Итак, что мы имеем?
Ого, и свой сайт у господина Берестова имеется, и блог!
Первое, что сильно зацепило мое сознание, когда я читала его краткую биографию, это информация о том, что в девяносто шестом году ни в какую Америку он не уезжал!
Значит, просто бросил меня! Руководствуясь какими-то своими интересами, просто взял и отделался от девочки-малолеточки!
Я тряхнула головой — наплевать! Что ты завелась? Все это было в другой жизни, с другой совсем девочкой, и давно забыто! И бог с ним!
Что там дальше?
Так, в девяносто седьмом и восьмом годах в качестве генерального директора поднял и вывел на высокий уровень известное предприятие легкой промышленности. И под его руководством предприятие выстояло практически без потерь дефолт. В принципе нехило. Параллельно с этой работой в девяносто седьмом защитил кандидатскую диссертацию. Ну, молодец!
В тот же период сотрудничал с известной международной консультационной фирмой. Ну, тоже хорошо, почему бы в те годы не посотрудничать с иностранцами.
А это вообще интересно! В девяносто девятом уехал-таки в свою Америку, где — ого, не хиллари! — учился в Гарварде на факультете управления бизнесом и получил диплом антикризисного управляющего. Надо же!
Год проработал в Америке по специальности в одной из самых известных фирм. В две тысячи втором вернулся в Россию.
Ничего себе — перечень предприятий и заводов, имена хозяев и директоров, нанимавших его спасать производство от полного или частичного развала, весьма внушителен, а заказчики настолько значимые и важные персоны, что только шепотом, с придыханием эти имена и произносить! Вон, даже по «просьбе» президента на одном из объединений «военки» поработал.
Ай да Берестов, ай да тот самый сын!
Так, что мы еще про тебя имеем, кроме официальщины? Посмотрим.
Ага, статейка на первой полосе самого известного и серьезного в стране экономического издания.
Тра-та-та-та… а, вот: «…и на сегодняшний день господин Берестов считается одним из самых удачливых, жестких и бескомпромиссных антикризисных управляющих, как в нашей стране, так и за ее пределами. За десять лет работы в России и в странах СНГ он не проиграл ни одной своей кампании, спасая предприятия не только от кризиса или банкротства, но и выводя их на качественно иной уровень деятельности и значимости в отрасли. Жесткий стиль работы руководимой им команды специалистов вызывает порой откровенное недоумение.
— Сергей Константинович, а зачем понадобились на металлургическом комбинате эти «маски-шоу», больше напоминающие банальный рейдерский захват? — спросил наш корреспондент.
— Как правило, прежнее руководство, которое и довело своей экономической политикой предприятие до края, не желает признавать ошибки, недальновидность и провальность своих решений, обвиняя кого угодно — хозяев предприятия, страну, правительство. И не желает мириться с вынужденным увольнением, ну а поскольку коллективы таких производств складывались годами, десятилетиями, то и управленческий аппарат всегда на стороне бывшего начальника и боится перемен и вполне реально грозящего им увольнения. При таком раскладе желание во что бы то ни стало доказать, что бывшее руководство гораздо лучше нового, навязанного хозяевами и властью, выливается в откровенный саботаж, сокрытие важных финансовых документов, вплоть до выведения оборудования из строя. Мне приходилось сталкиваться с такими явлениями. А когда дело касается столь крупных стратегически важных объектов, то потеря даже, казалось бы, незначительного документа может повлечь за собой тяжелейшие последствия. Вот и приходится иногда прибегать к столь жестким мерам. Но крайне редко.
После такого объяснения, неправда ли, уже не кажется ужасным и вопиюще несправедливым захват административного здания ОМОНом. И, отвечая таким образом на вопросы, господин Берестов развенчал все мифы о ненормально жестких методах работы своей команды. Бывшие директора и управленцы, которых пришлось уволить Берестову, называли его по-разному: и Черный Монах — за неожиданное появление, подобно привидению, из ниоткуда, за провалившиеся попытки соблазнить его взятками или хоть чем-то, и Черным Волком со своей стаей, но прижилось и закрепилось только одно — Торквемада. Его удостоили именем Первого Великого Инквизитора.
