Даже пресность риса не смогла перебить этот тошнотворный вкус. К горлу начал подниматься ком, готовый вот-вот вырваться наружу. Прикрыв ладонью рот, я посмотрела на Антона. Увидев, что из моих глаз брызнули слезы, он изумленно свел брови. Ужас! Меня сейчас вырвет. Ну, не дура ли я?
— Я сейчас, — сквозь прикрытый ладонью рот проговорила я и рванула в сторону уборной, которая, к счастью, находилась позади меня. Открыв рывком дверь, я сразу же влетела в одну из кабинок. Позывы тошноты закончились тем, что весь рис с рыбой в итоге оказались в унитазе. Я подошла к раковине, включила холодную воду и ополоснула лицо. Вода быстро привела меня в чувства, но мысли в голове продолжали крутиться в хаотичном порядке. Посмотрев на себя в зеркало, я заметила черные круги под глазами от потекшей туши. Блин, видок, конечно, не из лучших. Рукой дотянулась до бумажных полотенец и, ухватив сразу несколько штук, рванула на себя. Я внимательно смотрела на себя в зеркало и аккуратно стирала тушь с нижних век. В кого я превратилась? В маньячку, которая бегает за желанным объектом по городу? Выслеживает его? Хм… Я становлюсь параноиком. Хотя почему «становлюсь»? Я давно им стала, еще два года назад, когда достигла возраста, в котором начинают нравиться мальчики. Только в моем случае, не было никаких ухаживаний, поцелуев, походов в кино. Я просто переспала с парнем, о котором мечтала несколько лет. И что мне дала эта мимолетная связь? Слезы? Боль? Разбитое сердце? Все гораздо проще. Она не дала мне ничего. Слезы закончились, боль прошла, а сердце помог склеить Антон. Так, может, все-таки принять как данность тот факт, что Антон и есть моя судьба, и смириться с этим? Пусть Колосов идет своей дорогой, а я своей. Наши пути лишь изредка будут пересекаться, но со временем, я уверена, это чувство пройдет, я переболею им. У нас с Антоном появятся дети, они по-настоящему смогут заполнить мой опустошенный мир, им я подарю всю свою любовь, всю себя: своим детям. Возможно, именно материнство — мое предназначение. Пусть так и будет.
Я выбросила в корзину скомканные бумажные полотенца и последний раз взглянула на свое отражение.
— Он любит тебя, — сказала я девушке, которая внимательно смотрела на меня из зеркала. — И я его люблю. По-своему, но люблю.
Я пошла к двери, дернула ее на себя и… и в изумлении застыла на пороге. Прямо передо мной, скрестив руки на груди и подпирая спиной стену напротив, стоял Женя. Таким серьезным я его видела впервые.
— Ты беременна? — Меня словно отбросило назад.
— Ам… — Я удивленно округлила глаза и в упор уставилась на него, пытаясь понять, шутит ли он. — Что?
— Я спрашиваю. Ты. Беременна?
Он плотно сжал губы, в глазах читалась ярость. Интересно, что его так разозлило?
— Эм… — Я даже не знала, что ответить на этот глупый вопрос. Хотя, почему глупый? Мы с Антоном давно уже спим вместе, вполне логичный вопрос. Только вот поведение Женьки мне было непонятно.
— Так и будешь стоять и молчать? Язык проглотила?
— Ты как со мной разговариваешь? — Я попыталась пройти мимо, но Колосов схватил меня за руку и припечатал к двери уборной.
— Ты беременна? — сквозь зубы прошипел он.
— А если беременна, что тогда? — ответила я тем же тоном.
— Ты… — тяжело дыша, он пальцами обхватил мой подбородок и сильно сжал. — Ты…
Я поморщилась. Да что не так-то? Что его разозлило?
— Что я?!
— Ты… — Он резко убрал руку от моего лица, продолжая тяжело и часто дышать, затем сжал ее в кулак… Я прикрыла глаза, и в этот момент Женя с размаху грохнул кулаком о дверь рядом с моим правым плечом. Я дернулась вперед, но он еще плотнее прижал меня к двери своим телом. Сердце бешено забилось, на глаза от испуга навернулись слезы. Что он, дурак, вообще вытворяет?
Я медленно подняла веки и увидела, как Женя гневно пожирает меня своими глазами. Он снова поднял руку, и я подумала, что сейчас последует очередной удар. Но Колосов вдруг притронулся указательным пальцем к моему виску и надавил.
— Ты дура! — Он убрал палец от моей головы и снова ударил кулаком о дверь. — Какая же ты дура! — выкрикнул он. Взгляд его стал почти безумным.
— Это ты дурак! Что я натворила-то? — Женя прикоснулся пальцем к моему лбу и пару раз легко стукнул по нему.
— Вам мозги для чего, бл*дь? — прошипел он.
— Оу, ты даже знаешь, что в голове должны быть мозги? А предназначение их знаешь?
— Ты, действительно, беременна? — Женя сощурил глаза и приблизился к моему лицу, опаляя кожу своим горячим частым дыханием. Он как будто не слышал меня. Неужели его взбесил факт, что я могу оказаться беременной?
Я усмехнулась.
— Да! — Не знаю, какой демон в меня вселился, но я поняла, что это может окончательно взбесить Колосова. А мне очень хотелось посмотреть на это.
— Дура, — каким-то странным тоном бросил он.
— Кто бы говорил! — Меня уже достало, что он последние несколько минут то и дело меня оскорблял. Поэтому я попыталась вырваться из его объятий, но это оказалось не простой задачей. Он дернул ручку двери, и мы просто ввалились в уборную. Пока я лихорадочно соображала, что делать дальше, послышался глухой щелчок закрываемой на щеколду двери, и мое тело снова было припечатано, только на этот раз к стене.
— Совсем свихнулись? Чем твой женишок думает? Каким местом? — Женины слова больше походили на крик, но его это, по-видимому, абсолютно не волновало. Сдерживать себя он даже не пытался.