— Вы знаете, как вас называют за глаза? — спросил корреспондент.
— Знаю, — усмехнулся Берестов. — Если вспомнить, что Себастьян де Альмего, известный испанский хронист, называет Торквемаду «молотом еретиков, спасителем своей страны», то, согласитесь, в чем-то это перекликается с направленностью моей работы, к тому же не нужно забывать, что главной своей задачей Торквемада считал религиозное и политическое объединение Испании. Я, разумеется, на костер никого не посылаю, но увольнять людей и отнимать у них должности мне приходится постоянно. Так что меня такое сравнение не обижает.
Его боятся, его ненавидят, против него и его команды устраивают пикеты и митинги у стен предприятий, несколько раз на его жизнь откровенно покушались, а некоторые олигархи, отзываясь о нем как о своем личном враге, не скрывают при этом и уважения к нему. В кругах высшего эшелона власти нашей страны Берестова считают единственным, кто может вытащить любое безнадежно убыточное предприятие из самой распоследней сами понимаете чего, да так, что оно, как новехонькая конфетка, еще и выстрелит на мировом рынке. Чтобы заполучить согласие Берестова на работу, стоят в очереди и соревнуются между собой руководители, чьи имена знает почти каждый гражданин в нашей стране.
Так кто же он — жестокий и циничный разрушитель старых традиций и устоев или управленец новой формации, который видит и чувствует будущие вызовы к переменам, требующие уже сегодня совершенно новых подходов и технологий?
Давайте обратимся к цифрам, которые, как известно, не врут…»
Далее шел долгий и нудный перечень сравнительных показателей, подсчет КПД, графики с кривыми, ну, понятное дело, это же экономический журнал. Но меня это уже мало интересует. Мне бы что-нибудь живенькое и желательно из первых рук.
Так, и что там у нас еще?
Статья самого Берестова: …на-на-на… ну это неинтересно тоже, сплошной экономический анализ, что-то вроде научного реферата.
Я полистала еще всякие выкладки, ознакомилась с сайтом господина Берестова и его команды — также сплошное производство…
Значит, живенько и из первых рук, призадумалась я. А знаем мы, где эти первые руки найти! И пошла я за своим телефоном — звонить заместителю Игоря госпоже Невельской, она мне теперь по гроб жизни обязана за сегодняшний инцидент, случившийся по вине ее подчиненной.
— Мария Васильевна, — нежненько так, без нажима, начала я, — я бы хотела просмотреть дело Берестова. — И пошутила: — А то он обещался кляузу на меня начальству накатать, и мне не помешало бы точно знать, что мы там имеем по его искам.
— Уже накатал, — вздохнула Невельская. — Прислал полчаса назад с курьером.
— Тем более, — строже подчеркнула я.
— Игорь Романович сказал, что вы сегодня дома работаете, Мирослава Витальевна, я тут недалеко от вас была на встрече, могу подъехать минут через десять — дело у меня с собой.
— Приезжайте, — распорядилась я.
Совсем хорошо и очень удачно! Побеседуем в неформальной обстановке. Мнению Невельской я доверяю, она специалист очень высокого уровня и всегда внимательна к любым мелочам, не пропускает даже сплетни о клиентах. Вы удивитесь, но и это в нашей работе играет не последнюю роль.
И я пошла переодеваться, чтобы встретиться с подчиненной в более достойном виде. Затем успела сервировать стол для кофе, разложить на тарелках легкую закусочку и вскипятить чайник, когда раздался звонок домофона.
— Проходите, Мария Васильевна, — встречая коллегу у двери, пригласила я. Подождала, пока она, скинув пальто, пристроит его на вешалке, и повторила приглашение жестом руки: — Кофе будете или чай?
